Побег из приюта

Рики замолчал и покосился в сторону руководивших уборкой медсестер, чтобы убедиться, что они по-прежнему стоят у дверей. И с удовлетворением отметил, что их внимание отвлек главврач, проходивший мимо и остановившийся, чтобы взглянуть на работу. Он вообще имел обыкновение появляться в самый неожиданный момент.

– Нет, Рики, ты не понимаешь, – со вздохом ответила Кэй. Она снова снизошла до разговора с ним, но на этот раз не для того, чтобы его поддержать. – Опускаем глаза. Молчим. Я не собираюсь ни во что вмешиваться. Я хочу, чтобы меня дисциплинировали меньше, а не больше.

Он побледнел. Прошло десять дней с момента его поступления в Бруклин, и его собственное лечение все еще оставалось настолько легким, что, казалось, до него вообще никому нет дела. Он не понимал, что такого сделала Кэй, чтобы заслужить более суровое лечение, но она была права: если тут все помешались на порядке и дисциплине, то, чтобы выжить, необходимо было не выделяться из толпы. И все же… Он ощущал на своем затылке холодное призрачное дыхание. Он видел странные истории болезни с таким количеством насильственных смертей. И видел фотографию, которая и сейчас стояла перед его внутренним взором. Проблемы преследовали его, даже если он пытался их избегать.

– Что ж, тебе повезло, я посмотрел за нас обоих.

Кэй склонила голову набок, опираясь на ладони и глядя на него ласково и испытующе. Все же ей не удалось скрыть острое любопытство, вспыхнувшее в глазах.

– Хватит меня мучить, дружок. Что ты увидел?

– Я не думаю, что это заведение всегда было таким лощеным, – прошептал он. – Всего пару лет назад пациенты умирали здесь как мухи. И фотографии…

– Такие же ужасные, как вон те? – спросила она, кивая на снимки на стене.

– Хуже. И я ощутил какое-то странное присутствие. Кстати, я не верю в привидения и все такое. То есть я хочу, чтобы ты имела это в виду. Но сначала я вижу все эти записи об умерших людях, а в следующую минуту кто-то дышит мне в затылок и… я не знаю, Кэй, но это не может быть простым совпадением.

– Или, – медленно и мягко произнесла Кэй, и Рики понял, что нужно проявить выдержку, чтобы дослушать до конца то, что она собирается ему сказать, – ты делаешь поспешные выводы. Меня не удивляет то, что ты увидел умершего человека после того, чего начитался.

– Я тоже об этом подумал, – честно признался он. – Но не это самое странное. Понимаешь, на одном из снимков – и да, я понимаю, как нелепо это звучит, – в общем, мужчина на одной из фотографий был похож на меня. Я хочу сказать, он был похож на меня как две капли воды.

– А вот это действительно странно, – согласилась Кэй. – Меня бы это тоже насторожило, – поморщившись, добавила она.

– Спасибо. И спасибо за то, что ты мне поверила. Во всяком случае, насчет этой фотографии.

– Мне уже приходилось убирать ту комнату вместе со Слоуном и Энджелой, – произнесла Кэй. – Слышал бы ты, что он нес. Он считает, что все здесь пытаются его убить. Постоянно. Даже мыши в стенах только об этом и думают. По сравнению с этим ты рассуждаешь вполне здраво.

Их беседу прервали резкие голоса в углу зала. Две сестры пытались отогнать от высоких двустворчатых дверей пациентов, привлеченных ссорой главврача с каким-то высоким, как и он сам, мужчиной. Но помимо роста они были похожи и чертами лица: у обоих были длинные аристократические носы и бледная гладкая кожа, несмотря на то, что они были уже немолоды. У второго мужчины не было очков, но семейное сходство бросалось в глаза даже с такого расстояния.

– Я сказал раз и навсегда: не врывайся ко мне сюда, – говорил главврач, не смущаясь присутствием зрителей.

Рики обвел взглядом комнату. Большинство пациентов делали вид, что работают, но их тряпки замедлили свое движение по плитам пола вплоть до полной остановки. Все прислушивались к разгорающемуся скандалу.

– Я работаю, – заявил главврач.

– Это не похоже на работу, – парировал мужчина. – И что мне остается? Ты не отвечаешь на мои звонки. С маминым поместьем необходимо разобраться, но только не так, как этого добиваешься ты.

