Седьмая звезда

Решив, что прошло уже достаточно допустимого времени, Энн спустилась в рубку:

— А почему ты здесь один Жако? Где все остальные?

— Да, спят они. Все вымотались за последнее время. А что? — спросил ламиец, чуть повернув в её сторону лысую голову.

— Просто спросила, — пожала плечами Энн. — Ты тоже злишься на меня?

— Ещё не знаю. Но ты ведешь себя странно, Зур прав.

— Для тебя Зур всегда прав! — обижено бросила она.

— Но ведь ты даже не пытаешься доходчиво прояснить ситуацию. Мы подождём, посмотрим, что будет дальше. Если ты ошиблась, мы поможем тебе эту ошибку исправить, — широко посаженые узкие глаза Жако внимательно смерили её с ног до головы.

Она не посчитала нужным что-то ему сейчас отвечать. Достав из кармана ключ, Энн отправилась вниз.

У входа в грузовой отсек, лениво подперев стену, стоял Зур.

— Я вот думал, когда же ты появишься? Куда ты собралась, малышка Энн? — протянул он, словно полоснув её своим пренебрежительным тоном.

— Наверное, нужно накормить его и обработать рану на ноге, — стараясь выглядеть уравновешенной и спокойной, ответила Энн.

— Давай ключ! — нервно бросил Зур, протянув ладонь.

— Зачем? — Энн непроизвольно сделала несколько шагов назад.

— Послушай, … не надо меня злить, — Зур сдвинулся с места. Подойдя к ней, он властно обнял её, сильно прижав к своей груди, — Ты ведь дорожишь своей семьей, Эннжи? — угрожающе прошептал он ей прямо на ухо, — Ты никогда не сможешь воткнуть нож в спину своему брату? Мы разные, но все мы одной крови. Шагая назад, ты шагаешь в пропасть! Что ты в нём нашла такого? Кто он такой? Тебе ведь не наплевать на него верно, радость моя? Если бы было всё равно — ты бы не переживала, что он голоден.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь! — вырвалась Энн. — Вы всегда будете для меня моей единственной семьёй, и я дорожу вами. Вы нужны мне! — искренне проговорила она, смело, глядя ему в глаза.

— Но он тоже нужен? Да? — глаза Зура хитро блеснули, ловя её дернувшийся ускользающий взгляд.

— Зур… — Энн набрала воздуха и снова посмотрела в эти изучающие её глаза. — Почувствуй меня. … Скажи, ты веришь, что я предана вам, что люблю вас, как братьев? … По-моему, Зур, ты заходишь не с той стороны! Не так ты себе всё представляешь, не ищи плохого там, где его нет!

— Ключ! — резко прервал её Зур, требовательно протянув ладонь. — Иди, смени Жако в рубке, теперь твоя очередь стоять на вахте. А с пленником я сам разберусь.

Энн понимала, что если она сейчас не развернется и не уйдет — то этим она все только усугубит. И то, что сейчас Илай может подвергнуться опасности, она тоже отлично понимала. Оставлять его наедине с Зуром было слишком рискованно. Зур специально провоцировал её. Но, … нахмурившись, она всё-таки протянула ему ключ, и развернувшись, отправилась обратно в пилотскую рубку. Только сначала Энн бегом бросилась к Сеярину.

— Сеярин, проснись! Вставай же! — трясла она его, теребя за щупальца, свисающие прямо от подбородка.

— Не кричи так, я встаю, встаю. Ну, что стряслось? — его усталые глаза, взглянули на неё исподлобья. Встряхнув щупальцами, Сеярин сел, разведя руками: — Объясни!

— Зур очень сердится. Но ты ведь знаешь, я не способна причинить вам вред, Зур ошибается …

— Зур ревнует! — вдруг спокойно произнес Сеярин.

— Что ревнует? — растерялась Энн, уставившись на брата.

— Ну, ведь он всегда тебя ко всему ревнует. Зур страшный собственник, даже если речь идет о его семье, а тут ещё твоя забота о солдате. Этот солдат …, знаешь, я тоже заметил, что он какой-то не такой. Он …, - Сеярин пристально посмотрел на Энн, и его мягкие щупальца облепили её лицо. — Имперец переживал за тебя, — прошептал Сеярин. Ты что-то скрываешь, Энн. Ты перестала нам доверять?

