Особый случай

– Сочувствую вашим затруднениям, но в его документах чётко указан генетический профиль. Если сомневаетесь, можем проверить, за ваш счёт, – после этих слов полицейский ехидно так улыбнулся.

На это девица выругалась весьма витиевато. Чувствовался опыт применения ненормативной лексики! Затем повернулась и пошла на выход. Только вот зря я надеялся, что про меня забыла. Проходя мимо, со всей дури пнула меня в бок, а потом молча и с остервенением повторила, а потом ещё раз. Если бы полицейский её не отогнал, забила бы насмерть. После он же позвал по сотовому какого-то Петровича. Это оказался ветеринар. Ну а чё, люди тоже животные, а врачи с квалификацией по государственным тарифам помогать нищебродам, вроде меня, не нанимались. В общем, неозвученную мысль понял. Нужно радоваться, что хоть такой доктор пришёл.

Ногу разбарабанило так, что она не влезала даже в разрезанную бурку. Вот и остался без обуви. Анестезия из категории «Мир, я люблю тебя!». В том смысле, что нога онемела, а боль от ковыряний этого коновала, возможно – повторяю, возможно! – и снизилась. Не орал только из-за палки, вставленной в зубы. Не отрезали, и то ладно. Ещё та тварь сломала мне три ребра. Хорошо хоть испорченный носок дали слегка промыть от крови и высушить на батарее. Вот он-то и заменил мне теперь обувь, да ещё полиэтиленовый пакет поверх. Только наступать на эту ступню всё равно не мог, да и выданная доктором палка, а-ля самодельный посох, мало помогала из-за переломов.

– Ты на девку-то не сердись, – вдруг проговорил полицейский, помогая выйти из участка.

От такого заявления даже отвлёкся от невесёлых раздумий о предстоящем пути на вокзал. Шок – это, как говорится, по-нашему.

– Не смотри так. Она же студентка, а им ой как тяжело. С работой сейчас трудно. Мой брат раньше посмеивался надо мной и моей бюджетной зарплатой, а теперь и сам бы рад хоть такую получать. Только рабочие уже почти никому не нужны. А ей за учёбу платить надо. Наверняка ведь у родителей проблемы.

Надо же, сердобольный полицейский попался. Только скажи на милость, мне-то что теперь такому малолетнему калеке делать в незнакомом городе, в неведомой стране, ещё и посреди зимы?! Как же жрать охота!

– Вот из кафе. Хотя нет, здесь не так брутально. Лучше это, прямо-таки мой личный хит! Вид с автомобильного регистратора! На что ты вообще надеялся?!

Это не следователь, а натуральная скотина! Упекли бы уже, что ли. Нет! Ему нравится потоптаться по моему эго! У меня уже не только уши красные и морда лица по самые брови. Как ему объяснить, что просто не подозревал, что тут всё под видеонаблюдением со всех сторон и под любыми мыслимыми ракурсами! Большой брат во всей красе! Ну не знаю я ничего толком об этом мире, а тут меня штормануло. У эсперов с головой реально не того! Если мне, пожившему жизнь, набекрень всё в черепушке вывернуло, то что творится с молодыми дарованиями? Хотя, может, различные способности по-разному и на людей воздействуют. Тогда мне конкретно не повезло с электричеством!

Ах да, забыл сказать, почему снова оказался в том же полицейском участке, так и не дойдя до вокзала. По дороге подломил банкомат, дуром, без всякого плана. Просто был уверен, что могу. Такое ощущение, что живу сразу в двух реальностях, и главная – та, другая, вселенная формул, матриц и сложных уравнений, а эта – фантом. Сходить с ума начал, ещё когда та стерва мне рёбра ломала: просто подумал, что глюки. И казалось, они со мной согласились и отступили, а потом сразу раз… Деньги, кстати, находятся в рюкзаке, лежащем рядом со мной. Однако никому нет до этого дела. Даже не обыскивали! А этот следователь, которого ждать пришлось несколько часов, просто надо мной издевается! Последняя мысль, наконец, призвала злость, выгнавшую из головы всякие остатки стыда.

– Вот это уже лучше! А то просто стыдно смотреть на дворянина второго круга. Уж думал, вместо крови у тебя водица, – проговорил следователь, увидев произошедшие со мной перемены.

Что ещё за круг-то такой?! Продолжения, однако, не последовало. Тогда стал его рассматривать. Какой-то он серый и незаметный. Вид в доску среднестатистический. До такой степени, что это само уже приметой становится. Ни колец, ни особых примет. Даже одежда, по местным меркам, на нижней границе среднего класса. Хотя за это зацепиться можно. Чувствовалось, привык он надевать нечто иное, куда удобнее, но мне просто не хватало знаний о реалиях этого мира для вывода.

– Захаров, а ты ничего не перепутал?

Это он о чем?

– А ну, зенки отвёл! – медленно проговорил он мне в лицо, схватив меня за шею и сдавив дыхание.

Подловил, прям на выдохе. Я, конечно, ухватился руками за его запястье. Было бы удивительно, если бы не попытался оторвать его от своего горла. Чувствовалось, прежний владелец тела не был профессиональным ныряльщиком и на пятнадцать минут задерживать дыхание не умел. Просто рефлекторная борьба за глоток воздуха. Естественно, ничего не получилось, а тут формулы и уравнения сами напомнили о себе: «Мы с тобой, хозяин!» Как же приятен был его крик, хоть и недолгий. Затем был звук распахнувшейся двери и каблуков, стучавших по полу, затем вспышка дикой боли в боку. Как-то не успели рёбра срастись за эти несколько часов.

– Вы что натворили, дебилы! Почему он сознание потерял?! – разорялся следователь.

– Но ведь вас же…

– Кретин! Ничего бы мне не доспелось. Хотя признаю, электрический разряд штука неприятная. Но он же электроэспер второго уровня даже не на пике формы. Шокеры и то сильнее тряхнут. Молитесь, чтобы у него никаких серьёзных травм не появилось, иначе просто розгами не отделаетесь!

– Господин, как же…

– Радуйся, что при исполнении, иначе просто руки отрубили бы. Вы тут в провинции все с катушек послетали, вообще забыли про Уложение?! Это вам не какой-то дворянчик, а, мать вашу, электроэспер второго уровня, да ещё из второго круга!

Очнулся, отшатнувшись от ватки с запахом нашатырного спирта.

– Ну-ну, не дергайся, – сказал какой-то новый тип в белом халате.

Да и без его слов рёбра сами указали на неудачность моих действий.

– Можете быть свободны, – приказал всё тот же следователь.

Помещение было другим. Заметно большее и похожее на нацистские бункеры времён ВОВ, как их показывают в кино. Бетонные стены со следами опалубки. Обстановка, прямо скажем, спартанская. Пара стульев и столик. Рюкзак был на коленях. Короткого взгляда внутрь хватило: ничего из него не пропало. Да что за хрень тут происходит?! Грабанул банкомат, долбанул током следователя, а меня не то что не закрыли в камере, даже вещи не отобрали! После выхода типа в белом халате, остались мы вдвоём.

– Господин следователь?

– Хм, – было мне ответом, да ещё и с удивлённо поднятой бровью.

– Скажите, почему у меня деньги не забрали?

– А зачем?

– Эм… Ну, они же мной украдены!

– Ты их сам вернёшь, в десятикратном размере. Просто для тебя, как представителя второго круга, будет фора в один год. Хотя эти можешь и сейчас. Был бы ты простым дворянчиком, тогда да, просто забрали и выставили на продажу обельного со стартовой ценой в девять таких сумм. Для третьего круга было бы три месяца отсрочки.

– Что ещё за обельный?

– Сильно тебя контузия приласкала. Тот же крепостной, но только лично. Дети, если таковые появятся, будут свободны.

– Ещё вопрос. А если бы я был первого круга?

– То тебя бы здесь не было. Их преступления на личном рассмотрении императора.

– Получается, я могу идти?

– Не сразу. Сначала мы поучаствуем в одном мероприятии. Потом наденем браслетик на руку, чтобы нечаянно не потерялся. Денежки, знаешь ли, любят счёт, и пока не рассчитаешься, или не выставят тебя на продажу, поносишь. Не советую портить, отсрочку сразу остановят.