Время Мечтателей

А Алисе в последнее время именно внимания было чересчур. Настолько, что нервы сдали прямо на съёмочной площадке, посреди особо напряжённой сцены.

– Я так больше не могу! – вспыхнула она, сорвала с головы парик и бросила на пол. – Это невыносимо! Четырнадцать часов в день, да это…

– Настоящее безумие, согласен, малышка, – мгновенно подхватил Богдан и оттянул галстук своего делового костюма. – Может быть, возьмём перерыв?

По съёмочному павильону эхом прокатились щелчки выключателей, одна за другой загорались лампы под потолком. Алиса сложила руки на груди и посмотрела на режиссёра, полного лысого мужчину, сидевшего в кресле. Она была едва ли ни единственной, кто мог смотреть на него без страха, и кому прощались почти все выходки – уж очень любили её зрители.

– Мы должны закончить этот эпизод сегодня, иначе выбьемся из графика съёмок, – процедил режиссёр. – Алис, вернись на своё место. Гримёры!

– Нет! – прикрикнула она на тоненькую девушку, метнувшуюся было к ней. Обернулась к режиссёру. – Напомните, почему мы здесь паримся? Потому что кто-то не смог выполнить хорошо свою работу, и теперь за него отдуваются все остальные. Так?

– Алиса…

– Если ваши сценаристы не могут вовремя подготовить сценарий, может быть, вам найти других сценаристов? – не унималась Алиса. – А может, лучше других актёров, раз вам не нравится, что они высказывают недовольство, и…

– Радость моя, успокойся, – послышался бесстрастный женский голос. – Я разберусь.

Пламя гнева унялось мгновенно, как будто на него выплеснули ведро воды. Алиса даже отступила на шаг, покорно склонив голову.

– Да, мадам, – тихо сказала она.

Мгновение спустя к краю площадки подошла мама Алисы, высокая, стройная женщина в бежевом платье, её волосы были собраны в аккуратный пучок на затылке. У неё всегда была прямая спина; кажется, такую осанку называют королевской, но Алисе иногда казалось, что к матери просто была привязана невидимая жердь, не позволяющая ей хоть как-нибудь согнуться.

– Мы требуем устроить перерыв прямо сейчас, – бесстрастно и сухо сказала мама Алисы. – А пока девочка будет отдыхать, старшие обсудят проблемы и сделают так, чтобы их больше не возникало.

Режиссёр молча зыркнул в сторону мамы, но возражать не стал. Алиса улыбнулась, мысленно празднуя победу. Как хорошо, когда у тебя такая заботливая мама!

– А мы пока выйдем к репортёрам, да? – подмигнул Алисе Богдан. – Когда мы шли сюда, я видел, как охрана выставляла парочку. Не верю, что они так просто сдались… а настойчивость надо награждать, как считаешь?

Алиса знала, что «парочка» ждала неслучайно – если уж Богдан увидел их, то он наверняка нашёл способ подать им знак, что уходить не стоит. Она глубоко вдохнула, выдохнула, думая о том, что больше всего на свете хочет как раз-таки отдохнуть, а не вот это, но вслух сказала совсем другое:

– Да, давай сходим. Иди вперёд, я схожу за водой и догоню.

– Спасибо, солнышко, – заулыбался Богдан и наклонился к ней, чтобы быстро поцеловать в щёку. – Я знал, что на тебя можно положиться!

Что поделать, работа такая, думала про себя Алиса, проходя к выходу из павильона. Зато, говорят, как закончится съёмка сезона в ноябре, будет целая неделя для отдыха. Мама обещала, что не будет принимать приглашения на съёмки в рекламе и светские мероприятия, а папа поклялся, что возьмёт отпуск. Можно будет съездить куда-нибудь на море и забыть о работе, кошмарах и…

– Алиса! – послышался на грани слышимости женский голос. – Алиса!

Та заозиралась по сторонам. Она уже стояла у двери на свободу, куда не падал свет от съёмочных площадок, а потому было почти ничего не видно. Однако и в такой темноте можно было рассмотреть, что рядом никого; все суетились возле площадки, подгоняемые мамиными командами, и вряд ли бы звали Алису. Но она на всякий случай потянулась к выключателю и щёлкнула им, и уже через мгновение над дверью загорелась тусклая лампочка.

