Жизнь после

Она наклонилась, поцеловала его в эту же щеку, подождала, когда он улыбнется и откроет глаза, поцеловала еще раз, и только потом встала с кровати и сладко потянулась, позволяя танцующим пылинкам закружиться вокруг себя. И они кружились в солнечном свете, восславляя своим танцем стройный силуэт и нежные черты. Заплетенные в косу длинные светлые волосы растрепались и пушистыми, почти невесомыми паутинкам светились и блестели, словно тонкие золотые нити.

Олег никогда не уставал любоваться ее естественной красотой, вот и теперь лежал и, словно завороженный, смотрел на Лету, молча улыбаясь.

Она заметила это, весело засмеялась, взяла с кресла легкий хлопковый халат, привычным движением накинула его и запахнулась.

– Пойду на улицу, – негромко, но вдохновенно прозвучали ее слова, и Лета выпорхнула из комнаты.

Спустившись по лестнице, девушка отодвинула засов и распахнула тяжелую дверь, впуская в старый дом новое летнее утро. Темнота комнат отступила, прихожая наполнилась запахом свежей листвы, травы, влажной дорожной пыли, цветов и хлеба.

Солнце уже успело осушить утреннюю росу, но там, где падала тень, трава была еще влажной. Прикосновение босых ног к прохладному зеленому ковру взбодрило Лету, она с удовольствием потопталась на месте, стараясь растянуть приятные ощущения, а затем направилась в сад, туда, где со вчерашнего вечера стояла на скамейке деревянная кадка, наполненная ключевой водой. За ночь вода отстоялась, впитала новые запахи, но осталась все такой же прозрачной и маняще свежей.

Лета опустила в кадку ладони и, наклонившись, плеснула на лицо, затем еще раз, а затем глубоко вдохнула и медленно выдохнула, подставляя лицо едва заметному летнему ветерку и позволяя нежному солнцу высушить разрумянившиеся и блестящие от воды щеки, подбородок и лоб.

По небу медленно плыли пушистые облака. К вечеру они должны были привести за собой грозу, но сейчас белыми барашками безобидно скользили по ярко-голубому небу, на котором еще можно было разглядеть бледные звезды.

Из распахнутой двери дома донесся манящий аромат свежего кофе. Девушка поспешно подошла к кусту смородины, собрала горсть крупных темно-синих ягод и, предвкушая вкусный и неспешный завтрак, направилась домой.

У самого входа удивленно обернулась, услышав неожиданно громкий шорох, доносившийся с той стороны, где она только что была. Из-под скамейки, где стояла кадка, выскочила серая пушистая кошка. Она прошмыгнула мимо смородинового куста и, не обращая внимания на хозяйку двора, подбежала к качелям. Возле них остановилась, внимательно посмотрела, принюхалась, замерла на несколько мгновений, а потом, резко обернувшись на одной ей слышимый звук и навострив уши, убежала в обратном направлении.

Лета, с интересом просмотрев этот сюжет от начала и до конца, вошла в дом и сразу направилась на кухню.

– К нам приходила гостья! – сказала она радостно, высыпая ягоды в чистую плошку и усаживаясь с ногами на деревянную скамью у окна.

Одной рукой Олег помешивал в кастрюле кашу, а в другой у него был какой-то конспект.

– Да? И кто же? – спросил он, откладывая бумаги.

– Серая кошка, – весело ответила Лета. – Приходила инспектировать качели.

– И как прошла инспекция?

– Нам повезло: ее кто-то отвлек, и она срочно убежала в какое-то более важное место, – отчиталась девушка.

– Это хорошо, а то я уж начал переживать, что придется иметь дело с Кошачьим Департаментом по эксплуатации качелей. Чего доброго еще заставили бы обивать войлоком стойки, чтобы было где когти точить.

Он говорил таким серьезным тоном, что Лета не могла не улыбаться.

Окно, под которым стояла широкая скамья, выходило на задний двор. Там было немного места: хватало для летнего стола, пары-тройки стульев и небольшого костра. Сверху раскинула свои ветви старая ива, а чуть поодаль разрослись вдоль забора кусты бузины, в которых когда-то давно Лета любила играть, представляя себя лесной ведьмой, спасающей животных от разных напастей.