— Некоторые вещи мне даже самой сложно понять, а говорить об этом Зуру тем более, — Энн тяжело вздохнула. — Ты просто верь мне, Сеярин, как верил всегда. Потом, я всё объясню. А сейчас ты должен не дать Зуру убить пленника. Спустись вниз, тебя он не прогонит. У тебя нет эмоций, поэтому ты ему не помешаешь. Остальные могут ему только в этом помочь. Сделаешь это?

— Ладно, — кивнул Сеярин, поднимаясь.

Глава 4

Зур медленно подошел к пленнику и сел перед ним на корточки, источая превосходство и очевидный перевес силы. Склонив на бок голову, он долго его рассматривал, потом, вставив ключ, рывком стащил с него хомут.

Илай тоже не сводил с него настороженных глаз.

— Поднимайся! — скомандовал ему Зур. — А теперь бери челнок и уматывай отсюда. Ну! Беги! Я даю тебе такой шанс!

Но Илай не сдвинулся с места.

— Чего ты ждешь вымуштрованный ублюдок? Беги, я сказал!

— Чтобы ты со спокойной совестью выстрелил мне в спину? — спросил Илай, гордо вскинув голову.

— А с чего это ты решил, что у меня есть совесть? — бросил Зур, с размаху ударив солдата кулаком в лицо. — Мы ведь бродяги, отбросы космоса, нас обходительности не учили! — С каждым словом он наносил Илаю удар за ударом. Илай упал, но отвечать ему не стал.

— Ну, ударь же меня в ответ! Или ты тряпка? Давай, офицер! Пират разбил тебе рожу в кровь, а ты не ответишь?!

— Я не дам тебе повода убить меня, — сплевывая кровь, ответил Илай.

— А зачем тебе нужна твоя жизнь? Ты уже мертв! Ты проиграл свою войну, солдат! Не нужно продлевать свои муки! — и Зур с силой ударил его ногой в живот. — На тебе ведь тоже есть кровь пиратов, так чем мы хуже тебя?

Илай застонал, пересиливая боль:

— Однажды один человек мне сказал, что среди пиратов есть и достойные люди, но, кажется, он ошибался.

Зур рывком поднял его за шиворот и усадил, привалив окровавленного солдата спиной к стенке.

— Она часто ошибается, солдат. Верит всё время во что-то эфемерное, — дал ему понять Зур, что он знает о ком идет речь.

— Кто это она? — делая непонимающий вид, прохрипел Илай.

— Дело уже не в том, чтобы искать плохих или хороших, — игнорируя его вопрос, проговорил Зур, — Пора уже задуматься кто хуже. Кровь пролита со всех сторон. Разве ты не подрывал корабли, на которых могла быть такая же Энн, десятки, таких как она? Не расстреливал женщин и детей? Не закатывал в лёд чужие жизни?

— Я караульный межевых секторов, детей и женщин я не расстреливал, но я знал парней, которых убили пираты! — с негодование бросил Илай. — Да, я солдат, но мне больше дорог мир на нашей территории. Войну провоцируете вы, прокладывая лазейки для наших врагов! Стать военным — это был осознанный выбор, но тебе я вижу, выбирать не пришлось.

— Тут ты не прав! Я другой жизни себе не представляю, и благодарен судьбе за свою свободу! — зло отрезал Зур.

— Свободу? — издевательски усмехнулся окровавленными губами Илай, — Не думаю, что ты правильно понимаешь это слово. Ты презираешь выбор и свободу других!

Зур ударил его снова, не дав договорить. В глазах существа с химерной сутью закипала жестокость. Он замахнулся снова, но голос Энн, остановил его сжатый в воздухе кулак.

— Зур! … Ты нужен мне в рубке, мы приблизились к очень плотному метеоритному поясу. Мак говорит, что мы не проберемся через него, не повредив обшивку, в тех местах, где он ещё её не залатал, тогда вся проводка накроется, — с каждым словом её голос угасал, при виде окровавленного Илая, переходя на испуганно-возмущенный шепот. — Что здесь происходит? Зур?

Зур смерив её тяжелым взглядом, выпрямился, и бросив уничтожающий взгляд на солдата, молча пошел прочь.

— Я же говорила тебе присмотреть за Зуром! — взволнованно повернулась Энн в сторону Сеярина, рассевшегося на ящике как ни в чем ни бывало, закинув ногу за ногу.

— Но ведь он же его не убил.

— Неоспоримая логика! … Принесешь воды?

Сеярин медленно удалился, и понять поддерживает он её или нет, было затруднительно, его уникальная нервная система до сих пор сбивала всех с толку. Энн опустилась перед Илаем на колени, достав из наколенного кармана салфетки, она стала осторожно стирать кровь с его лица.