Страница 4 из 4
– А где моя рогатка?
– Ну, это ж… – Макар Иванович пожал плечами и вскинул руки к небу, – …Где? Скрылась в неведомых глубинах и, так сказать, послужила основой… Впрочем, о чем это я? Неужели живой саксаул хуже неживой рогатки?
– Не хуже, – согласился Мишаня и, указав на зеленеющий куст, спросил: – а этот из какой бутылки вырос, из водочной или винной?
– Об этом спросишь у деда Пахома, пусть сделает запрос в академию наук, ему ответят, он Перекоп брал. Да, и давай без официальщины, мы уж три дня знакомы, ты меня называй дядя Макар, а я уж тебя, по свойски, Мишаня. Не возражаешь?
Мишаня согласно кивнул и, недолго помолчав, спросил:
– Дядя Макар, а ты почему любишь водку?
– А ты? – Макар Иванович искоса взглянул на мальчика.
– А я ее вовсе не люблю, я даже ее не пробовал.
– Вот и я тоже. – Макар Иванович взлохматил свою русоволосую шевелюру. – У меня есть предложение: давай, когда ты вырастишь, вместе ее попробуем, а потом выплюнем то, что попробовали и навсегда закроем эту тему. Идет?
– Идет. Ох, – вдруг вспомнил Мишаня, – мне мама поручила от Саньки Непушкина долг получить, трешку. Только он не отдаст, он жадный, как царь Кощей.
– Ну не наговаривай же на людей! – Макар Иванович прижал подбородок к груди и исподлобья взглянул на Мишаню, – твой Александр Непушкин еще вчера занес мне три рубля, сильно извинялся, просил тебя не держать зла. В доме на обеденном столе лежат, потом заберешь.
– Это как же? – удивленно спросил Мишаня. – Так сам и отдал?
– А как же иначе, не я же его просил? У меня, кстати, в Нижнем тоже дружок был – Леха Негорький, большой любитель занимать. То рубль в долг возьмет, то трешку, а то и пятерку. Отдавал, правда. Не сразу, но, отдавал. Хотя… – Макар Иванович почесал затылок, – трешку, все-таки зажилил. Занял перед отъездом на Капри и всё – пишите письма! А ведь говорил: рожденный ползать летать не может! А сам взял и упорхнул. Вот как, бывает, брат Мишаня! А пойдем-ка чайку попьем? За это время, глядишь, и урожай наш созреет, да и ветер утихнет.
В доме у Макара Ивановича было увлекательнее и красивее, чем в школьном музее и даже в учительской. В обширных сенях, застланных домоткаными половиками, стояли два старинных, окованных железом, сундука, на стене над ними висели огромный топор, двуручная пила, деревянное корытце и две пары лаптей. У другой стены, украшенной пучками луговых трав, растянула спину длинная лавка, заставленная глиняными горшками, плошками и чугунами.
В просторной кухне, выдержанной в светлых тонах, вдоль стен расположились широкие тумбочки с выдвижными ящиками, над ними висели застекленные полки с посудой. На одной из тумбочек был выставлен роскошный столовый сервиз. Чего только не было в этом почтенном фарфоровом семействе? Дородная, как купчиха, супница, в украшенном крупными цветами сарафане, степенные, как замужние дамы, тарелки для супа, легкомысленные, словно дочки на выданье, блюдца для закусок, основательные, как помощники приказчика, блюда для говядины и свинины, свояченица-салатница и юная поросль из солонки, перечницы и соусника.
А чего стоила великолепная старинная икона, одетая в сверкающую золотом ризу, на полке в углу? Мишаня видел такие, когда был с матерью в Троицком Соборе…
Светлый обеденный стол, поражающий воображение массивностью и резными грушеобразными ножками, был пуст, если не считать лежащей на самом его краешке трехрублевки.
– Да уж, – пожал плечами Макар Иванович, – купюры мы нынче делать разучились. То ли дело николаевская катенька или, хотя бы, пятирублевка? А тут, ни кожи, ни рожи. Но, бери, какая уж есть!
