В паутине жизни

─ Тебя как звать? Я имею в виду не вашу собачью кличку! ─ поинтересовался Иван.

─ Андрей меня зовут! Но мне привычнее Ураган.

─ Андрей! Тебе что, города мало? Под тебя же весь бизнес прогнулся! Зачем тебе деревня?

─ А чем деревня лучше города, почему вы не должны платить?

─ Алчность до добра не доводит. Кстати это один из семи смертных грехов.

─ Серьёзно? Жуть! Ну, если остальные шесть не нарушать, то может, и прорвёмся. Хорош базарить!

─ Предлагаю компромисс: давай выйдем один на один, как мужики! Кто победит, тот и диктует условия! Согласен? ─ спросил Иван.

─ А, давай! ─ кивнул Ураган, снимая свой костюмчик, чтобы не испортить.

─ Етитская сила! ─ воскликнул дед Василий, ─ Ваня! Не подведи, сынок, бей фашиста, чёбы не повадно было сюды приизжать!

Иван передал мегафон Дмитрию и, засучивая рукава, вышел вперёд. Раздумывать было некогда. Вызов брошен, и нужно действовать немедленно и жёстко. Иван был после бессонной ночи, но всю усталость, как рукой сняло. Сейчас он представлял хорошо отлаженный механизм, готовый отстаивать своих сельчан, среди которых он вырос и которые поддерживали его отца, пока его не было. Он чувствовал себя перед ними должником, а значит, он должен выиграть этот бой.

Ураган снял пиджак, передал его парням и встал в стойку. Они сошлись, Ураган выбросил руку с кулаком вперёд, Иван легко увернулся, поймал «быка» за шею, зажал её в руках, как в тисках. Он мог бы сломать ему шейные позвонки, но это не входило в его планы, он не стал этого делать. Иван подался назад вместе с пленником, за счет собственной силы придал Урагану ускорение. Бандит не успел ничего понять, как уже валялся на земле.

Толпа бандитов шатнулась и сделала шаг вперёд, надвигаясь на Ивана. Все гуще запах ненависти и немытых тел. В руках бандитов появилось оружие. Будь хоть семь пядей во лбу, имей хоть десять данов черного пояса, против пули бессилен любой, а они сейчас готовы были за своего вождя голыми руками порвать любого. Иван решил стоять до последнего, он не имеет право дать слабину перед Настасьей и перед своими односельчанами и приготовился в жесткой драке. Он думал только о победе. Хотя прекрасно понимал, что это ему не светит. Один выстрел и всё закончится.

Ураган встал и бросился на обидчика, но Иван провёл подсечку и рукой добавил ускорения. Ураган резко приземлился и, вставая, морщился и держался за поясницу. Такой расклад Урагану явно не понравился. Он попытался взять реванш. Кинулся на Ивана, попытался провести прием, но Иван его блокировал и провёл захват так, что противник не мог пошевелиться и прошептал Урагану на ухо:

─ Давай расходиться по-мирному, я не хочу тебя дискредитировать перед твоими подельниками, потеряешь репутацию. ─ Иван ослабил хватку, Ураган воспользовался этим и резко выбросив руку, ударил Ивана со всей дури, кулаком в грудь, тот пошатнулся, но устоял. Ураган и понять ничего не успел, как тяжелый кулак врезался ему в подбородок. И тут же в ход пошла нога, которой Иван ударил, подскочившего качка, на подмогу вождю. Иван ударил его в паховую часть живота, снизу вверх под острым углом. Удар, еще удар… Крепким оказался парень, выдержал два удара. А добивающий убойный удар в нос он пропустил и потерял сознание. Ураган медленно поднялся с земли, отряхнулся, подошёл к Ивану, сказав:

─ Ты хоть понимаешь, мужик, что теперь будет? Его дееспособность после твоих ударов у него под вопросом, он же тебя в грязь растопчет! Закажет место на кладбище и похоронит за счет твоих односельчан!

─ А его кто-то просил вмешиваться? Или у него со слухом напряжёнка, а может у тебя дисциплина хромает? Мы же вышли один на один, его никто не звал!

─ С дисциплиной у меня всё в порядке! ─ сказал Ураган.

Он повернулся к своему подельнику, который влез в драку и получил пинка по своему достоинству, и сказал:

─ Ты заплатишь мне штраф, что влез, куда тебя не звали или получишь место на кладбище, выбирай!

Ураган оглянулся на свою братву, схватившуюся за оружие и шагнувшую навстречу толпе.

