Омут твоих глаз

«А как же подвезти?»

«Сам доберусь».

Ну и ладно. Мне действительно нужно домой, потому что если все приходят к девяти, то я в восемь утра, как правило, уже на работе. Кота, что ли, завести, чтобы так тоскливо не было?

Однако утром я задержался, выслушивая исповедь Антона и его искренние обещания приехать к обеду и проработать полный рабочий день с учетом задержки.

– Договорились, – отключил вызов и покачал головой. Так что к офису я приехал только в двадцать минут девятого, и каково же было мое удивление, когда в приемной увидел Ладу.

Женщина неспешно протирала пыль в небольшом шкафу у окна, а на ее компьютерном столе было порядка трех пакетов, которые были забиты от и до.

– Доброго утра, – прокашлялся, отводя взгляд куда угодно, лишь бы не смущать секретаря.

Только той, пожалуй, до меня и дела нет. Обернулась, сдержанно кивнула.

– Доброго, Ринат Тимофеевич. Чай или кофе предлагать не буду.

И взгляд у нее такой тяжелый, что плечами хочется повести, но я ведь сдержанный, серьезный и взрослый мужик. Что ж меня как вертит-то?

– Почему? – мои брови полезли вверх.

– Потому что я пока не узнала, где можно раздобыть кипяток, ну, и чашки надо помыть.

– А они есть? – я вот точно знал, что нет, у каждого была своя.

– Теперь есть, – я вдохнул и предложил Ладе Альбертовне провести небольшую экскурсию по нашему большому этажу.

– Пока никого нет, – решил пустить в дело еще один козырь, наверное, только благодаря нему женщина и дала свое согласие, закрывая дверцу шкафчика.

– Итак, – откашлялся, – тут находится Антон Павлович, к которому можно обращаться за помощью, когда я отсутствую.

– А когда отсутствует он?

– То ко мне! – лучезарно улыбнулся, но никакого впечатления на женщину не произвел, хотя раньше они штабелями падали к моим ногам. Неужели старею?

– Здесь небольшая комната отдыха, микроволновая печь, стол, кулеры с горячей и холодной водой, чайник и мини-холодильник…

На всю экскурсию я затратил десять минут, так что совсем скоро моя помощница сказала, что сможет принести мне любой напиток через семь минут. Заказал чай, прячась в своем кабинете, чувствуя какое-то странное волнение или предвкушение, не знаю. Лада была терпелива, внимательна, собрана и серьезна. Но это пока я добрый. Что будет, если она увидит меня в момент неконтролируемого гнева? Я ведь ору как ненормальный, словно режут на куски. Ну а как по-другому, если некоторые мои поставщики иначе не понимают?

К слову, чай мне принесли ровно в отведенное время, было вкусно, потому что вчерашние пожелания женщина запомнила и не забыла положить на тарелку кусочек сахара и тонкую длинную ложку. А через час Лада Альбертовна узнала, как я умею орать.

Ей-богу, я сдерживался, сколько мог. Шипел в трубку, рычал, пока мои предохранители не сгорели к чертям.

На кой ляд я заключил договор именно с этим, как бы мягко выразиться, гражданином, я так и не понял. То ли он на меня вышел, то ли наоборот – не вспомню, но уже второй раз за этот месяц данный индивид мямлит в трубку, что снова не справился со своими обязанностями, и, что интересно, просит дать отсрочку по выплатам. О да, я подстраховался по полной программе и не пожалел, когда переманил в фирму очень толкового юриста, который свою баснословную зарплату отрабатывает от и до. Так, в одном из пунктов стоит штраф, если наши партнеры не выполняют свои обязательства. И сумма там довольно приличная.

– Виталик, мать твою, Игоревич, – цежу в трубку, поднимаясь из-за стола, – у тебя срок – завтра утром. И если я не получу свой товар, пеняй на себя! Неустойку будешь платить в тройном размере? Ясно!

Меня трясет так, что хочется стукнуть кулаком по столу, благо он выдерживал и не такое. Специально ведь заказывал, под свой темпераментный характер. Но внутренне успокаиваюсь, потому что рад, что Виталик проходит испытательный срок, а то бы перед другими партнерами он меня сейчас некрасиво подставил. А так весь товар на складе пока что хранится.