Мишаня сунул трешку в карман, и пока Макар Иванович готовил чай, заглянул в соседнюю комнату, которую сам хозяин представил ему, как спальню-кабинет.
– У-у-х! – только и смог воскликнуть Мишаня.
Была б его воля, он вообще бы из никогда этой комнаты не выходил. Потому, что… Потому, что здесь были собраны несметные сокровища, о которых любой мальчишка мог только мечтать… На письменном столе стоял большущий корабль под белыми парусами, с пушками, спасательными шлюпками и тысячей всяких мелочей, присутствующих на всяком, уважающем себя, паруснике. Рядом лежала подзорная труба. На стене красовалась пиратская шпага с широким эфесом и старинный кремневый пистолет. У окна, утвержденный на треноге, сверкал на солнце никелированными боками настоящий телескоп. А чего стоила прячущаяся в тени за шкафом странное копье с полукруглым лезвием топора сбоку от острия? Или кривая сабля, лежащая на узкой, по спартански заправленной, кровати? А коллекция машинок разных стран, выстроенная рядами на журнальном столике?
– У-у-х! – еще раз воскликнул Мишаня и взмолился: – Дядя Макар, можно мне это потрогать?
– Только под наблюдением врача, – строго сказал Макар Иванович, – потому что у детей от этого пропадает аппетит и поднимается температура.
– У меня не пропадет, – пообещал Мишаня, – я хоть сейчас целую селедку съем!
– Зачем же селедку? – скривил губы Макар Иванович. – У меня есть вещи повкуснее, венские пирожные, например, тульские пряники, конфеты «Мишка на севере» ну и чай «Три слона». Так что, прошу к столу.
Макар Иванович усадил Мишаню на обтянутый серым гобеленом стул с высокой прямой спинкой и удобными подлокотниками. Для пущего комфорта подложил на сиденье подушечку-думку.
Чай пили молча, потому что рот у Мишани все время был занят: то пряниками, то пирожными, то конфетами. Наконец он с шумом выдохнул воздух.
– Все, баста! – поставил он точку в чаепитии.
Встать сразу из-за стола по причине перегруза желудка он не мог, поэтому какое-то время рассматривал разноцветные обложки книг, собранных на стоящем в кухонном простенке высоком, до потолка, стеллаже.
– С книгами-то дружишь? – поинтересовался Макар Иванович.
– Сказку о царе Салтане читал, о Мертвой царевне, Мальчика с пальчика, Мальчиша-Кибальчиша. А у вас это что за книги, Пушкин?
Макар Иванович подошел к полке и постучал пальцем по корешку зеленой книги:
– Эта про то, как у одного майора, по фамилии Ковалев, сбежал его собственный нос. А вот эта, – он коснулся корешка толстой красной книги, – про то, как одному губернатору сделали вторую голову, потому что в первой что-то сломалось, но и новая голова пострадала при доставке, так что с этими головами возникла сущая путаница, а кончилось все народными волнениями и бунтом…
– Интересные у тебя книги, дядя Макар, – вздохнул Мишаня, – может быть, мамка и мне когда-нибудь такие купит?
– А ты, брат, не жди у моря погоды. В ж/д клубе неплохая библиотека, попроси мать, чтобы зашла туда в субботу, записалась и предупредила, что сын будет приходить за книгами. А там и про майора Ковалева, и про Чингачгука, и про Оцеолу, и про Пеппи Длинный чулок.
– Это что, мне столько книжек надо прочитать? – удивился Мишаня.
– Столько, еще полстолько, и еще сто раз по столько! Вот сколько! – торжественно сказал Макар Иванович. – Тебе в жизни всего надо самому добиваться. Ты ведь, как дед Пахом, раненному Щорсу голову бинтом не обвязывал? Как вокзальная лоточница Клава, в подполье не состоял, листовки на немецкий штаб не клеил? Так что пионэры твоим именем свой отряд не назовут. И достойного пенсиона тебе не предвидится! Учись, и тогда все у тебя будет. Да и много чего узнаешь, например:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.