Золотая кошка

— А я что говорила? — фыркнула Злата.

— Герцог Мэйнсикий?

— Я еще не привык к этому титулу, Ваше Высочество. Может, Вы меня будете называть просто по имени?

— Нет, — отрезал Борис. — Откуда Вы здесь? Насколько я помню, у Вас была миссия в Лондоне.

— Я ее успешно завершил, Ваше Высочество.

— Тогда почему Вы не вернулись в Котоград с докладом?

— Кхм, — Марк Антоний немного замялся. — Я решил навестить свою невесту, чтобы проверить, все ли у нее хорошо.

Злата состроила жениху недовольную рожицу, а вот Борис, похоже, остался доволен.

— Понимаю, — кивнул он.

Они бы и дальше продолжили стоять в прихожей, если бы Василий, деликатно откашлявшись, не предложил всем перебраться на кухню, где обещал напоить всех чаем-кофе и угостить печеньем, которое, к слову, испек сам.

Злата наконец отлипла от брата и на одной ноге запрыгала к кухне. Василий помог Борису снять куртку, повесил ее в шкаф и проводил принца к сестре. А потом настала очередь Марка Антония. Опираться на плечо дворецкого он категорически не собирался.

— Ваше Сиятельство, — и снова «морда кирпичом». — Их Высочества ждут.

— Эй, вы скоро там? Я кофе хочу! — донеслось из кухни.

— Ваше Сиятельство? — Василий подставил плечо.

— Ладно, — проворчал герцог. — Идем.

Усадив Марка Антония между Борисом и Златой, дворецкий принялся колдовать на кухне. Пока он варил кофе и заваривал чай, принцесса одно за другим уничтожала печенье. Предусмотрительный Василий достал с антресолей еще один поднос с угощениями и поставил его на стол. Сверху лежала часть той самой травы, что отбивала кошачий нюх.

— Эй! — возмутилась Злата. — А я почему об этом ничего не знаю?!

Василий учтиво поклонился и сказал:

— Это для того, чтобы Вы, принцесса, не портили себе аппетит.

При этих словах Марк Антоний расхохотался, а Борис улыбнулся уголками губ. Во дворце все были наслышаны, что наследница рода Царапкиных весьма и весьма прожорлива.

— Мой аппетит испортить нельзя.

Василий отвернулся и закатил глаза.

— Вась, кофе!

— Уже несу, Ваше Высочество.

Перед королевскими отпрысками дворецкий поставил кофейные чашки, а перед герцогом слабо заваренный чай, своим цветом больше напоминавший воду.

— Эй!

— Крепче нельзя.

Марк Антоний скривился, но спорить не стал. Во-первых, Персидский действительно лучше знал, а во-вторых, не хотелось выглядеть ворчуном перед невестой.

— Вась, садись с нами.

— Простите, Ваше Высочество, никак нельзя.

— Борис, скажи ему!

В обычных обстоятельствах принц ни за что бы такое не позволил. Однако сейчас они были далеко от Срединного королевства, и некоторые границы были размыты. Поэтому он милостиво кивнул и сказал.

— Садись, Персидский. Все равно нужно кое-что обсудить.

Василий поклонился и занял место напротив Бориса и между Златой и Марком Антонием. Вот только чай-кофе пить перед принцем он осмелиться не мог.

— Начнем с Вас, герцог Мэйнский., сказал Борис. — Кто Вас ранил и когда?

Марк Антоний быстро дожевал печенье, оказавшееся очень вкусным, и ответил:

— Ранили вчера, а вот кто, как и когда точно — понятия не имею.

Три пары глаз уставились на герцога, и тот чуть не подавился новым кусочком печенья.

— Что?

— В смысле, ты не знаешь? — от неожиданности Злата даже поставила чашку кофе на стол, так и не сделав глоток.

— Так и не знаю, — пожал плечами Марк Антоний. — Я помню, что был в учительской — журнал заполнял, а потом… Когда я очнулся, в школе уже никого не было. Домой идти не хотелось, вот я и пришел сюда. Здесь я и узнал, что ранен. Вот честное слово, до этого я никакой боли не чувствовал!

— А зачем Вам нужна была трава, отбивающая обоняние?

— Так я и не знал, что она у меня. Ее мне подбросили.

