Страница 4 из 9
– Обещаю передать во что бы то ни стало!
Старик улыбнулся ей.
– В добрый путь!
Глава 3. Феррия
На выходе из зала Юма обратила внимание на множество цветных фресок, изображавших сцены с участием величественных волков. На самой первой выделялся матёрый скалящийся самец. Он стоял на горе и будто смотрел вниз, на невидимого зрителю врага. На следующей тот же зверь сидел, повернувшись мордой к старому феррийцу. Затем ещё несколько сцен с ним. Дальше снова волки, но уже другие. Мастер искусно подчеркнул различия, создавая облик каждого нового персонажа. Волки на фресках охотились, спали, мчались куда-то. Рассмотреть всю летопись не хватило бы и нескольких часов. Юма подошла к самому последнему ряду незаконченных фресок. На них рассказывалось о жизни двух волчат, один из которых старше и крупнее собрата: вот они играют на поляне; вот в сопровождении отца перепрыгивают через ручей; в конце старший из волчат в боевой раскраске уходит, а младший провожает его. История обрывалась сюжетом, где выросший волк в одиночестве ждёт возвращения брата.
Мирош ожидал детей, облокотившись на ветхую телегу и помахивая прутиком. Он стоял, скрестив ноги, щурился на солнце, улыбался во весь рот и казался счастливым и беспечным.
– Клади туфли на повозку, – обратился он к Юме.
Через минуту девочка стояла босыми ногами на дороге, щедро усыпанной свежей кедровой щепой. Всю улицу, куда хватало глаз, покрывал слой сухой дроблёной древесины. Приятный, лёгкий, чуть горьковатый смолянистый аромат шёл от неё. Прогретое на солнце дерево согревало ступни. Мирош перекинулся парой слов с возницей, махнул ему рукой, хлестнул прутиком клячу и некоторое время смотрел, как повозка на кривых колёсах удаляется прочь.
– Ну! – повернулся он к детям. – Вперёд!
И ребята зашагали по улицам, следуя за маленьким проводником. Теперь они смогли внимательнее рассмотреть этот удивительный город. Коляски, наездники, экипажи, проезжая по мягкому настилу, почти не издавали шума. Вероятно, поэтому прохожие разговаривали вполголоса. И если закрыть глаза и не знать, где находишься, можно легко представить себя в тихом дворе или полупустой аллее большого парка.
Вдоль улиц росли кусты, густо усеянные розовыми, белыми и тёмно-синими цветами. Поперёк, на уровне верхних этажей, покачивались подвесные мостки, которые переходили в каменные дорожки, уложенные между куполами на плоские крыши прижатых друг к другу домов. По ним в основном и перемещались жители, спускаясь по мере надобности по аккуратным лесенкам. Многочисленные зелёные скверы между домами тоже были двухуровневыми. Снизу росли фруктовые деревья и стояли скамейки. А выше располагались квадратные террасы, сплошь увитые плющом и диким виноградом. На клумбах в изобилии росли астры, ландыши, пионы, лесные незабудки, лютики.
«Как интересно, цветы разных сезонов, а распустились вместе», – отметила про себя Юма.
На одном из перекрёстков Мирош остановил ребят и попросил подождать, а сам скрылся за дверями продуктовой лавки. Через несколько минут он вынес оттуда сумку, наполненную провизией, и протянул Рэю:
– Держи, пообедаем на реке.
Когда подходили к противоположным воротам города, Юма осмелилась задать вопрос Мирошу. Вообще-то ей хотелось задать уйму вопросов, но она боялась. На Совете Мирош выглядел самым недоверчивым и возмущённым.
– Скажите, пожалуйста, что это всё-таки за страна, в которой вы живёте? Куда мы попали? – робко спросила девочка.
Мирош будто только и ждал этого вопроса. Он знал массу интересного о своей стране и очень гордился тем, что его считают ходячей энциклопедией. Видя восторженные взгляды Юмы и Рэя, он рассказал им всё, что знал, и даже больше. Иногда юноша говорил так быстро, что начинал захлёбываться словами. За час дети узнали столько, что казалось, они прочли учебник истории, выучили свод законов и несколько лет прожили в Феррии.
