Аквариум

Не проснулась.

Пошел навстречу застывшим фигурам. Не доходя метров шести тоже остановился. Стоял, смотрел на них. Они тоже смотрели. Молча и равнодушно.

Похожи на людей. Причем, намного больше похожи, чем те же Ануннаки или Негры. Третьи представители внеземных цивилизаций, которых я видел, и тоже гуманоиды. Никаких кракозябров и восьмируких кенгуру. Две руки, две ноги, одна голова. Хвосты, рога и копыта отсутствуют. Вообще, от гомо сапиенса не отличить, если издалека смотреть. А вот вблизи…

Вблизи — сразу понятно, что людями тут и не пахнет. Даже в самом отвратительном Анунахере, наверное, можно найти больше человеческого, чем в этой четверке, застывшей передо мной. И это — на уровне обычных визуальных ощущений, которые были мне доступны в данный момент. В их видимом облике неуловимо, но отчетливо просматривалась абсолютная инородность. Диаметральная противоположность, антитеза человеческой природе. Чуждая и до жути отталкивающая.

Первый — стройный, мускулистый альбинос, ростом — на голову выше меня. Гладкая, лоснящаяся кожа его была неприятного белого оттенка с примесью желтизны, вызывающего ассоциации с цветом опарышей или огромной белой змеи, то ли удава, то ли питона, которую я когда-то давным-давно в будущем с отвращением рассматривал в зоопарке. Хищное лицо можно было бы назвать красивым, если бы не глаза с кроваво красной роговицей и темно бордовыми зрачками, странные выпуклости вместо ушей, а также отсутствие рта. За туго натянутой кожей, чуть более темной в нижней части лица, угадывалось пространство между челюстями, но назвать это ртом я бы не решился. Интересно, как он ест?..

Одежды на нем не было, если не считать странного головного убора из переплетенных в некое подобие венца тонких костей того же отвратного цвета, что и все тело. Я так и не смог понять — надел ли альбинос его сам или эта дрянь росла прямо из его блестящего лысого черепа. Признаки пола также отсутствовали. Ну, такое мы уже наблюдали у незабвенных Горбатых, так что этим нас не удивишь.

В руках существа был здоровенный лук с наложенной на натянутую тетиву стрелой, также, как и корона на голове, желто-белый и, словно вырастающий прямо из плоти ладоней и пальцев.

Второй, стоящий слева, был похож на гнома из кино про хоббитов. Только не добродушного и немного комичного, а совсем не смешного и жуткого. Квадратный невысокий здоровяк, бугрящийся мускулами и вздутыми венами. Бочкообразная грудная клетка, массивные кубы пресса, покатые плечи, перекачанные бицепсы и бедра. Кожа — кирпично-красного цвета, рожа — страшная, с мощной нижней челюстью, огромным кривым ртом без губ, приплюснутым широким носом и узкими щелками глаз, утонувших в глубоких ямах под выпирающими надбровьями. В правой руке короткий меч из странного рыжего металла.

У них тут средневековье, чтоли? Инопланетяне, блин! Ни бластеров, ни лазеров, ни плазменных пистолетов, одни мечи да луки. Хотя, я же все-таки в прошлом…

Третий инопланетянин был очень похож на первого и стоял рядом с ним, немного сзади и правее. Такой же стройный, мускулистый, весь лоснящийся, только не белый, а черный, Не сотканный из непроглядного мрака, как Негры, а просто черный, как… негры. Только те, настоящие, которые афроамериканцы. И рот у него был. А изо рта торчали острые зубы, ярко белые и ровные, как у пираньи. Длинный двуручный меч небрежно лежал на плече, придерживаемый левой рукой, а рука правая сжимала какой-то совершенно непонятный предмет, совсем не похожий на оружие. Я не мог его толком разглядеть за телом альбиноса; что-то вроде двух подвешенных на цепочках металлических блюдец.

Четвертый…

Самый поганый. Он стоял справа. Если бы я был художником, и меня попросили бы изобразить смерть, именно его я бы и нарисовал.

