Страница 3 из 14
– Идемте, идемте, – заманивала Люба нас в дом. – Этот дом мой муж построил. А после развода он мне отошел. Муж себе квартиру в городе оставил, а мне эту фазенду в глухомани выделил. А зачем мне дом в деревне? Я всю жизнь в городе прожила. Вот и хочу продать. А то время пройдет, дом ветшать начнет. Кто у меня его тогда купит? И опять же в дом всегда средства вкладывать нужно. Хоть тут все и добротно сделано, но то одно, то другое всегда подправлять приходится. Ну, вы сами понимаете. А кто это все будет делать? Не я же! А живые деньги всегда пригодятся. Вот смотрите, – переключилась она на новую тему. – Тут и туалет в доме Виктор сделал. И душ. Только воду для душа насос в дом не подает. Потому что сначала у нас только баня была. А душ Виктор поздней по моей просьбе поставил. И к разводке с водопроводными трубами его еще не подсоединил. Так что в первое время для душа воду в этот резервуар заливать придется. А для полива у нас насос есть. Его я тоже вам оставлю.
Мы обошли весь дом и не смогли найти в нем ни одного изъяна. Цена прекрасно соответствовала качеству. Дом был не очень большой, но новый. Снаружи он был обит вагонкой, выкрашенной в приятный для глаза абрикосовый цвет. Всего три комнаты на первом этаже, правда, обставленные добротной мебелью. Гостиная с печью и две спальни с довольно удобными кроватями. Тут же, на первом этаже, была кухня с газовой плитой и холодильником. А также прихожая и летняя веранда, на которой приятно летним жарким деньком попить чаю, сидя под тенью от побегов мощного плюща, обвившего опоры веранды. На втором этаже располагалась мансарда, в которой тоже были две комнаты, но без мебели.
– Всю мебель, которая тут стоит, я вам оставлю, – трещала Люба. – Она включена в стоимость дома. Только холодильник заберу. А остальное перевозить – так дороже выйдет. За перевозки нынче такие деньги дерут! А мебель хорошая, ее мой муж сам делал. А руки у него золотые. Сами видите! Такую мебель делает, что на века хватит.
– А почему вы тогда с ним развелись? – спросила у нее Мариша. – Если он такой хороший работник, что же вы его бросили?
– Я его и не бросала, – печально вздохнула Люба, обдав нас запахом молодого чеснока с собственных грядок. – Там такая история приключилась...
И из ее пышной груди вырвался второй вздох, еще более могучий, чем первый.
– В общем, к моему Виктору первая жена вернулась, – произнесла Люба. – И мне в его доме места в одну минуту не стало.
– И он ее принял? – удивились мы. – После того, как она с другим была?
– Нет, – поморщилась Люба, – там гораздо интересней вышло. Если рассказывать, так прямо целый сериал получается.
– Как это? – невольно заинтересовались мы.
– Если хотите, садитесь, – кивнула нам Люба, указывая на большой диван, стоящий в гостиной. – Расскажу вам, коли интересно.
Рассказ Любки и в самом деле потряс нас. Уж какие удивительные истории нам доводилось слышать, а эта превосходила все прежние. Муж Любы был старше ее почти на пятнадцать лет. Сама Люба ни за что не пошла бы за такого старика, как она считала. Но мать Любки надавила на нее своим авторитетом. И, выпоров свою почти двадцатилетнюю дочурку, выдала ее все же замуж за приглянувшегося лично ей положительного мужчину. С тех пор прошло чуть меньше десяти лет. И ни разу за все время своей супружеской жизни Любка не могла упрекнуть мать за подсказку. Муж и в самом деле оказался очень хорошим человеком. Не пил, хорошо зарабатывал и иногда позволял молодой жене проводить время с подружками, даже выделяя для этого деньги. Сам он много работал и шумных дискотек не любил. К тому же он вскоре после свадьбы открыл собственное дело, обучая молодых ребят столярному ремеслу, а потом приобщая их к работе. А через некоторое время на его мебельном производстве трудилась уже сотня с лишним работников.
Единственно, что он строго требовал от молодой жены, чтобы к его приходу в доме было безупречно чисто, сварен обед из трех блюд и чтобы летом Люба соглашалась ездить с ним каждые выходные в деревню, где муж на месте развалившегося дома своих родителей собственными руками в качестве развлечения строил новый дом. Детей у супругов не было. Любка несколько раз заводила разговор об этом, но муж каждый раз мрачнел и отказывался продолжать разговор. Любка прошла обследование и выяснила, что с ней все в полном порядке.