Земля, где они находятся, называется Феррия, она делится на две части: северную и южную. В северной живут великаны, именующие свою страну Верной Дланью; а в южной – феррийцы (маленький народ) в стране Прозрачная Феррия. Она получила своё название в честь тонкого, прозрачного стекла, которое издавна делали местные мастера. Оно усиливало яркость света, проходящего сквозь него, и имело ещё некоторые волшебные свойства, о которых Мирош не счёл нужным рассказывать. И если у великанов единовластно правит король, то у феррийцев управление государством лежит на старейшинах, подчиняющихся тем не менее верховному правителю. Ундин – один из этих старост. Более того, он стоит во главе Совета. И вот почему.
В давние-предавние времена, когда городов ни у великанов, ни у феррийцев ещё не существовало – только деревни да сёла, – когда граница между странами проходила только на бумаге, в Верной Длани правил Первый король, имени которого уже никто не помнит. Да и не столь важно оно теперь. Однажды военачальники Первого короля сказали, что неплохо бы забрать земли у феррийцев. У них много плодородных полей, в их лесах больше дичи, а их рудники ломятся от золота и драгоценных камней.
«Да, – ответил им король, – вы правы в том, что их земли богаче, но и наши не так бедны. У нас нет ни голода, ни болезней, и пусть наши недра скудны богатствами, зато пропитания с лихвой хватит на всех».
Как ни убеждали его приближённые, он оставался непреклонен. Но вскоре, тёмной дождливой ночью, перебив стражу, в опочивальню короля ворвались разъярённые военачальники и свергли его. Главный воевода забрал себе наследный жезл – символ монарха, а самого короля велел заточить в железную клетку.
«Ты не умрёшь, – сказал воевода королю, – пока не увидишь, как я сделаю наш народ великим. Ты трус и не можешь сражаться даже со слабыми. Теперь ты пожалеешь, что не согласился с нами. Клетка – твоё последнее пристанище».
«Я не трус, – спокойно ответил король, – и не против величия народа. Но не таким путём. А жалею я сейчас лишь об одном: что доверял тебе. Думал, честь для тебя не пустой звук, ведь когда-то ты клялся мне в вечной верности».
Воевода только усмехнулся на это.
Вскоре узурпатор повёл войско в поход. Феррийцы, никогда не знавшие, что такое война, с ужасом смотрели, как вооружённые захватчики вторгаются в их земли, как огромные громыхающие повозки бесцеремонно раскидывают на своём пути маленькие феррийские телеги. За этим же наблюдал и огромный бурый волк, стоя на Приграничной горе. Армия подошла к первому феррийскому поселению – Северному Долу. Воевода на могучем коне горделиво сжимал в руке жезл и постоянно поглядывал на клетку с королём за своей спиной, как бы спрашивая: «Хорошо ли тебе виден мой триумф?» Глаза его горели алчностью. Он уже считал себя победителем.
Когда до центральной площади, которую заполонил перепуганный народ, оставалось рукой подать, случилось неожиданное: над головой воеводы мелькнула бурая тень и исчезла во дворе ближайшего дома. Тот схватился рукой за шею, из которой ручьём потекла кровь, и рухнул на землю с выпученными глазами, а великаны с ужасом увидели разодранное горло своего предводителя. На мгновение все замешкались, но тут один из военачальников подбежал к мертвецу и вырвал из ещё тёплых рук золотой жезл. Вскакивая в седло, он закричал: «Убить волка, живо!» Солдаты с криками бросились на поиски, а новый воевода пришпорил коня. Но не успел он проехать и десятка шагов, как с ним случилось то же самое. Корчась в дорожной пыли, он больше ничем не напоминал смелого и сильного воина. Все вокруг словно окаменели, не зная, что делать. Армия остановилась.
В конце улицы перед площадью появился волк. Он медленно вышел на середину дороги, повернулся в сторону захватчиков и сел. Склонив голову набок, зверь с интересом смотрел, что же будет дальше. Ошеломлённое войско замерло. Военачальники в страхе уставились на грозного хищника. Желания поднять жезл ни у кого из них не возникло. В напряжённой тишине громко щёлкнул замок железной клетки. Один из бывших приближённых короля, пригибаясь к земле, отворил дверцу перед Первым королём и, пытаясь припасть к его ногам, пролепетал: «Простите, повелитель, простите…» Все присутствующие упали ниц, моля о прощении. Король вышел из клетки, не замечая их. Низко опустив голову, он подошёл к жезлу и подобрал его. Жезл мерцал голубым светом. Король вскочил в седло и, не поднимая угрюмого взгляда, резко развернул коня и повёл войско обратно. Волк долго смотрел вслед уходящему неприятелю. Потом к нему подошёл староста, и они говорили друг с другом. А может, и не говорили, а просто стояли рядом.