Измена

— Лоты выставляются на продажу в том порядке, в котором они представлены и пронумерованы в каталоге, — указываю своему клиенту на его лот под номером «двести восемь». — Но мистер Холд имеет право с согласия Элизабет, конечно, снять с торгов любой лот без каких-либо на то причин. Без пояснений, — предупреждаю Фолегара о тонкостях предстоящего мероприятия, чтобы потом не было никаких лишних вопросов и недопонимания.

— Я думаю, что все будет в порядке, — уверяет Адам и по-дружески улыбается всем присутствующим. — Выставляя лот на торги, вам будет объявлен его номер. Точнее, уже объявлен. А также название и стартовая цена. Цена обычно равна нижней границе оценки лота, но вы сможете по своему личному усмотрению скорректировать ее в процессе, как захотите.

— Уверяю вас, на прошлой выставке мы сделали акцент на искусстве начала и середины двадцатого столетия. Аукцион прошел очень даже неплохо. По нашим меркам, — посмеивается миссис Баклэнд. — По-моему, если не ошибаюсь, то из ста пятидесяти представленных предметов искусства удалось продать в самом начале мероприятия только тридцать. Но мы не упустили и такую возможность. Уже на вторых торгах у нас было девяносто процентов продаж. Мой бизнес достиг твердых позиций на арт-рынке, — уверенно подкрепляет свои слова статистикой. — Но предстоящая выставка несколько отличается от предыдущих своим масштабом.

— Да. Безусловно, — добавляет Холд. — Мы решили сделать акцент на оживлении аукциона, что, по моим расчетам, должно принести неплохую прибыль. Это психология. Люди любят действо, ажиотаж, эмоции. Правда, финал может быть достаточно драматичным, но окупаемым.

— Что же происходит после всех торгов? — задает вполне себе уместный вопрос Хьюго.

— Ну, здесь всего два варианта развития событий, — решаюсь сама ответить на его вопрос. — Если ваш лот будет продан, вы получите деньги. — намеренно снова перехожу на «вы». — Безусловно, с учетом вычета всех комиссий. Но, если лот не будет продан, тогда мы вполне сможем с вами договориться о его повторном размещении. Если опять же вы захотите сами.

— Да уж… Мы с вами обязательно договоримся, Джозефин, — двусмысленно отвечает и делает акцент на имени, поглаживая мою ладонь своим большим пальцем.

— Я думаю, все у нас получится и сложится удачно, — привносит в наш разговор позитив мистер Холд. — Я в этом просто уверен. У меня очень хорошая интуиция, знаете ли. Возможно, вся эта процедура покажется вам сложной, Хьюго, дорогой и неудобной. Однако, если ваш лот заинтересует клиентов, будьте уверены, что он будет продан дорого и быстро. Без каких-либо сомнений. Я прав, миссис Баклэнд?

— Абсолютно, — улыбается, пристально глядя в глаза Хьюго.

Далее, изучив подробно все оставшиеся пункты договора, стандартный комиссионный процент, страховку и даже пункт о проведении расчета после самого аукциона, мы наконец-то подписали все документы. Потратили на все про все несколько часов, так и продолжая сидеть, держась за руки. Я думала о том, чтобы наша встреча как можно скорее закончилась. Имею в виду… не только переговоры. Я слишком измотана всей этой подготовкой. У меня слишком много работы перед предстоящим аукционом, а еще сегодня нужно подготовить презентацию лота Хьюго для мероприятия.

— Не забывайте, что после столь выгодных, надеюсь, торгов состоится мероприятие. Что-то на вроде фуршета. Жду вас, партнеры. Присутствие каждого обязательно. Доведем дело до конца качественно и красиво, — ох, не нравится мне то, с какой интонацией она это озвучила. — Он состоится прямо в нашем аукционном доме. Организацией занялся мистер Холд лично, — одаривает Адама своей фирменной улыбкой. — До скорого. И… добро пожаловать в наш «мир», мистер Маршалл, — этот «воспитанный мачо» снова целует ее руку, освободив, наконец, из оков мою. Затем пожимает ладонь Адама в знак того, что нам пора бы уже откланяться. Когда Адам оставляет невесомый поцелуй на моей ладони, Хьюго буквально силой схватив меня, потащил в сторону выхода. Не успев отойти и пары метров от кабинета начальницы, мы одновременно задаем друг другу один и тот же вопрос.