Бледный. Именно это слово сразу приходило на ум. Его серо-синяя кожа была полупрозрачной, и через нее причудливо проглядывали паутина вен, мышечный слой и кости скелета. Костлявый и высоченный, похожий на сухое мертвое дерево, он бы возвышался над остальными на метр, если бы не был согнут, как древний старик. Широкая спина с торчащими позвонками вздымалась над головой, насаженной на изогнутую худую шею, вызывающую в сознании образ птицы гриф, а длинные руки почти касались земли. Но самым неприятным было лицо, через вполне человеческую плоть которого было видно череп. За шарами глазных яблок угадывались темные впадины глазниц, над которыми белела покатая лобная кость, через щеки просвечивали выпирающие скулы и челюсти со всеми зубами, отчего казалось, что симпатяга постоянно довольно улыбается. У него тоже был меч. Длинный и полупрозрачный, как будто вырубленный из грязного льда.

Рыцари… Три Ланселота и один Робин Гуд. С луком, но без яиц.

На самом деле, ничего смешного в сложившейся ситуации не было. Наоборот, все было очень и очень серьезно. То, как играючи гости манипулировали моим прокачанным подсознанием, пытаясь тихой сапой прокрасться к Насте с сыном, ступор, в который они погрузили ее, а также степень их защиты на всех уровнях, кроме визуального, да и сам их вид — все это приводило к довольно неприятным выводам. И если на бой с Неграми я шел решительно и вдохновенно, то сейчас душу корябало острым коготком поганенькое сомнение. А по Хуану ли сомбреро?

А потом я вдруг осознал.

Стоящие предо мной были не просто разумными существами с другой планеты или галактики, как, например, Ануннаки и Негры. Не одним из механизмов противостоящей нам машины, выполняющим строго определенную функцию. Они не получали приказов создать очередной полигон для опытов или уничтожить вышедших за пределы эксперимента испытуемых. Они сами отдавали такие приказы. Они были, если не создателями этой машины, то, по крайней мере, ее операторами, и даже само слово «существа», в отношении их, наверное, было неверным определением. Принципы или законы. Точнее, антизаконы антивселенной, которая неумолимо надвигалась на привычное нам мироздание. А видимые мною образы человекоподобных созданий с оружием в руках являлись не их истинным обличьем, а результатом работы исключительно моих разума и подсознания, пытающихся максимально точно адаптировать непознаваемое и запредельное во что-то более или менее конкретное.

Вот такое откровение неожиданно явилось мне. Словно письмо, пришедшее на электронную почту, в мозгу неожиданно появилась эта информация. Отправитель был не указан, но я мог дать рупь за сто, что тут не обошлось без вмешательства Ивана и его друзей. Я почувствовал мимолетное касание моего сознания знакомой чистой и первозданной силы, как будто кто-то большой и бесконечно мудрый ободряюще похлопал меня по плечу.

Почувствовали это и четыре безымянные сущности, до этого молча и неподвижно разглядывающие меня. Они одновременно чуть приподняли руки с оружием и совершенно неуловимо вдруг оказались на расстоянии вытянутой руки, практически окружив меня своими телами.

Ясно. Мне и тем, кто передо мной, дали понять, что «свои» про меня не забыли и наблюдают. Только, что толку? Мне помощь нужна, а не ободрение… Как я буду драться с законами? Закону можно либо следовать, либо его нарушать. Третьего не дано.

Значит, придется нарушать…

— Не придется! — Раздался у меня внутри бесцветный, лишенный эмоций, мужской голос.

Говорил явно безротый Альбинос, закинувший свой лук куда-то за спину и сделавший еще шаг ко мне. Определил я это безошибочно, так как неожиданно почувствовал его бесплотные белесые пальцы, похожие на трупных червей, прямо внутри своей головы. Причем, судя по всему, находились они там давно.

«Блин, да как так!» — Взметнулась отчаянная и яростная мысль, и я с грохотом захлопнул двери подсознания, до этого почему-то гостеприимно распахнутые. Пальцы отдернулись.

— Силен, силен… — Продолжил тот на чистейшем русском, обращаясь то ли ко мне, то ли к своим безмолвным спутникам. — Ничего нарушать не придется. Мы пришли не драться. Мы хотим предложить сделку.

— Сделку с кем? — Я говорил вслух, не желая даже чуть-чуть контактировать с ним мысленно. Хотя односторонний контакт все равно был, Альбинос так же бубнил у меня в голове.