Ненадолго все замолчали, а потом Злата вскочила, опрокинув на стол уже холодный кофе. Василий словно фокусник из ниоткуда достал чистую тряпочку и молниеносно вытер лужу. Куда он также незаметно дел тряпицу, так и осталось загадкой.

— Погодите! — воскликнула Злата. Ты говоришь, что вчера в школе был! Но сегодня воскресенье!

— Как воскресенье?!

Таким растерянным Марка Антония вряд ли когда-либо видели. Сейчас он больше напоминал рыжего котенка, нежели кота-аристократа, и Злате вдруг захотелось обнять его и успокоить. Но, разумеется, она очень быстро отогнала от себя этот глупый порыв.

— Значит, герцога ранили в пятницу, — заключил Борис, хотя это и так было очевидно.

— Еще кофе? — предложил Василий.

— Да, Персидский, пожалуй.

— И мне! — подала голос Злата. Она уже снова сидела на своем месте и изничтожала вторую часть угощений.

Когда напитки были поданы, разговор продолжился.

— Борис, а ты откуда в этом мире взялся? — задала Злата вопрос, который интересовал всех, но только она на это отважилась. — Ты же почти из Срединного королевства не вылезаешь! Папа без тебя как без лап.

Хоть реальная власть принадлежала королеве Лариане и ее дворецкому, но и у короля забот было немало. Вот только способностей к управлению у него было ровным счетом никаких. Как только Борису исполнилось десять, он стал официальным советником своего отца, и дела в королевстве наладились.

— Ничего, — уголками губ улыбнулся принц. — За некоторое время ничего страшного не случится. Зато здесь может.

Все разом уставились на него, и он продолжил:

— Злата, Персидский, вы давно проверяли разрыв?

К своему стыду принцесса не могла вспомнить, когда делала это в последний раз. Она так увлеклась поисками пришлого и проблемами со светочем, что совсем забыла об этой своей обязанности. Зато Василий — нет.

— Шесть дней назад, Ваше Высочество, — ответил дворецкий. — Ничего не изменилось.

— Ты уверен?

— Да, Ваше Высочество.

— Хорошо, — кивнул Борис. — Просто проверял.

Злате очень хотелось сейчас хорошенько треснуть своего братца, но не делать же это перед его подданными. Пусть даже и такими близкими.

— А вот в Срединном королевстве разрыв уже увеличился в два раза, — словно не замечая настроение сестры, сказал Борис.

— В два раза? — ахнули все.

— Да, — кивнул принц. — И продолжает увеличиваться. — Если разрыв увеличится еще хотя бы на половину, то к нам полезет еще больше духов.

— Ого! — воскликнула Злата. — Значит, пришлый уже так много силы забрал! Вась, мы с тобой несколько жертв упустили.

Дворецкий кивнул, то же самое сделал и принц.

— Не волнуйтесь, я их нашел, — сказал Борис. — Жаль только не смог предотвратить нападение.

Только очень узкий круг знал, что у принца Бориса есть дар предвидения, пусть и слаборазвитый.

— Я встречался с каждой жертвой перед тем, как на нее нападал пришлый, вот только толку от этого было мало. Сколько бы раз я ни пытался, пришлый меня обходил. Я следил за будущими жертвами, а потом будто отключался, а дело уже сделано. Оставалось только доставить их в больницу. Несколько раз вы с Персидским меня опережали.

— Слушай, так это ты был тогда с моей одноклассницей в кафе! — догадалась Злата. — А не запомнила тебя официантка из-за бабулиного амулета, да?

— Да.

Об амулетах королевы Гордеи ходили легенды. Многое, разумеется, было вымыслом, но кое-что существовало на самом деле.

— Бабулины пряжки!

— Они самые.

Поговаривали, что королева Гордея очень часто гуляла среди простого люда. И чтобы никто ее не запомнил, носила особые украшения на своих туфельках. После встречи с ней никто не мог вспомнить, как она выглядела.

Пока принцесса с братом вспоминали свою любимую бабушку, Василий обратил внимание на то, что обычно довольно шумный герцог сейчас был удивительно тихим. Он сидел, слегка сгорбившись, и держал в руках чашку, словно пытался таким образом согреться.

— Ваша Светлость, — тихонько сказал дворецкий, — Вам нужно прилечь.

— Не хочу.

Этот разговор услышала Злата, и так глянула на жениха, что тот сглотнул и промямлил: