Лучник

— Эран! — ужаснулся Наэри, в увлечении рассказом не сразу осознавший полученное распоряжение. — Я даже не помню, как пользоваться красками! Я испорчу!

— Испортишь — смешай заново, — пожал плечами эльф. — Красок хватает.

Наэри уставился на него так, словно тот предложил ему отрастить рыбий хвост и немного поплавать в соседнем болоте. С изумлением, испугом и почти возмущением.

— За-заново?! — потрясённо переспросил он.

Сглотнул. А потом, вспомнив, должно быть, что обещал выполнять все распоряжения Эрана, деревянно шагнул вперёд и неуверенно потянулся к баночкам с краской.

— З-зелёный — это синий с жёлтым, да? — неуверенно пробормотал он, не решаясь начать.

— Угу, — эльф дорисовал ещё один лист. — А фиолетовый — это синий с красным.

Наэри поколебался ещё мгновение. А потом осторожно взял баночку с жёлтой краской и дрожащей рукой налил на палитру крошечную лужицу. Взялся за синий. Кап. Кап. Кап…

Он испуганно вздохнул: последняя капля оказалась неожиданно большой, и по жёлтой луже расплылось огромное синее пятно, мигом поглотив только-только начавшую проявляться зелень.

Эран на безобразие на палитре, кажется, вовсе внимания не обращал. Продолжая дорисовывать листья на ветке.

— Азириан был крайне доволен тем, что я, вероятнее всего, пропущу праздник. И даже тот факт, что дядя попросту не управится один, его нисколько не огорчал. Я же действительно не понимал, чем та-ак разозлил дядюшку. И как не пытался найти ответ, идей в голове не было.

Наэри бросил на него взгляд, полный отчаяния. Видно было, что рассказ наставника всё больше увлекает и волнует его, но созданная собственными руками катастрофа не давала думать больше не о чём.

Прикусив губу, он задумался на миг. Помогать Эран явно не собирался. И Наэри, помедлив, вновь потянулся за жёлтой краской. Наклонил баночку, задержав дыхание, над синей лужей.

Яркая капля плюхнулась на палитру. Наэри поспешно перемешал её деревянной палочкой, пытаясь добиться того же оттенка цвета, которым сияли листья на картине Эрана.

И наконец выдохнул, почти с облегчением. Смесь красок, наконец, начинала приобретать зелёный цвет.

— Так что, ты в итоге не смог участвовать в празднике? — с сочувствием спросил он, оживая буквально на глазах. — Или всё-таки понял, о какой ошибке говорил твой дядя?

— Ни то, ни другое, — эльф усмехнулся. — Когда я понял, что идеи не приходят мне в голову, то пошёл к дяде и попросил объяснить мне мою ошибку. Ведь это был единственный способ успеть закончить украшения к нужному времени.

Эльф опустил кисть в только что смешанную учеником краску и продолжил рисовать.

— В ответ дядя поставил большой мольберт и велел нарисовать пейзаж за окном. Дав мне при этом всего три краски. Уверяю тебя, палитра цветущего за окном сада была куда разнообразнее.

Наэри, уже начиная понимать, к чему ведёт мастер, невольно рассмеялся.

— Так он это имел в виду? Ты сумел это нарисовать, а твой кузен не справился бы? — прищурившись, он уже почти уверенно добавил в палитру ещё одну крошечную жёлтую каплю и ещё раз тщательно перемешал цвета. Покрутил головой, приглядываясь под разными ракурсами. — Вроде этот цвет? Или надо светлее?

— Сначала я тоже так подумал, — короткий взгляд на палитру и удовлетворённый кивок. — Пока дядя не заговорил, наблюдая, как я рисую. «Если Художнику нужна зелёная краска, он берёт синюю и жёлтую. И только от сочетания этих красок может получиться нужный тебе оттенок. Да, жёлтую краску можно смешать с красной, а можно с ней же смешать и синюю. Вот только цвета получатся другими. Никогда не спорь с художником, решившим смешать тебя и подаренный Тебе инструмент. Художник лучше знает, какой цвет должен появиться на созданной им картине».

Наэри удивлённо моргнул. Нахмурился, обдумывая ответ. Что-то в словах учителя, казалось, вызвало его недоумение. Он даже открыл рот, собираясь задать вопрос…

Но, поколебавшись лишь мгновение, передумал и лишь неуверенно улыбнулся.

