Страница 34 из 37
Когда нам приносят пиццу, я чувствую, что ужасно проголодалась, и откусываю приличный кусок, забыв, что в ней содержится много перца чили. От неожиданности замираю, даже не прожевав ее. Я не думала, что бывает такая острая еда! Пожар во рту такой силы, что мне не хватает воздуха. Глупо моргаю ресницами, еле сдерживая слезы. Что теперь делать?! Недолго думая, я нагибаюсь и, делая вид, что поправляю ремешок босоножки, выплевываю в руку недоеденную пиццу. Тут же, мельком окинув взглядом сидящих поблизости людей и убедившись, что на меня никто не смотрит, незаметно выкидываю содержимое руки подальше под стол. Выныриваю обратно, ловя удивленный взгляд Глеба, но не могу даже улыбнуться – во рту по-прежнему все горит. Решительно беру бокал и выливаю в себя больше половины. Но и газировка только слегка заглушила жжение.
– Что-то не так?!
Я мотаю головой, не в состоянии ответить, и смотрю в свою тарелку, мысленно ругая себя за глупую идею, из-за которой теперь останусь голодной. Второй раз я точно ее не откушу. Обидно!
Потихоньку допиваю лимонад и чувствую, что меня отпускает. Выдыхаю и продолжаю наш разговор о вкусах и пристрастиях, и мы опять непринужденно разговариваем, пока Глеб не прерывает наши разглагольствования и не спрашивает, почему я не ем:
– Я что-то совсем не голодна! – отмахиваюсь я, с тоской смотря на аппетитный, но несъедобный для меня кусок пиццы, лежащий на тарелке передо мной.
Он удивляется, но больше ничего не говорит по этому поводу.
Время потихоньку двигается по циферблату, а она так и не появляется. Я, конечно, сначала очень радуюсь этому, но потом, когда Глеб с каждой минутой становится все мрачнее и неразговорчивее, мое настроение тоже ухудшается.
Наконец он раздраженно произносит:
– Опять ничего не получилось! Все-таки все твои способы фигня! Я знал это с самого начала и теперь окончательно убедился.
– Да, ты прав… – бормочу я и ловлю его удивленный взгляд, оттого что не принялась с пеной у рта отстаивать свои способы, а согласилась с ним. Набираю в легкие воздуха и продолжаю его шокировать:
– Я все их придумала.
Он изумленно смотрит на меня.
– Зачем?!
Я смотрю в его синие глаза и понимаю – сейчас или никогда. Выбираю первый вариант и горячо признаюсь:
– Я люблю тебя!
Он молчит, но мне уже не остановиться.
– Я давно люблю тебя, Глеб, а ты никогда не замечал меня. Когда я подслушала ваш разговор, вы стали надо мной смеяться, и все как-то само собой получилось…
– Ты обманывала меня все это время?! Поэтому ничего не вышло?!
– Что?! – я растерянно смотрю на него. Из всех моих слов признания он вынес для себя только это?!
– Я придумывала эти способы для тебя! Я честно старалась помочь тебе!
– Я не верю тебе!
В его голосе холод и злость, и я не могу поверить, что все происходит на самом деле. Он не может так говорить! Он не может на мое признание в любви ответить одними обвинениями! Я поднимаю на него глаза, чтобы удостовериться, что человек передо мной – Глеб. Тот Глеб, о котором я столько грезила! Да, это он. Мое сердце разбивается на миллиард осколков.
Сквозь туман своей боли и отчаяния слышу звук телефона. Он берет трубку и меняется в лице.
– Да… Да, конечно! Когда?! Сейчас буду!
Я прячу глаза, полные слез, а он подзывает официанта и кидает мне: «Прости!». Я сглатываю и в надежде смотрю на него.
– Твой пятый способ сработал! Она позвонила мне. Хочет встретиться!
Я наконец отчетливо осознаю, что я для него пустое место, что бы я ни делала и ни придумывала, и с этим ничего не поделать. С этим нужно только смириться!
Расплатившись, он вскакивает из-за стола.
– Беру свои слова назад. Ты мозг! Пожелай мне удачи!
Я ничего не говорю ему и не смотрю ему вслед; я сижу, уставившись на свои дрожащие руки, и чувствую пустоту внутри себя. Не боль, не разочарование, а пустоту.
Одному Богу известно, как и в каком состоянии я добралась до дома.