Байрон

Помнится, однажды спустившись вниз к этой самой знаменитой лавочке у входа в БКК, Командир застал их вдвоём с гитарами, завывающими песню: – «Звёздочка моя ясная, как ты от меня, далека-а-а-а», —

стоял тёплый августовский вечер, горел фонарь у входа, в его отблесках были видны кресты на куполах Свято-Иоанно-Усекновенского Храма, стоявшего напротив БКК, жужжали комары – и дружно рыдали милые девушки-абитуриентки, стоявшие кружком вокруг этих менестрелей.

(Видимо с той самой первой своей абитуры у Байрона сложилась определённая привязанность к этому времени года, потому что он всегда потом оставался на лето в общаге, чтобы сдавать многочисленные «хвосты», которые ему ставили преподаватели из-за его незнания предметов, музыкальной славы и свободного посещения лекций из-за этой славы. Опять же обилие девушек-абитуриенток скрашивало его летние будни, он никогда не отказывал им что-нибудь спеть, но был всегда верен девушке Таньке).

Правда, если Вовка Сапог любил петь простые жалостливые песни, ещё более терзавших души сомневавшихся в своём дальнейшем жизненном пути абитуров, типа:

– «Помню, помню мальчик я босой, в лодке колыхался над волнами, девушка с распущенной косой, губы мои трогала губами…», —

то Байрон уже тогда предпочитал более сложные западные музыкальные произведения, типа «House Of The Rising Sun» группы The Animals, слов он этой песни ещё не знал, а просто играл бодрый куплет подвывая в такт ему.

Вот так мы стали студентами ХПИ и впервые в жизни тоже тогда на «абитуре» попробовали Портвейн «Пiвденнобужский»!

ВИА

«Нам песня учиться и жить помогает!»

ВИА – вокально-инструментальный ансамбль, это когда группа молодых людей, объединённых общей идеей, берут в руки и ноги различные музыкальные инструменты и начинают играть, а иногда и петь известные советские песни или «каверы» западных рок-групп с русским текстом, зачастую не имея вообще какого-либо музыкального образования и умения играть.

Вокально-инструментальный ансамбль нашего Энергомашиностроительного факультета сформировался уже на первом курсе, благо наличия парней рвущих струны гитар вечерами было достаточно, но Байрон сразу стал общепризнанным лидером, потому что мог играть соло.

Рок-группой им тогда нельзя было называться по идеологическим соображениям, так как в СССР рок-музыка была объявлена «продуктом разлагающейся западной культуры», поэтому звали их просто ВИА Энергомаша. По тем же идеологическим соображениям КК рекомендовал организовать свой ВИА как можно раньше, чтобы у факультета было «своё лицо» и предоставить на утверждение в КК репертуарный план.

Как правило такие ансамбли собирались стихийно и быстро, также быстро они распадались, но начинал работать принцип здоровой конкуренции, кто лучше играет и поёт.

Байрон набирал музыкантов в наш ВИА сначала по дружбе, потом вступал в силу фактор естественного отбора; кто-то играл хорошо, но не пел, кто-то пел хорошо, но не играл, кто-то знал много аккордов и даже доминант септ аккорд, а кто-то даже знал нотную грамоту, кто-то вообще ничего не умел, но хотел присутствовать, а кто-то просто не хотел выпивать «портвейнового» вина за кулисами после репетиций. Простые репетиции проходили у нас в подсобке на 2-м этаже БКК, а генеральные – напротив в ДС, музыкальные инструменты и гитары электрические предоставлял КК ХПИ под личную ответственность художественного руководителя коллектив.