Прямо у порога на полу лежал медальон в форме птички, подвешенный на серебряную цепочку. Алиса сама не могла понять, что же в нём такого притягательного, но почему-то не могла отвести взгляд. Может, это маняще блестели глаза из прозрачных камушков – бриллианты? – а может, птичка была красива своей простотой. Кто знает. Но уже через мгновение Алиса не удержалась и взяла её в руки.

– Ты ведь героиня, так? – решительно спросил женский голос.

Алиса машинально оглянулась по сторонам, хотя понимала, что никого рядом нет, и что голос исходил от птички. А потом почему-то решила, что вопрос о том, играет ли она ту самую героиню в сериале. И потому и ответила:

– Да. А что?

– Меня зовут Стратим, – откликнулась птичка, – и я ищу настоящего героя. Ты же точно героиня, так?

– Да, – машинально отозвалась Алиса. – А зачем тебе?..

И кто знает, не будь этого «да», быть может, что-то пошло бы совсем иначе?

– Смотри, вот что происходит, – говорил тем временем Финист Диме. – Есть на свете кое-кто, кто охотится за мечтами людей. Я не знаю, зачем ему это, не спрашивай. Проблема в другом – лишённые мечты люди превращаются в чудовищ. Причём не просто в чудовищ, а в настоящих монстров, понимаешь? И чтобы их исцелить и вернуть в норму, есть мы, Мечтатели. Только у тебя нет такой силы, твоя задача – защищать своего напарника, Стратим.

– Люди с разбитой мечтой очень опасны, – поясняла Стратим Алисе. – Поэтому тебе нужно призвать исцеляющий дождь, он поможет им. Если ты волнуешься, то зря, у тебя в напарниках будет настоящий воин, Финист. Он защитит тебя, пока ты будешь готовиться, и…

– Так я вроде не герой, – растерялся Дима. – Я не знаю, что надо делать, и…

– Ничего не бойся! – мягко перебил его Финист. – Я буду рядом, всё подскажу. Только доверься мне, хорошо? И отойди в сторону. Никто не должен знать, кто ты на самом деле, наш противник слишком опасен…

– Нет, постой, – отвечала Алиса Стратим. – Я бы с удовольствием помогла тебе, но мне некогда. Мне надо отдохнуть, раз уж со мной медальоны разговаривают, и…

– Брось, просто доверься мне, – перебила её Стратим. – Я чувствую, опасность уже близко. Просто надень цепочку, и…

И так всё и получилось.

Две минуты спустя новые герои, Финист и Стратим, встретились в нескольких кварталах от места, где мама Фёдора вот-вот должна была обратиться чудовищем, и впервые увидели друг друга. И их первая встреча была такой же, какой станет следующая, где Финист неудачно приземлился, а Стратим как будто сопротивлялась тому, что шла вперёд.

– О, а вот и твоя напарница, – прокомментировала птичка на груди у Димы-Финиста, едва он увидел впереди девушку в белой одежде. – Стой, а что это с ними?

Похоже, она и правда сопротивлялась. Девушка летела на руках-крыльях так, будто кто-то изо всех сдерживал её, и выглядело это так странно, что Дима-Финист застыл, не в силах сдвинуться с места.

– Оставь меня в покое! – кричала его напарница. – Не нужно мне твоего геройства! Я высоты боюсь, в конце концов!..

Но стоило ей коснуться земли, как она вдруг распрямилась, её глаза осветились белым, а сама она застыла и как будто не дышала. Дима-Финист нерешительно подошёл ближе.

– Здравствуй, Финист, – девушка чуть склонила голову. – Очень вовремя.

Её голос звучал так необычно, будто тысяча человек говорило одновременно. Дима-Финист уже собирался что-то ответить, но не успел.

– Ты с ума сошла? – мгновенно вспыхнул его кулон. – Немедленно отпусти её, пусть сама идёт! Даже если не хочет, пусть сама!..

– Некогда, – бесстрастно ответила девушка. – Чувствуешь?

И, словно в ответ на её слова, послышался звук, какой бывает, когда разбивается стекло. Одновременно с этим Дима-Финист ощутил где-то внутри, в груди, там, где должно быть сердце, невообразимый холод. Как будто резко, раньше времени наступила зима – и только внутри него…

– Что… что это было? – только и смог выдохнуть он.

– Мечта разбилась, – тихо ответила девушка, прижимая руки к груди. Наверное, она чувствовала то же самое. – Даже не так, разбили её. Беги скорее, Финист, а я попробую договориться со своей Хранительницей…