Страница 40 из 50
Music: Balmorhea — The Winter.
Ботан бил по клавишам с таким отчаянием, будто пытался достучаться до Оливии, будто это был его крик о помощи.
И Оливия расшифровала его импульсы. Она безошибочно поняла его посыл и не была в состоянии пошевелиться. Он всё играл, не сбиваясь, несмотря на то, что мысли были в другом месте, если быть точным, седьмой ряд, девятое место, где сидела Стар.
Наконец последние ноты родились из-под его пальцев, и он поднял глаза к залу. Все встали, аплодируя. Уместно будет сказать, что ни для кого зрители не вставали, кроме Влада. Он встретился глазами с Оливией и улыбнулся, вспомнив их первую встречу, которая произошла здесь же. Комиссия отметила в листочках что-то. Ботан поблагодарил за внимание и побежал к жюри:
— Всё ли в порядке?
— Masterpiece³ — ответила одна из участниц комиссии. Ботан понял её и сказал:
— Thank you.
Оливия почему-то испугалась и выбежала из зала. Она испугалась встречи с ним.
«Может, не стоило приезжать? Он может разозлиться за это».
Оливия стояла на лестнице и смотрела в окно на улице. Ботан подбежал к ней, запыханный:
— Ты пришла! Я уже не надеялся.
— Не стоило, да? Твоя же мать была права.
— Прости меня, — сказал Ботан. — Она неправа. Никогда. Ты самая лучшая девушка на свете. Твоя фамилия тебе подходит. Ты звездочка, которая освещает мой жизненный путь.
Оливия поняла, что ей стоило последовать его примеру и начала говорить:
— Слушай, я делаю это первый раз, я путаюсь в словах, как в футбольной сетке. Я короче… Ну… Раскаиваюсь. Мне очень жаль! Я реально понимаю, что вела себя… Хреново, плохо, неправильно! Я зажралась, я признаю! Я не заслужила твоей любви. Прости меня, — она сжала кулаки и отвела глаза, чувствуя стыд за извинение. — Твою мать, ты не представляешь, как мне было тяжело сказать это! Смотри, до чего довёл! Я готова…
Оливию прервал нежный, мягкий поцелуй в губы. Ботан обнял её за талию бережно, сливая свои уста с её. Оливия замерла, не понимая, что делать, но решила ответить, сразу углубляя.
Потому что она скучала по его поцелуям.
Да и по нему самому.
— На нас смотрят… — смущённо сказала Оливия.
— Нет, тебе кажется, — сказал Ботан, отрываясь от неё. — Ты больше не будешь принимать мою любовь за должное?
— Нет. Стоп, ты не на убийство обиделся?
Ботан сел на подоконник.
— Понимаешь, я на это тоже сначала негативно отреагировал, потому что мой отец убивал, а потом убили его, но потом я вспомнил, как ты ведёшь дела и понял, что тебя не поймают и ты всё грамотно делаешь. Я смирился с этим. Но потом твоя эта фраза… Мне стало обидно, что ты вот так не уважаешь мою любовь к тебе.
— Я заказ потеряла, Ботан, — ухмыльнулась Оливия. — Может, к лучшему всё это. Хотя, пятьдесят две тысячи рублей жалко. Это если с ребятами делить.
— Ты отказалась?
Оливия решила приукрасить и ответила утвердительно.
— Ты пошла на это ради меня. Я в восторге.
— Ты охеренно играл. Ты как будто для меня старался, — Оливия укусила Ботана за мочку уха. Ботан поймал на себе вопрошающий взгляд и пошёл к выходу, сказав:
— А вот теперь на нас точно смотрят!
Комментарий к 18. Экзамен 1 – отсылка на песню “Бесприданница” Dead Blonde, в которой поётся о девушке-авторитете из девяностых годов.
“Чем длиннее каблуки, тем короче юбка
Красная помада оставляет след на рюмке (Ах)
Розовая олимпийка, белые сапожки
Я не просто девочка, а девочка с обложки”
2 – крышевать – брать под опеку, защиту.
3 – Masterpiece – шедевр.
Я НАПИСАЛА ЭТУ ГЛАВУ ЗА ОДИН ДЕНЬ, благо компуктер хорошо брал сеть и не было перебоев с электро и БОЖЬИХ. Но была жара в 35, но это уже привычно.
Редкое чувство, но я довольна тем, что вышло. Я прям кайфанула от написания. Надеюсь, вы кайфанете от прочтения.