В конце концов сформировался основной состав ВИА ЭМ из гитары-соло, гитары-бас, ударных и электропианино «Ионика», перкуссии и духовых пока не было, но трубы всякие альты и саксы были получены, пел в основном Байрон. А Вовка Сапог, к примеру, не выдержал испытаний «медных труб паблисити» и выбыл из первоначального состава ВИА ЭМ, только потом периодически привлекался в состав на замену, ежели кто заболеет или запьёт…, шо в принципе было одинаково в то сложное студенческое время. Эд тоже не вписался в основной состав ввиду его музыкальной неопытности, но приходил часто на репетиции и стучал в бубен.

Репертуарный план был свёрстан тоже быстро и представлен для обсуждения и утверждения в КК, в него, кроме песен «для себя и души», которые пелись в основном пока подпольно, вошли; обязательные для открытия концертной программы – идеологически патриотические типа:

– «Не расстанусь с Комсомолом – буду вечно молодым…», обязательно «Мой адрес – не дом и не улица-мой адрес Советский Союз…», затем шли советские шлягеры, потом немного современной эстрады типа «Свеча» модной «Машины времени», она ещё была подпольной бандой, но быстро выдвигалась в ряды лидеров у советской молодёжи, ну и завершали программу западные каверы на русском языке, типа доброго Карлсона от «Yellow river» группы «Christie», громом среди ясного неба стало, когда Байрон запел на ломаном английском, правда потом это стало нормой для всех ВИА ХПИ, и даже какой-то визитной карточкой коллективов, на танцах обычно ждали этих «забойных» хитов в конце и неоднократно просили их на бис. У Байрона такой хит, конечно, был – это «July morning» от Юрайя Хип, и он уже разучил риффы нового – «Smoke on the water» от Дип пурпле.

«Гремели» тогда на общеинститутском уровне два ВИА- «Фаэтон» с хитом «Lady Lay», их вокалист откуда-то знал французский язык, и «Солярис» с хитом Пола Маккартни «Monk berry Moon Delight», с тремя повторами он звучал очень круто, последний даже часто представлял ХПИ на общеинститутских фестивалях города Харькова, так как институтов в нем было немеряно в то время-около 23 с парой Универов.

ВИА «Солярис» даже в Москву пару раз выезжали на всякие там комсомольские съезды, как представители прогрессивной харьковской студенческой молодёжи.

Но, слава Байрона бежала или летела впереди его и эти общепризнанные гуру приходили на репетиции ВИА в ДС, чтобы посмотреть на гитарные «запилы» Байрона, говорят они ему неоднократно предлагали перейти в другие ВИА, но он хранил верность родному факультету, как и девушке Таньке. Даже известный харьковский композитор Игорь Ковач заходил специально во Дворец Студентов, чтобы специально посмотреть на нового музыкального вундеркинда и даже предрёк ему хорошее будущее закончив разговор своей знаменитой фразой: «Я этим все сказал!».

Только на последних курсах института ему нанесли глубокую душевную травму бурно развивающиеся дискотеки с начинающими ди-джеями, или «ведущими дискотеки», как пел Валерий Леонтьев. Мы тогда все успокаивали Байрона как могли:

– «Юра, ну представь, бывают же ситуации, когда ты слова забудешь, или соло гитарное своё заковыристое сорвёшь, репертуар ваш вдруг маловат окажется, или «забухали» вы нечаянно в перерыве в гримёрке, а народ нервничает, ждёт танцев и развлечений. А тут представь —

Парень на магнитофонах поставит музыку на любой вкус качественно и быстро, хоть на всю ночь – до утра танцуй, с перерывами через 4 быстрых на «медляк» 5-й «белый» танец, да ещё расскажет в микрофон что-нибудь интересное про группу, да ещё слайды на стенку направит и светомузыкой добьёт, и, если диск-жокей к утру все-таки напьётся, например, на Новогодний вечер, так магнитофоны могут и без него играть, лишь бы помощник вовремя их включил и плёнку новую вставил на катушках.

Персоналии

1. Байрон – Юрий П., высокий парень, спортсмен, комсомолец и гитарист из Симферополя, «герой» ЭМ факультета и читатель уже частично знаком с ним.