Страница 7 из 18
При упоминании Дуротана Нер’зул почувствовал укол вины. Когда-то он предупредил погибшего вождя Северных Волков, стараясь отчасти загладить свою вину, но в итоге Дуротану это не помогло. Совет Теней Гул’дана нашел Дуротана и сразил одного из самых благородных орков, которых когда-либо встречал Нер’зул.
Но он не мог никому помочь своим раскаянием и угрызениями совести. Шаман снова сосредоточился на словах Дентарга и дал своему гневу выплеснуться наружу.
– Клан Белого Когтя был одним из самых древних и благородных кланов! И теперь они стали дикарями без рода и племени? Так вот до чего опустилась наша раса? Больше этому не бывать! Мы должны восстановить Орду и укрепить узы между всеми орками! Только вновь став единой расой, мы обретем надежду на выживание, честь и славу!
Дентарг упал на колени.
– Ты знаешь, что я живу, чтобы служить тебе, учитель, – просто сказал он.
Гром посмотрел на пожилого орка и слегка наморщил лоб.
– Расскажи нам о своем плане, Нер’зул, – произнес он достаточно громко, чтобы его слова достигли ушей стоявших в стороне орков. – Расскажи нам, и, если он окажется достойным, мы последуем за тобой.
Каргат склонил голову.
– Я согласен с Адским Криком.
Нер’зул несколько секунд серьезно смотрел на них, а затем кивнул.
– Мы дождемся прибытия Лезвий Молний и Ветра Клинков, – сказал Нер’зул. – Затем еще раз пойдем к остальным: к Громоборцам, к Веселому Черепу, Красным Ходокам, и даже к Костеглодам. Наш народ должен снова стать единым.
– А если они все равно откажутся? – прорычал Каргат.
– Тогда мы их убедим, – ответил Нер’зул. Мрачный тон его голоса не оставил никаких сомнений в том, что́ он имел в виду. Каргат одобрительно заревел, поднимая свой клинок настолько высоко, что он засиял на солнце. Нер’зул же повернулся к Грому и негромко добавил: – А теперь ты, Гром. Пока мы ждем остальные кланы, я поведаю тебе о своих планах и дам тебе задание.
Красные глаза Грома засверкали.
– Скажи мне, что я должен сделать, и зачем.
Маска смерти на лице Нер’зула превратила его улыбку в ужасающую гримасу.
– Мне нужно, чтобы ты кое-что нашел.
Глава четвертая
– Клан Песни Войны, в бой!
Гром поднял Кровавый вой, и лучи солнца заиграли на его лезвии. Затем орк, широко замахиваясь, прыгнул вперед. Лезвие рассекло воздух, закружив его в пустоте за рукоятью и издав громкий визг. Бежавшие за вождем воины размахивали, крутили и потрясали своим оружием, которое тоже пугающе свистело и визжало. Именно из-за этих звуков клан получил свое имя. Многие орки даже затянули воинственные напевы, в которых слова были не так важны, как похожий на пульс ритм, который распалял воинов и заставлял врагов дрожать от страха.
Но на этот раз враги не испугались, отчасти потому, что многие из них попросту не ведали страха.
Первый противник, крича что-то нечленораздельное, подбежал на расстояние удара. Кровавый вой вонзился ему в шею, с легкостью разрезая плоть, кость и сухожилия. Голова отлетела в сторону – рот орка все еще был приоткрыт от вопля, а кровавая пена на губах смешалась со слюной. Зеленое туловище рухнуло на землю, хотя и попыталось, падая, безуспешно махнуть молотом. Кровь, подобно теплому алому дождю, брызнула на лицо Грома. Он довольно оскалился и языком слизнул ее с губ. Что ж, одним Костеглодом меньше.
Вокруг него воины Песни Войны разили Костеглодов. Орки этого клана были настолько безумны, что обычно вселяли ужас в сердца противников, но Гром подготовил своих воинов.
– Они похожи на диких зверей, – предупредил вождь. – Они свирепы и сильны, и не знают ни страха, ни боли. Но что такое здравый смысл, они тоже не знают, поэтому не действуют сообща и даже не думают наперед. Они просто инстинктивно бросаются в бой. Вы сражаетесь лучше них. Сосредоточьтесь, следите за флангами, действуйте вместе со своими братьями, и Костеглоды полягут перед нами, как трава под натиском ветра. Мы сразим всех и каждого.
