Страница 18 из 59
А, точно! Забыл вам сказать. Тот парень, который занимался сексом с конями и мертвецами, – сейчас обучается в одном педагогическом вузе на педагогическом же направлении. После универса собирается работать в школе.
И да, вы правильно подумали: этот юный клеветник ко всему прочему ещё и педофил. И в школу он идёт работать с твёрдой целью реализовать некоторые свои специфические потребности.
Впрочем, такие вот яркие примеры встречаются относительно нечасто.
Гораздо чаще попадаются другие типы, – предельно закомплексованные молодые люди, зависимые от порнографию и страдающие целым комплексом расстройств сексуального поведения.
Тему порнографии можно было бы продолжить. Однако мы этого делать не будем.
В принципе, всё, что мы уже сказали здесь по поводу наркотиков, – можно было бы отнести и к порнографии.
В некотором роде порнография – это и есть наркотик. Только это наркотик не химический, а информационный.
Итак, жизнь российского студента мы в общих чертах описали. Конечно, это описание можно было бы дополнить ещё множеством смачных дополнений.
К сожалению, сейчас это сделать не представляется возможным: мы всё-таки ограничены рамками статьи.
Некоторые люди зададутся вопросом: как так получилось, что в нашей стране вдруг выросло целое поколение таких студентов?
Краткий ответ на этот вопрос вы уже знаете, – во всём виновата среда.
Ответ развёрнутый должен быть несколько конкретнее.
Вспомним парижских бунтарей 1968-го года.
Что это были за люди? Кто их воспитывал и в каких условиях?
Восставшие в мае 1968-го парижские студенты были людьми послевоенного поколения. Они родились либо на исходе войны, либо вскоре после её окончания. Соответственно, их родители принадлежали к поколению 1920-1930-х годов.
У большинства парижских бунтарей отцы и деды (а нередко и матери с бабушками) сражались в рядах французского Сопротивления.
Французское же Сопротивление, как известно, по сути своей было очень левым. Ключевую роль играли там коммунисты. Многие из тех, чьи дети впоследствии поднимут студенческое восстание в Париже, – сами состояли в Компартии или сочувствовали левым идеям.
Эти люди состояли имели за плечами опыт подпольной вооружённой борьбы, в том числе и партизанской. Разумеется, этот опыт они во многом передали своим детям.
Итак, родители восставших студентов не были простыми обывателями. Но были революционерами.
Да, к шестидесятыми годам многие из них состарились, разочаровались в просоветской Коммунистической партии, ушли в частную жизнь.
Конечно, за это отцов подвергли беспощадной критике их собственные дети. Парижские студенты были недовольны своими родителями, сложившими оружие, отказавшимися когда-то от борьбы, удовлетворившись безопасным обывательским существованием.
Да, родители парижских революционеров (далеко не все, кстати) отказались когда-то от борьбы. Но эта борьбы хотя бы была.
И хотя ведшие её люди сложили оружие, они по-прежнему в глубине души оставались воинами-антифашистами.
И свой боевой дух, свой антифашизм они смогли передать детям.
Дети партизан и подпольщиков (пусть даже и бывших) стали революционерами и подпольщиками.
Таковы же были и преподаватели, обучавшие когда-то мятежных студентов.
Среди французских школьных учителей и университетских преподавателей того времени было огромное количество людей левых взглядов. В годы войны почти все они принимали участие в антифашистской борьбе.
Многие школьные учителя, в пятидесятые годы обучавшие будущих инсургентов парижского мая, – были убеждёнными леваками с богатым опытом вооружённой борьбы в глубоком подполье. Это же касается и университетских профессоров, читавших революционным студентам лекции уже в шестидесятых.
Тот же Жан-Поль Сартр в годы войны сражался в рядах Сопротивления.
Наконец, во Франции существовала богатая революционная традиция. В своём современном виде она восходила напрямую к Великой французской буржуазной революции и с тех пор никогда не прерывалась.
К середине шестидесятых в стране действовало огромное количество левых и леворадикальных организаций. Их общая численность составляла несколько миллионов человек.
Наконец, международная обстановка после окончания Второй Мировой была совсем не та, что сейчас. Антифашизм был главной международной тенденцией, а распространённость левых идей в мире была как никогда высока.
Только что победоносно завершилась Кубинская революция. В Азии, Африке и Латинской Америке наблюдалось невиданное доселе оживление антиимпериалистической борьбы. В том числе и борьбы радикальной. В том числе, конечно, и партизанской.
В таких условиях выросли революционные студенты Парижа, поднявшие в итоге знаменитое майское восстание.
Посмотрим теперь на современных российских студентов.
Те, кто учится сейчас в университетах, родились в конце девяностых и начале двухтысячных. Их родители в массе своей принадлежат поколению семидесятых и восьмидесятых годов рождения.
Кто их родители?
Ответ прост: обыватели.
Думаю, с этим утверждением никто из здравомыслящих людей спорить не будет.
Люди, родившиеся в последние два десятилетия советской власти, – представляют собой последнее советское поколение. По злобной исторической иронии последнее советское поколение является в то же время самым правым и антисоветским поколением из всех поколений в новейшей российской истории.
Помню, Навальный как-то говорил про то, что изменения в стране начнутся тогда, когда в политику придёт больше людей, родившихся в семидесятые. Они, дескать, более такие все прогрессивные и либеральные. В отличии от своих предшественников они почти не застали Советский Союз в сознательном возрасте. Их молодость пришлась на Перестройку и девяностые, и они впитали свободолюбивый дух этого времени. Поэтому они в массе своей не поддерживают нынешнее правительство, а идут за Навальным.
Короче, если такие придут во власть, – положение дел в стране кардинально изменится.
Навальный, конечно, сволочь. К тому же, если брать по большому счёту, – он дурак. Просто дурак.
Понимаете, нельзя после открытий Маркса, после Октябрьской революции, двух мировых войн, после работ Грамши, Маркузе, Сартра, после Красного Мая 1968-го, после городских герилий в Европе, развала СССР и восстания в Чьяпасе, – понимаете, нельзя после всего этого просто просто так провозглашать убогую либеральную программу и при этом не прослыть идиотом.