— Ясно.

Эльф оторвался от своего занятия и посмотрел на ученика.

— Мы же договорились: лучше задать сто глупых вопросов, чем упустить один важный. Что ты хотел спросить?

Наэри, пойманный с поличным, покраснел. Лицо его вытянулось, лучше слов показывая, что спрашивать он, как раз таки, не особо хотел.

Но уговор, действительно, был.

— С красками всё просто, — хмуро проговорил он после неуютной паузы, глядя в сторону. — Они всегда будут такими же, какие есть. Смешаешь красную с синей в нужных пропорциях — получишь тот оттенок фиолетового, который ожидал. Но ведь с живыми людьми так не угадаешь. А вдруг он не такой, каким художник его видел? Или сегодня казался хорошим выбором, а через год устроит такое, что художник за голову будет хвататься? Да просто не справится с подаренными… красками.

Последнее слово он сказал с едва заметной запинкой, и сам же, осознав эту запинку, испугался её.

— И чего же, по-твоему, не знает художник? — с усмешкой спросил эльф, откладывая кисть и полностью поворачиваясь лицом к мальчику.

— Того, какой станет его… «краска» когда-нибудь, когда от него вообще ничего уже зависеть не будет! — почти выкрикнул Нээри. И резко осёкся. Опустил голову.

— Знаешь, что было после того, как я выбрал путь воина? — тихо, со стыдом пробормотал он, старательно отводя взгляд от Эрана. И продолжил, не дожидаясь ответа. — В тот год таких, как я, было шесть человек. В Приграничье наставник не учит сам каждого — в любой из башен есть свои хорошие мастера, которые могут научить основным приёмам владения оружием. Но занимается воспитанием, преподаёт историю, законы империи… И только он решает, кого допустить к посвящению, а кого нет. Или вообще выставить. Буквально через пару дней, как раз перед началом обучения, к нам попал мальчик, моих лет, ещё неопределённый. Сирота. Его, понятно, отправили в святилище, и он выбрал воинский путь. А в Крепостях вроде Сапфировой, понимаешь, всё основано на магических артефактах. И очень строго всё — всё-таки полувоенное положение. Ученические амулеты из императорской канцелярии прислали, как положено, по количеству определённых. И получить ещё один… Наверное, в теории можно было, но проблем не оберёшься с бюрократией. В общем, моему бывшему наставнику надо было или отказать новенькому, или отказаться от кого-то из нас.

Он коротко взглянул на Эрана, проверяя, слушает ли он его, и снова уронил взгляд.

— Ну и… у приблудыша никого, родители погибли, ещё и без учителя его оставить… Мастер решил взять его, а одному из мальчишек, он из городских был, не из Башен, пообещал взять его в обучение на следующий год. Если не передумает и не выберет какое-нибудь сопутствующее ремесло. Дескать, дара у него всё равно кот наплакал, а приблудный этот — редкий бриллиант, только не огранённый.

Он замолчал, нахмурившись.

— В общем, ничего хорошего из этого не вышло. Мальчишка этот сначала начал учиться, но через несколько лет зазнался, а потом вообще начал отлынивать от учёбы, ещё позже вляпался в одну дурацкую историю, за которую его один из местных купцов чуть на месте не порешил… Посвящение получил на год раньше меня, но воин из него… Сейчас служит в Десятой башне, а отец, помню, ещё до моего побега радовался, что проспорил тиру Хасару этого засранца. Говорит, проблем от него больше, чем пользы. Зато тот, кого мастер выгнал, в том же году прибился к одному странствующему воину, потом с ним же вернулся в Крепость, и во время набега два года назад стал настоящим героем обороны, ещё до посвящения даже. Мастер мой бывший всё сокрушался, что ошибся шесть лет назад в выборе…

Эран на мгновение нахмурился, стал суровым, и зелёные глаза словно подёрнулись льдом.

— Слепец-наставник — не вина учеников. Твёрдо это запомни, мальчик. Тот, кто выбрал свой, верный, путь, никогда не станет «негодной краской».

— А именно он — слепец? — тихо, не поднимая глаз, спросил Наэри. Пальцы его нервно крутили деревянную палочку, которой он размешивал краски, и медленно сползающая по гладкой поверхности зелёная капля вот-вот готова была упасть на пол. — Ниссар, получается, не виноват, что просра… прогулял свой талант и захотел просто наслаждаться своим статусом?