Тогда его воины издали радостный клич, и пока что они, похоже, все еще помнили его слова. Но Гром не знал, как скоро их собственная жажда крови возьмет верх, заставит их перестать думать и, подобно их братьям Костеглодам, забыть обо всякой стратегии.
Гром и сам чувствовал этот жар, который ускорил пульс орка и заставил дрожать от переполнявшей его энергии. Когда Кровавый вой разрубил напавшего на него Костеглода от плеча до бедра, Гром почувствовал себя так, словно попал в водоворот радости и ярости. Эти эмоции притупляли его разум, обостряли чувства и грозили захлестнуть его волной чистого безумия. Гром хотел раствориться в этом ощущении, поддаться песне битвы и упиваться смертью, уничтожением и победой.
Но он не собирался этого делать. Его звали Гром Адский Крик, и он был вождем клана Песни Войны. Для него существовало понятие долга. И чтобы исполнить свой долг, он должен мыслить ясно.
Краем глаза вождь заметил какую-то суматоху. Огромный орк поднял одного из воинов Грома и швырнул его в скопление бойцов клана Песни Войны. Затем он схватил одного из погибших и открутил ему руку, чтобы использовать ее в качестве сочащейся кровью дубинки. Именно этого орка и искал Гром. С невероятной скоростью он приблизился к нему, разя всякого встававшего у него на пути Костеглода и отталкивая в сторону собственных воинов. Наконец между ним и безумным орком осталась лишь пара метров.
– Хуркан! – проревел Гром, размахивая перед ним Кровавым воем, чтобы расчистить себе дорогу и визгом топора заглушить шум боя. – Хуркан Раскалыватель Черепов!
– Гром! – прокричал в ответ ему вождь Костеглодов, поднимая над головой оторванную руку. Она все еще немного подергивалась. – Смотри, у меня один из твоих орков! Ну, или его часть!
Хуркан громогласно расхохотался, брызжа слюной.
– Отзови своих воинов, Хуркан! – потребовал Гром. – Отзови их, или мы убьем вас всех до единого!
В ответ Хуркан снова поднял оторванную руку, и многие из его воинов замерли, прислушиваясь к тому, что ответит их предводитель.
– Ты думаешь, мы боимся смерти? – на удивление спокойно спросил Хуркан.
– Я знаю, что не боитесь, – ответил Гром. – Но зачем губить свои жизни здесь, сражаясь с себе подобными, если вместо этого вы можете провести их, убивая людей в Азероте?
Услышав эти слова, вождь Костеглодов склонил голову набок.
– Азерот? Портал уничтожен, Адский Крик… или ты забыл? – Его губы изогнулись в ужасающей ухмылке, обнажив ряд сломанных зубов. – Впрочем, тебе ведь так и не разрешили ступить на землю того мира.
Гром почувствовал пульсацию в голове, и на секунду красная пелена закрыла все вокруг. Он отчаянно желал стереть ухмылку с лица Хуркана, причем желательно при помощи Кровавого воя. Но Адский Крик понимал, что второй вождь нарочно подначивает его, и это помогло Грому сдержать закипавшую ярость, которая была готова выплеснуться наружу.
– Как и тебе, – ответил Гром. Ему пришлось стиснуть зубы, чтобы не наорать на Хуркана и говорить спокойно. – Но теперь у нас появился шанс там побывать. Нер’зул говорит, что может снова открыть портал. Орда вернется в тот мир и наконец захватит его.
Хуркан зашелся грубым смехом, который начался с низкого хохота, а затем перешел в визгливое хихиканье.
– Нер’зул! Этот сморщенный старый шаман! Сначала он втянул нас в эту передрягу, затем сбежал и спрятался… А теперь он хочет, чтобы мы снова плясали под его дудку? И что же мы с этого получим?
– Шанс убить людей… много людей, – ответил Гром. – Шанс завоевать славу и честь. Шанс захватить новые земли, которые все еще богаты и плодородны. – Он обвел рукой окружавший их ландшафт. Награнд почему-то был все еще зелен и покрыт буйной растительностью, в отличие от всего остального Дренора. Возможно, из-за того, что помешанные на кровопролитных битвах Костеглоды почти не пользовались магией чернокнижников. Но даже если и так, Гром знал, что Костеглоды, как и всякие орки, отчаянно желали сражений с новыми врагами и побед над ними.