– Теперь ты должен сходить! – заявила молодая супруга мужу. – Сейчас есть масса способов, чтобы завести ребенка искусственным путем.
В ответ муж в первый раз за всю их супружескую жизнь повысил голос на жену, твердо приказав ей под угрозой развода никогда больше не заводить разговоров о детях.
– У нас с тобой детей не будет! – твердо заявил он Любке. – Если тебе нужны дети, уходи к другому!
Любка струхнула. Собственно говоря, уходить ей не хотелось. И зачем уходить? Сытая и беззаботная замужняя жизнь с Виктором ей была по вкусу. И она решила, что со временем переубедит мужа и отведет его к врачу. Время шло. Любка по-прежнему приставала к мужу, который уже не орал, а только отмалчивался. И Любке стало казаться, что муж вроде бы стал оттаивать душой. Во всяком случае, несколько раз он задал пару наводящих вопросов относительно того, какие болезни могут передаваться по наследству. И всегда ли они передаются.
После этих расспросов Люба призадумалась. Что там за хворь такая беспокоила ее здоровяка-мужа, что он опасался заводить детей? Но спросить ей было решительно не у кого. Оба родителя мужа умерли давно. Люба их совсем не знала. А родственники мужа были людьми угрюмыми. Несмотря на довольно долгую совместную жизнь с Виктором, веселая и в глубине души легкомысленная Любка так ни с кем из его родни и не сдружилась. На все ее наводящие вопросы они просто отмалчивались. К приятелям своего мужа Люба с подобного рода вопросами приставать стеснялась, да и не стал бы Виктор делиться с ними своими проблемами. А близких друзей у него не было. Характер у всех Плаховых был нелюдимый. Так бы Люба и гадала, как вдруг случилось событие, перевернувшее всю ее жизнь.
Однажды утром ничего не подозревающая Любка отправилась открывать на звонок входную дверь в их городской квартире. В глазок она не взглянула, так как муж недавно вышел за сигаретами, и она подумала, что это он вернулся. Открыв, она с изумлением обнаружила на пороге вместо мужа незнакомую ей довольно худую и высокую женщину с огромными светло-голубыми глазами и бледным лицом. Незнакомка молча шагнула мимо опешившей Любки и вдруг упала. Люба захлопотала возле нее. Незнакомка не показалась ей опасной. Одета она была в добротное пальто, сапоги у нее тоже были новые итальянские, а во всем облике чувствовался определенный шарм. Пытаясь привести незнакомую женщину в чувство, Люба услышала шаги возвращающегося мужа. Тот вошел, увидел женщину и окаменел.
– Люба! – закричал он.
Но, к изумлению Любки, кинулся муж вовсе не к ней, а в объятия очнувшейся от его голоса незнакомки. Затем последовали слезы и заверения во взаимной любви. Очумевшая Любка молча стояла в стороне, не зная, как реагировать на случившееся. Эти двое совершенно не обращали на нее внимания. Но больше всего потрясло Любку даже не это, а то, как в одну минуту изменился ее муж. От его обычной хмурости не осталось и следа. Можно сказать, что Любка впервые видела его счастливым.
С трудом, но все же до Любки дошло, что эта бледная женщина с огромными голубыми глазами и длинными светлыми волосами является первой женой ее мужа. Звали ее тоже Любой, правда, несколько на иной лад. Полное ее имя было – Любима. И из жизни Виктора, но, как оказалось, не из его сердца, она пропала около двадцати лет назад.
– А где она была все это время? – перебила рассказ Мариша.
– Тут-то и начинается самое интересное, – вздохнула Любка. – Оказывается, в ранней юности у моего мужа от этой Любимы был ребенок. Мальчик. Он родился слабым и часто болел. А когда подрос, стало ясно, что у него еще и какие-то проблемы с опорно-двигательным аппаратом. В общем, намучились родители с ним ужасно. Перепробовали разные лечения, возили мальчишку на курорт. И вот на одном из курортов, в Евпатории, и случилось это несчастье. Сначала исчез мальчик. Любима выслала своему мужу телеграмму, что обратилась в милицию и начато расследование. А потом буквально следом за сыном исчезла и сама.