– Многовато каши получилось, – с сомнением произнес Олег, глядя в кастрюлю. – Расщедрился.

За время их совместной жизни он уже успел понять, что с такой женой запасов, приготовленных на неделю, хватает и на две, и на три. Лета никогда не ела ничего лишнего, не перекусывала просто потому, что на столе лежал оставленный с завтрака кусочек сыра, не увлекалась тортами, пирожными и конфетами. Она ела только то, что действительно хотела, и всегда прислушивалась к себе.

Поэтому сейчас, глядя на почти полную кастрюльку каши, мужчина озабоченно вздыхал, думая о том, что придется что-то оставить на потом или выкинуть. Но неожиданно он услышал уверенный и полный энтузиазма голос:

– Хорошо! Я что-то проголодалась…

Лета вскочила со скамейки, помогла ему накрыть на стол, разложить по тарелкам кашу и разлить по кружкам кофе. Они уселись друг напротив друга и принялись завтракать.

Из-за распахнутых дверей в прихожей донесся детский плач: проснулся и захотел есть соседский ребенок. Где-то залаяла собака, ей ответила другая, с противоположного конца улицы. Зазвенели звоночки велосипедов и раздались веселые голоса мальчишек. Улица пробудилась и наполнилась жизнью.

Лета ложка за ложкой уплетала кашу, вкусом своим напомнившей ей детство, когда точно такую же готовил по утрам отец. Странно, ведь Олег всегда готовит так, но именно сегодня это напомнило ей о детстве.

Она с удовольствием ела, а муж смотрел на нее, потягивая кофе и странно улыбаясь.

– Ты меня смущаешь, – сказала она, отложив ложку и неуверенно потянувшись за ягодкой смородины.

– Ты ешь за двоих, – выразительно произнес он.

Сочная черная ягодка замерла в воздухе на полпути ко рту девушки. Она с изумлением посмотрела на нее, словно видела нечто подобное впервые. Затем вздохнула, взглянула на мужа и, тепло улыбнувшись в ответ, негромко сказала:

– Ты же знаешь, что сейчас это невозможно.

Олег знал. Но никто не говорил, что это невозможно совершенно, так что он мог позволить себе поверить в маленькое чудо.

Так или иначе, лишняя порция здоровой каши раз в год не повредит молодому женскому организму. Скорее даже придаст дополнительных сил.

– Раз уж я ем за двоих, то и работать сегодня тоже буду за двоих, – сказала Лета, словно прочитав его мысли.

– Тогда и отдыхать вечером придется тоже за двоих, – резонно заметил Олег.

– Звучит заманчиво, – улыбнулась девушка, доскребая остатки каши со стенок тарелки. – Очень вкусно, милый! Спасибо!

Она вскочила со скамейки, подхватила пустую посуду, подбежала к мужу и чмокнула его в щеку. Луч бледнеющего солнца снова коснулся ее лица, ласково выхватив из тени скулу, часть уха и прядь светлых волос. Свет этот подчеркнул нежность ее кожи. Олегу захотелось прикоснуться к ней. Он протянул руку и легко накрыл ладонью светлое пятно солнца на ее щеке, нежно провел большим пальцем по губам, приподнялся на стуле и поцеловал.

Лета сладко улыбнулась:

– Прекрасный поцелуй на десерт!

– Хочешь еще один? У меня их много, и они не испортят твою фигуру.

– Моя фигура портится только от плохого настроения, – ответила девушка. – И я бы с удовольствием отведала еще штук пятнадцать таких десертов, если бы не работа. И в первую очередь, твоя.

Мужчина бросил взгляд на часы, висящие на стене напротив. Завтрак действительно затянулся, он уже опаздывал на лекцию. Студенты, конечно же, будут не против его опоздания, тем более летом и в конце семестра. Но сам он предпочитал подавать хороший пример и всегда поступать правильно.

Пятнадцать минут спустя Олег умчался в техникум. Лета навела на кухне порядок, приняла летний душ, любуясь на пробегающие по голубому небу облачка, затем оделась и тоже отправилась на работу.

Немного прошла пешком, затем пару остановок проехала на трамвае. По дороге размышляла о том, что было бы, если бы у них все-таки появился ребенок. Задумавшись, она начинала мечтать и погружалась в свои мысли настолько, что не замечала ничего другого вокруг.