— Какого чёрта?

— Ты… — переводит дыхание. Вот-вот и пар из ноздрей повалит от злобы. Напыщенный индюк. — Какого рожна такая верная из себя замужняя дама настолько мила с этим извращенцем? — я чуть не задохнулась от его наглости.

— Слушай, дружок, ты палку-то не перегибай и не борзей. Сам только что на моих глазах облизывал руку начальницы. Но даже не это главное. Что это было в кабинете? Там… под столом? Тебе не кажется, что так «друзья» не поступают, а?

— Дружок в штанах у этого усатого кретина, который глаз с тебя не сводил. Ах да! Как я мог забыть? — переходит черту, повышая на меня голос. — Мы ведь друзья! Прости, иногда вылетает из головы. Так вот! — тычет в меня пальцем. — Если бы мне казалось, я бы перекрестился. Подумаешь, поцеловал руку той стервы. Хочешь, и тебя оближу? — снова усмехается надо мной эта сволочь.

— Не смей больше так делать, понял меня? — повышаю голос. — И не приближайся, не разговаривай со мной.

— Иначе что? — на минуту я даже теряюсь.

— Всего доброго! Выход сам найдешь. Приглашение на аукцион вышлю по почте, — разворачиваюсь и делаю уверенные шаги в сторону своего кабинета.

— Не ревнуй, малыш, ты мне нравишься больше. Кстати, можешь привезти приглашение лично, детка. Или я сам могу приехать… — услышав его слова, разворачиваюсь и показываю средний палец. — Нахалка! — шлет в ответ воздушный поцелуй. Придурок!

ГЛАВА 14

ХЬЮГО

Люблю Бостон не только за музеи и выставки, но и за тусовочную жизнь. Ночные клубы здесь — это отдельный мир, живущий по своим правилам, по своим законам. Royale — одно из таких популярных мест. Эксклюзивный, роскошный, недоступный. Клуб гарантирует незабываемую ночь с известными диджеями, лучшими стриптизершами и незабываемой ночью.

Свет, яркие огни, слишком громкая музыка. В голове отдаются, как будто, эхом биты очередного трека «Tash — Bordertown», который будоражит все тело. В этом клубе очень жарко в прямом и переносном смысле. Повсюду люди, всячески развлекающие себя и других своими развратными нарядами. Все присматриваются друг к другу, разогреваются алкоголем, травкой, легкими наркотиками.

Два больших танцпола, окруженные тремя ярусами лож. Здесь можно разместиться с коктейлем, кальяном и несколькими девицами в придачу. Главный танцпол и сцена просматриваются практически из каждой ложи. Гости страстно танцуют. Музыканты выступают, разогревая свою публику. Бармен проделывает очередные фокусы с алкогольными коктейлями, привлекая все больше внимания тех, кто готов платить снова и снова. Стриптизерши снуют по залу и танцполу, бесстыдно предлагая свои услуги. Большой зал. Удобные диванчики. Уникальная сцена. Великолепное оборудование. Здесь есть все для того, чтобы окружить всех и каждого своей атмосферой для настоящего отрыва.

На сцене начинается слишком провокационная шоу-программа. По тускло освещенным залам небольшими компаниями бродят люди. Кто-то исключительно в стильных, развратных и модных нарядах, а кто-то практически голый. Красивые девушки в стильных вечерних платьях с атрибутикой «БДСМ». Слишком развратные и привлекательные. Ни капли стеснения, ни капли приличия. Стриптизерши в кружевном белье плавно, словно кошки, играют своими телами, демонстрируя похотливым взорам мужчин танцы томительного обнажения.

Музыка. Повсюду огни прожекторов. Развратные девицы в коротких платьях слишком разнузданно трясут своими руками, ногами, задницей, сексуальными бедрами, привлекая тем самым внимание каждого. Как же хорошо… Вообще не чувствую свое тело. Оно как будто живет отдельной жизнью, двигаясь в такт очередной песне. Разум затуманен травкой. Стою у бара, и знакомый бармен подает новый стакан с охлажденным виски, который обжигает горло, принося невероятное удовольствие и расслабление.

Фантастическая звуковая система, за пультом которой диджей также движется в такт музыке то медитативной, то танцевальной. В воздухе стоит дикий запах страсти и вседозволенности. С каждым часом эта тусовка разбивается на группы, в которых вдохновенно занимаются самыми разными видами секса в VIP-зоне.