Страница 45 из 59
Потребительское общество предоставляет своим членам довольно большую свободу в обмен на их лояльность.
Возьмём то же писательское ремесло. Человек пишет книгу. Несёт в издательство. Там его хвалят, предлагают ему контракт. Он соглашается, подписывает.
Выходит его первая книга. Её раскупают. Он пишет вторую. Приносит издателю. Тот смотрит и говорит: то вычеркнуть, это вычеркнуть, а затем печатать.
Выходит вторая книга.
Тогда издатель говорит автору: хватит уже писать про людей! Напиши-ка лучше про драконов, про принцесс эльфийских! И человек пишет. Одну книгу, потом вторую… Вот и пропал писатель.
Именно так погиб Стивен Кинг. Именно так погиб Пелевин.
Потребительское общество засасывает в себя всё, что только попадается ему на глаза. Засасывает, пережёвывает как следует, переваривает, а затем исторгает.
Большая литература, настоящая, подлинная, не может существовать в рамках потребительского общества. Она может развиваться вне его пределов. И то необходимо следить, чтобы общество её не засосало. Оно ведь такое, – твоего мнения не спрашивает.
Идём дальше. В потребительском обществе неизбежно расцветает то, что Маркузе назвал десублимированной сексуальностью.
Тут нужно пояснить. У нас очень многие думают, что Маркузе отождествлял сексуальность с творческим началом в человека. А следовательно, одобрял её как таковую.
Это совсем не так. Его мысль была куда глубже.
В человеке есть творческое начало (Эрос). В своём чистом виде оно непременно будет иметь и сексуальное выражение. Но в условиях репрессивного общества, когда человек вынужден подавлять свою сексуальность и потому прибегает к сублимации, – творческое начало может иметь подчёркнуто асексуальное выражение.
Прекрасным примером такого целомудренного выражения сублимированной сексуальности является классическая русская литература.
Но сексуальность далеко не всегда бывает связана с Эросом.
В любом репрессивном обществе неизбежно появляется и тёмная, некрофильская (по Фромму) сексуальность. Такая сексуальность есть проявление Танатоса.
Разница между этими двумя вилами сексуальности очевидна. Любой здравомыслящий человек сразу же заметит её.
Когда юноша и девушка по обоюдному согласию проводят вместе ночь – это светлая, животворящая сексуальность. Когда маньяк насилует, а затем убивает девушку – это сексуальность тёмная, танатическая.
Такая тёмная сексуальность существует во всех странах мира начиная со времён появления классового общества. Но только в обществе потребления она расцветает пышным цветом и приобретает невиданный доселе размах.
Разумеется, не всегда танатическая сексуальность приобретает такие дикие формы, как изнасилование. Она может носить и более мягкий характер. Однако же такая сексуальность всегда будет глубоко деструктивный характер. Она может облекаться в более или менее агрессивные мачистские формы, в садомазохистские и другие сексуальные извращения.
Маркузе считал, что распространения танатической сексуальности в современном обществе – это явление по своей сути глубоко деструктивное, реакционное и враждебное для левых.
И разумеется, разгул десублимированной сексуальности ничего общего не имеет с задачами сексуальной революции. Напротив, он враждебен ей и противостоит ей так же, как фашизм противостоит социализму.
Лифшиц всего этого не понимал. Описанный выше разгул он принял за сексуальную революцию.
Можно было бы ещё много всего сказать про Лифшица. Можно было бы упрекнуть его в том, что он совершенно не понял революционного смысла работ Фридриха Ницше. Или в том, что не заметил очевидно модернистских приёмов у русских реалистов девятнадцатого века (хотя бы у того же Гаршина). Мы могли бы поставить ему в упрёк то, что он в своих письмах Арсланову яростно защищал Шахназарова и прочих подобных ему бюрократов от науки – будущих предателей советской Родины [6].
Всё это можно было бы сделать.
Вот только зачем?
Думающим читателям и без того всё будет понятно.
Разумеется, всё это не значит, что Лифшица не надо читать. Напротив, читать его очень даже надо. В том числе и молодым леворадикалам. При всей своей ограниченности о некоторых вещах он пишет весьма толково.
Библиография.
См., к примеру: Как читать Михаила Лифшица? // Алексей Лагурев // «Скепсис» URL: https://scepsis.net/library/id_3734.html (дата обращения: 25.08.2020.). «Почему я не модернист?» Михаила Лифшица // Илья Смирнов // «Скепсис» URL: https://scepsis.net/library/id_2501.html (дата обращения: 25.08.2020.). Мих. Лифшиц и абстрактный марксизм (полемика по поводу рецензии Д. Потоцкого) // Алексей Лагурев // «Скепсис» URL: https://scepsis.net/library/id_3587.html (дата обращения: 25.08.2020.). Марксизм, который не надоел // Дан Потоцкий // «Скепсис» URL: https://scepsis.net/library/id_3562.html (дата обращения: 25.08.2020.). Дитя модернизма // А. Б. // «Скепсис» URL: https://scepsis.net/library/id_3738.html (дата обращения: 25.08.2020.). См. также В. Г. Арсланов Михаил Александрович Лифшиц. М.: Российская политическая энциклопедия, 2010.
Мих. Лифшиц. Дневник Мариэтты Шагинян. Новый мир. 1954. № 2. С. 206-231. // Гутов.ру URL: http://www.gutov.ru/lifshitz/texts/dnevnikm.htm (дата обращения: 25.08.2020.).
Непонимание и откровенная ненависть не мешали, однако, Лифшицу воровать у Маркузе ценные идеи. Так, лифшицианская концепция «человека-саламандры» – не что иное как переделанная и ухудшенная маркузианская идея «одномерного человека». См. Мих. Лифшиц. Карл Маркс и современная культура // Гутов.ру URL: http://www.gutov.ru/lifshitz/texts/kmarxiskult.htm (дата обращения: 25.08.2020.).
М. А. Лифшиц Что такое классика? М.: Искусство, 2004.
М. А. Лифшиц, Л. Рейнгардт Незаменимая традиция. М.: Искусство, 1974.
М. А. Лифшиц Письма В. Досталу, В. Арсланову, М. Михайлову. 1959-1983. М.: Grundrisse, 2011.
«Прямое действие»: краткая история канадской городской панк-герильи.
Канадская городская герилья не так известна, как немецкая или итальянская.
Однако её история тоже полна разными героическими эпизодами. Один из этих эпизодов мы сегодня и осветим.
«Прямое действие» – так называлась известнейшая канадская городская герилья. Это организация была воистину особенной.
Это была не просто герилья. Даже не просто городская герилья. Это была самая настоящая городская панк-герилья.
Инструкция не только потому, что многие её члены были панками. Просто это была организация совершенно панковская по своему духу.
Признаем сразу, «Прямое действие» – не самая успешная из городских герилий восьмидесятых. Не самая большая, не самая продвинутая, не самая последовательная. Но она была определённо самой декадентской, самой контркультурной, самой панковский герильей того времени.