─ Братва, не стрелять! Урою всех! ─ прозвучал его голос грозный и властный, ─ ша! Все назад!

Братва подалась назад и замерла. Ураган подошёл к Ивану, схватил его руку, пожал ещё раз, сказав:

─ Силён! Не ожидал! Ладно, твоя взяла, я слово держу! Респект тебе и уважуха. Я оставляю твою деревню в покое! Но не навсегда! ─ он поднял указательный палец вверх, сделал паузу и сказал, ─ мы ещё вернёмся к нашему разговору!

─ Слово мужика? ─ спросил Иван.

─ Век воли не видать!

Женщины воспряли духом и присоединились к мужикам, все с суровыми лицами пошли на бандитов, вооружённые вилами и кольями. Бандиты дрогнули и попятились к своим машинам. Загрузились, быстро развернулись и мощные моторы с рёвом набрали обороты. Машины стремительно разгоняются и летят по деревенской дороге, пока ещё не асфальтированной, вызывая захватывающее чувство и страшное. Если машина потеряет управление, она может улететь с высокого берега в речку, вылететь на встречку или врезаться в придорожный столб. Но Урагану совсем не страшно. Не так уж и хороша она, эта его нынешняя жизнь. Есть, конечно, приятные в ней моменты, но в целом – тоска. Ураган, глядя в окно, думает: ─ «Забыл я уже, когда последний раз был в спортзале, когда тягал гири и работал на тренажёрах, надо заняться, а то совсем форму потерял, какой-то деревенщина меня уложил легко и просто!».

Вслед машинам грянуло дружное «Ура-а-а-а!» и продолжалось оно, меняя тональность и силу до тех пор, пока машины Урагана не выехали из деревни. Женщины обнимались, хохотали, окружили Ивана, и каждая старалась, если не получится обнять, то, хотя бы, подержаться за его рубашку. Иван не сопротивлялся, он понимал, что женщинам необходима эмоциональная разрядка, и он терпел, обнимая их в ответ. Наконец женщины начали потихоньку успокаиваться и Иван, разорвав женский круг, пошёл к мужчинам.

Он подошёл к мужикам и стал пожимать всем подряд руки, а Трофима обнял и, потрясая его руку, сказал:

─ Мужик! Уважаю!

Трофим засмущался, махнув рукой, скромно проговорил:

─ Да ладно, чё там! Я в войну фашистов много повидал, хоть маленький был, а помню их зверства. Ненавижу я их!

Тут придвинулась к Трофиму Клавдия. Иван посмотрел на неё, улыбнувшись, сказал:

─ Кла-а-а-вдия! Ты наш Александр Матросов! Это ж надо с колом на бандитов с оружием! Пока у нас есть такие женщины – нас не победить! Дай я тебя обниму. Трофим отвернись! ─ сказал Иван, захохотал и прижал к своей широкой груди Клавдию. Она засмущалась и, склонив голову, махнула рукой.

─ Да ладно, чё там, я ж только Трофиму помочь!

─ Ну, молодца, Клавдия! ─ повернувшись к Трофиму, сказал, ─ береги Трофим супругу, отчаянная она у тебя.

Клавдия стояла, гордо подняв голову, и улыбалась, наконец-то её оценили и похвалили перед всей деревней. Такое с ней происходило впервые, и она не знала, как себя вести и, засмущавшись, опустила голову, искоса глянув на Трофима. А Трофим, улыбнувшись, подошёл к супруге и, обняв её за плечи, сказал:

─ Клавдия! А я и не знал, что ты такая отчаянная! Неужели за меня испугалась?

─ На душе хреново, а ты полез на рожон, что мне было делать?

─ Клавдия! Не держи в себе, сознайся, что любишь меня! ─ игриво притиснулся к её боку Трофим.

─ Сам-то понял, что сказал? ─ Клавдия отодвинулась от него ─ люди кругом, а ты прижался, засмеют.

Трофим радостно фыркнул, посмотрел на Клавдию и подумал:

─ А она совсем не страшная, баба как баба, правда, подержаться не за что.

Пока народ не разошёлся, Иван, попросив минуту внимания, сказал:

─ Друзья! Односельчане! Это наша победа, но расслабляться рано! Мы должны дежурить и всегда быть начеку, они так просто не успокоятся! Если дадим слабину, нам придётся им платить всё время, а это немалые деньги! А за сегодняшний свой позор они применят к нам ещё и штрафные санкции, и получится, что мы будем работать только на них! Будьте бдительны! А сейчас давайте по домам, сегодня они уже не вернутся.