– Сейчас не время и не место для обсуждения, – ответил главврач. – Это просто неслыханно, уже не говоря о том, что непрофессионально.

Появились два санитара и, окружив, начали теснить мужчину к выходу.

– Ладно. Можешь вышвыривать меня сколько хочешь, брат. Я все равно этого так не оставлю.

Вздох главврача разнесся по залу:

– Как всегда.

Что-то в этой беседе растревожило Слоуна. На удивление проворно для своего возраста старик вскочил на ноги.

– Брат! – начал кричать он. – Брат, брат! Ты был мне как брат! Прекрати, прекрати! Как ты мог?

Медсестры бросились к нему, схватили его за руки и, опустив их, прижали к телу. Санитары, окружившие брата главврача, услышали шум и, не колеблясь ни секунды, кинулись на помощь. Они натянули на старика маску, которой угрожали Рики в первый день, и крики «Брат!» стихли.

– Ух ты… – прошептала Кэй, наблюдая за тем, как брат главврача разгневанно покидает клинику, а Слоуна уволакивают прочь санитары.

– Насколько я понимаю, здесь такое случается нечасто?

– Это просто неслыханно, – прошептала Кэй. – Как и сказал главврач.

Глава 9

– Где сестра Эш?

Рики обвел взглядом приемную, в которую в прошлую пятницу его приводила сестра Эш. На этот раз его сопровождал незнакомый санитар. Рики полагал, что он отведет его на ланч, но вместо этого его передали угрюмого вида медсестре, постукивавшей по полу ногой с таким видом, словно они куда-то опаздывали.

– Вы войдете сюда, – сказала медсестра, указывая на застекленную дверь с надписью «Главврач Кроуфорд».

Итак, ему предстояло наконец увидеть, где проводит свои дни Главный Босс. Пора было замедлить шаги и потянуть время, потому что – целую неделю спустя после того, как прозвучала эта угроза, – ему предстояло лечение. Трудно было судить, насколько это могло быть связано с чем-то, что он сделал. Да, он болтал с Кэй во время работы, но это была ерунда по сравнению с неразберихой, которая в это время царила в комнате.

Боже, он ненавидел само это слово – «лечение». Оно входило в другое, очень милое слово – «развлечение». Развлечение! Оно напоминало Рики о том, как он пропускал школу, чтобы пойти с Мартином на шестой пирс и с ног до головы перепачкаться крабами, маслом и приправой «Олд Бэй». О том, как он радовался леденцам в рождественском чулке. Или о том, как он держал в руках новый экземпляр «Роллинг Стоун»[3], вдыхал его божественный аромат.

Лечение означало удары током силой в сотни вольт в Хилллкресте. Лечение означало необходимость сидеть в кругу других парней в Викторвуде и рассказывать, что значит расти в семье без отца. Что означает лечение в Бруклине?

Дверь кабинета главврача была уже слегка приотворена, и Рики протянул руку, чтобы толкнуть ее и войти. Она обожгла ему ладонь. Рики отдернул руку. Ладонь жгло, как будто он опустил ее в кипяток. На мгновение он ощутил волну жара на лице, раздался женский крик. По обе стороны от него послышался топот бегущих ног. Он прислонился к косяку двери, переводя дыхание и моргая. Жар и шум исчезли.

– Входите, – произнесла медсестра у него за спиной.

Собравшись с духом, Рики нырнул в кабинет и с облегчением обнаружил, что главврача там нет. Пока нет. Он заговорил негромко, чтобы медсестра не заподозрила, что он только что ощутил: сбежать из Бруклина будет гораздо сложнее, если у него начнутся припадки на глазах у персонала.

– Сестра Эш мне нравится больше, если мое мнение хоть что-то значит. – И натянуто улыбнулся.

Маленькие темные глазки медсестры впились в него, а затем уставились в потолок. Это было самым сильным выражением эмоций, каких ему удавалось добиться от сестер, не считая Эш.

– Ничего не значит. Садитесь.

Рики рухнул на стул с такой силой, что перехватило дыхание. Медсестра задержалась у двери, видимо, опасаясь, что он попытается схватить одну из ручек главврача и совершить ею массовое убийство. «Интересно, понимает ли хоть кто-нибудь из них, насколько все пациенты кроткие и покорные? – подумал он. – Вчерашняя выходка Слоуна в общем зале не считается».

3

«Rolling Stone» – американский журнал, посвященный музыке и поп-культуре.