Страница 12 из 128
Когда я моргнула, некто и вовсе пропал. То место, где он был — пустовало. Среди посетителей «Мо» я не нашла этого чудика, зато мои нервишки здорово пошатнулись.
Я серьезно задумалась, чтобы в свободное время сходить к психиатру и уволиться с работы. Глядишь, галлюцинации пропадут.
Когда мне вручили коктейль, я жадно впилась в него, продолжая скользить взглядом по людям. Удостоверившись, что тип в мантии испарился, я потерла виски, мысленно умоляя Карен прийти быстрее.
Мне нужно поспать.
Иначе я сойду с ума еще больше.
— Перепутала дверь? Это не монастырь, крошка, — низкий голос разрезал звук надоедливой песни.
Я содрогнулась от неожиданности и чуть ли не поперхнулась коктейлем, проклиная это чертово место и давая себе клятву, что не зайду сюда больше не при каких обстоятельствах. Отложив стакан, я с вызовом обернулась, ведь обращались, вероятно, ко мне. Глаза тотчас уперлись в черную футболку, обтягивающую сильную мужскую грудь, затем взгляд поднялся вверх, отмечая, что у этого незнакомца божественное тело и — остановилась на лице — внешность. Через дымку тумана на меня смотрели два необыкновенно-бирюзовых глаза, обрамленных черными, как крыло ворона, ресницами. Широкие скулы, сексуальная улыбка — причем идеальная, белый цвет кожи…
Мама дорогая.
В незнакомце я узнала вокалиста группы «Сладкое забвение» и почувствовала, как пол под ногами уходит. Что ему надо? Преследует меня? Может, путает с какой-нибудь из своих чокнутых фанаток?
Буквально на секунду я задумалась, что бы тут было, если бы рядом стояла Карен — сумасшедшая поклонница «Забвенцев».
— Что? — тихо спросила я, все еще сомневаясь, что сказанное было адресовано мне.
Парень ухмыльнулся, облокачиваясь о стойку. При тусклом свете прожекторов его пот блестел, и было видно, как черная ткань намертво прилипает к его груди, очерчивая каждый мускул. Святые небеса. Разве такие идеальные парни существуют?
— Я говорю, что места, где много рока и разврата — не твое, — он сощурил глаза, остановившись на моей груди. Шея мгновенно вспыхнула, следом зардели щеки. Я мысленно поблагодарила «Мо» за хреновое освещение. — Красивый крестик.
Я накрыла ладонью подарок мамы. Не любила, когда про него говорили, ведь дело доходило до того, что интересовались, откуда он у меня, и что значит.
— А что, девушки вроде меня, не могут посещать подобные места? — съязвила я.
Незнакомец засмеялся.
— Если у них такие штуки, — указал на мое прикрытое рукой украшение, — то не желательно.
Я возмущенно вскинула брови.
— Зачем ты со мной говоришь? — не выдержала, с вызовом смотря на него. — Что тебе нужно?
Парень облизнул нижнюю губу, наклоняя голову набок.
- А что, чтобы заговорить с красивой девушкой, нужен какой-то предлог?
t
Я демонстративно указала на толпу разодетых девиц, махающих ему.
— Вон, смотри, сколько их! Прошу! На любой вкус и цвет! — Хамства во мне было хоть отбавляй. — Только свистни, и они прибегут. Уверяю, ночью ты не будешь скучать. А от меня, пожалуйста, отстань.
Я взяла свой коктейль и взмолилась, чтобы Карен побыстрее пришла. Мне не хотелось болтать с «Забвенцем» по многим причинам. Но, правда, я жаждала узнать, на кой черт он пялился на меня и для чего вообще подошел. Не поверю, что его опытный взор мог пасть на меня.
Голубоглазый сделал шаг ко мне. На этот раз я подавилась «Маргаритой», а он, как хренов супермен, принялся спасать меня: постучал по спине, потом опустил руки на мою талию, удерживая, когда я почти повалилась на пол, после чего уперся подбородком в плечо. Я ощущала, что на лице этого кретина играет волчья ухмылка.
— Так лучше? — спросил он, прижавшись сзади.
Придя в себя и обнаружив, что помощь больше не нужна, я отлетела от парня, как от огня, напоследок заехав ему локтем по подбородку, отчего он сильнее заулыбался. Долбаный мазохист!
— Не смей меня лапать!
— Я тебя не лапал, — уверял он, довольно ухмыляясь.
Врун!
— А что это сейчас было тогда?!
— Я спасал тебе жизнь, Монашка, — он подмигнул. Монашка? — Могла бы сказать «спасибо».
— Да ну! — скорчилась я, абсолютно не веря его словам. — Лучше бы дал мне сдохнуть!
Парень вскинул бровь, приближаясь ко мне.
— Тебе так не терпится отправиться на Небеса?
Я фыркнула. Что он ко мне пристал? Нашел себе жертву стеба? Поздравляю, у него это получилось!
— Катись к черту!
— Оу, — он театрально прикрыл пальцами рот, озираясь по сторонам, — какие словечки! Следи за язычком, дрянная Монашка. Ты же все-таки веришь в Бога.
Если я ношу крестик, это не означает, что исповедаю религию. Может, он служит мне единственным напоминанием о родном человеке, который, к сожалению, покинул этот мир.
— С этим еще можно поспорить…
Я сложила руки на груди, окатывая гада презренным взглядом. Он натянул на лицо сексуальную улыбку и, взяв напиток Карен, непринужденно уселся возле стойки. Затем отпил «Маргариту», смотря на меня и заставляя пыхтеть от гнева. Да что он себе позволяет?
— Что ты так на меня смотришь? — Он вальяжно развалился, облизывая влажную губу. — Тебе дать автограф?
— Думаешь, тебе все дозволено, раз ты «Забвенец»? — я ухмыльнулась. Громко. Специально. — Ошибаешься. Ты такой же человек, как все и…
Он зашипел, прислоняя палец ко рту и улыбаясь теперь одним уголком губ.
— … а вот теперь я могу с этим поспорить. Я лучше всех. Я умен, красив, талантлив, —пробежался рукой по шелковистым волосам, привлекая внимание неподалеку стоящих девиц, которые все продолжали ему махать, — привлекателен. А сегодня еще спас жизнь одной Монашки в, — его хищный взгляд обследовал мою грудь, — сексуальном корсете.
— Оу, поднимаешь себе самооценку? Сам? Какое редкое явление.
Незнакомец отложил коктейль и встал, принуждая меня отступить назад. Черт знает, что он собрался делать, но если еще раз его пакли коснутся меня – я натравлю на него Карен. Знаю, она обожает этого придурка, но защитить лучшую подругу, надеюсь, будет у нее в приоритете.