====== 19. Прогулка ======
Оливия улыбнулась, выходя из душного здания консерватории. Однако её радость по поводу примирения с Ботаном омрачала боль в ногах, которая усиливалась с каждым шагом. Оливия была подобна Русалочке из сказки Андерсена: ей тоже ходьба по земле казалась прогулкой под острыми кинжалами. Оливка чувствовала себя так из-за пресловутых туфель. Да, каблук был низкий, но ведь это впервые Оливия надела что-то новое, а не удобные кроссовки. Откуда у Стар туфли? Бог его знает. История умалчивает.
Ботан заметил, что Оливия хромает и заботливо спросил:
— Ноги натёрла?
— Нет!
«Чёрт, все бабы так ходят и им норм, почему мне так хреново?»
— Я же вижу.
— Ну да, натёрла! Заебалась, — Стар стала материться значительно больше. Сказались недавние стрессы. Она психанула и сорвала с себя туфли, кинув их в кусты. Она угодила в парочку, которая решила страстно целоваться на скамеечке. Может, оно и к лучшему. Будут знать, как проявлять свои чувства на людях.
— Давай донесу, — Ботан поднял Оливию на свои тонкие ручонки. Оливия завизжала, то ли от испуга, то ли от неожиданности и сильнее вцепилась в шею парня руками, чтобы не упасть.
— Сможешь? Ноша тяжеловата будет. Целых сорок пять килограммов счастья.
— Смогу. Ты худенькая. Знаешь, может, прозвучу грубо, но тебя можно показывать на биологии как пример дистрофии.
Оливию это задело и она не удержалась от удара ступнёй в нос Ботаника. Но она промахнулась. Оставалось лишь злобно зарычать, как английский бульдог. Ботана это только позабавило.
— Смешная ты, однако.
— Вся в тебя. Слуш, давай я зайду домой, надену кроссовки и мы пойдём гулять?
— предложила Оливия. — Только ты, я. Ты же этого типа хотел.
— Очень хотел! — Лицо Ботана напоминало морду кота, который вылизал сметану.
— Мечтал об этом! Неужели ты серьёзно?
— Как никогда раньше, — Стар подмигнула парню. — Неси меня, мой раб!
Как обычно, Слепой и Мапс встретились, чтобы обменяться сведениями о жизни банды.
— Заказ я забрал успешно. Бабки мои, — Слепой задрал голову повыше. — Ты кстати что говорил о предприятиях?
— Она хочет контролировать сто процентов точек нашего района.
Брайну раньше тяжело давались эти разговоры. Сейчас он смирился со своей участью и был уверен в себе.
— А сколько сейчас?
— Семьдесят пять.
— Вот тебе листочек и ручка. Пишешь мне адреса и сумму, которую она берёт с точки каждый месяц. Будем забирать её доход, чтобы жизнь малиной не казалась.
— Можно вопрос? Как связана месть за брата и твои попытки насолить Оливии?
— поинтересовался Брайн.
— Всё просто. Он мечтал делать то же самое. Я исполняю его последнюю волю. Я уверен, он там на небесах счастлив. — Слепой сделал притворно грустное лицо, потом посмеялся, ударив пишущего Мапса по плечу.
— О! Вот такие кроссовки. Я довольна. Пошли, — Оливия взяла Ботана за руку и пошла к выходу из квартиры. Ботаник побежал на улицу, чувствуя себя как на первое мая во время демонстрации: окрылённым, по-детски счастливым. Вообще, был плюс в занятости Оливии: эти прогулки из-за своей редкости приобретали особую ценность.
— Сначала пойдём купим жвачек «Love is», потом по парку пройдёмся. Устраивает тебя такой план, а, очкозавр? О! Очкозавр! Вот это я придумала! — Оливия хихикнула.
— Я за. Но не называй меня больше так, — грустно сказал Ботан. Оливия кивнула понимающе и открыла дверь в парадную.
— Жарища трындец. Ну чё, в магаз? — Оливия пошла в сторону ближайшего продуктового магазина. — Я вату кста хочу. И газировку пепси.
— А я хочу посмотреть балет, — мечтательно вздохнул Ботан, идя с девушкой за руку. Оливия посмотрела на него, как на круглого идиота, но спокойно ответила:
— Я балет с августа девяносто первого года¹ ненавижу. Пересмотрела, да и ассоциации негативные. Тебе, я смотрю, нравилось то время.
— Нет, оно тревожное для нашей страны, не спорю. Но балет я всё ещё люблю. Особенно «Лебединое озеро».
— Ещё одно слово, — Оливия распахнула дверь продуктового. — И я закачу скандал прямо на людях, что ты изменяешь мне с балериной.