Я поднимаю голову и вижу, как в кабинет с невозмутимым лицом заходит Лада Альбертовна. На подносе у нее чай и несколько долек шоколада. Я же тяжело дышу, стараясь еще и на нее не накричать. А я ведь могу придраться к чему угодно в таком состоянии, но обижать новую сотрудницу нет желания совершенно. Мои-то коллеги уже привыкшие, у них иммунитет к подобным сценам. Поору и перестану, через час отойду, даже буду улыбаться и перестану зверствовать, но Лада же об этом не знает!

И да, я не псих, ни в коем случае, просто до невозможности бесит, когда тебя вот так бросают, словно я мальчишка какой-то.

– Ринат Тимофеевич, – обращается ко мне помощница, – давайте подождем этого неуважаемого человека до утра. А за это время найдем в договоре пункт, позволяющий нам расторгнуть с ним все отношения.

И я выдыхаю.

Сажусь в свое кресло, убираю от греха подальше телефон и хватаюсь за чашку, как за спасательный круг. Делаю несколько рваных и быстрых глотков, хмурюсь.

– Вкус странный, – принюхиваюсь и снова пробую, – никогда раньше такого не пил.

– Когда-то надо начинать, – отвечает помощница и спрашивает. – На сегодня все встречи отменять?

Я прислушиваюсь к себе. Еще раз делаю внушительный глоток чая и отрицательно качаю головой.

– Нет, не надо. Я уже пришел в себя.

Сам не заметил, как остался в кабинете один, только понял, что съел весь предложенный шоколад, и смутился. Но… начальник я или кто? Принесли – съел, все!

Допив чай, поднялся на ноги, чтобы отнести свою чашку обратно в приемную. Лада невозмутимо сидит за небольшим ноутбуком, который ну никак сюда не подходит. Надо бы озаботиться покупкой компьютера. Да, сюда нужен хороший компьютер со всеми необходимыми программами. Вот отоспится мой друг товарищ дорогой, сразу же дам ему задание. И чтоб к вечеру нашел, купил и установил.

– Лада Альбертовна, – ставлю чашку с подносом на стол, привлекая к себе внимание, – посвящение вы прошли.

– Это разве посвящение, – улыбается она, поднимаясь из-за стола и протягивая мне распечатанные документы, – так, небольшой крик.

– Да? Тогда почему в такие моменты все прячутся по кабинетам?

– Потому что не привыкли, да и боятся попасть под горячую руку, – она отходит обратно к своему столу, чтобы убрать поднос.

– А вы привыкли? Напомните, где работали до этого?

– В школе, а до нее в детском саду, так что ваш крик – разминка для слабонервных.

Вот и весь ответ. Теперь буду всем сотрудникам говорить, что они у меня слабонервные и слабохарактерные, раз не могут вытерпеть мой непростой характер. И делаю пометку, надо бы еще раз прочитать резюме. Кажется, я упустил много интересных нюансов, касающихся своей помощницы.

– Угу, – ответил, задумчиво косясь на настенные часы, которых раньше точно не было, – тогда работаем дальше.

До обеденного перерывала было еще тридцать минут, так что я дошел до отдела кадров, где, вжав голову в плечи, сидела Яна.

– Я спокоен и собран, – предупредил девушку, – дай-ка мне личное дело Лады Альбертовны.

– Что? Уже все? – шокированно говорит девушка.

– Нет, – сел на стул напротив стола, – просто у нее открываются все новые и новые качества.

– Это какие? – уточнила девушка.

– Она спокойно пережила мой ор и даже не испугалась принести чай.

Яна открыла рот, потом поспешно его захлопнула и подскочила к шкафу. Уже совсем скоро передо мной лежало личное дело Мироновой Лады Альбертовны, и она действительно работала много лет в школе. И, что интересно, у нее есть дочка.

– Агата Леонидовна, – прочитал, подсчитывая в уме, в каком возрасте Лада родила ребенка, а главное, где теперь муж. Ах, да, его нет. В графе «семейное положение» стоит одно слово – разведена.

Кажется, у кого-то за плечами не менее печальный опыт, чем у меня.

Антон прибыл сразу после обеда и, недолго думая, ворвался ко мне в кабинет, увидев чудесную картину. Я с помощницей и юристом сидели над документами, составляя договор о расторжении.