Островное течение

– Привет несгибаемым труженикам Севера! – после короткого рукопожатия Виктор обессиленно откинулся на подушки. Другая тайка старательно и не поднимая головы массировала Виктору ступню. – Располагайся и расслабляйся, пожалуйста. Ничего не говори, всё потом. Я и Бориса выгнал под предлогом тебя встречать, чтобы он не приставал с разговорами.

Dah бережно укрыла Эдуарда полотенцами и спросила, какой вид массажа он хотел бы.

– Good oil massage, – ответил за него Виктор, не открывая глаз. – Это такое у нас с ними условное обозначение, то есть до ПОЛНОГО расслабления.

– Я не хочу, чтобы она полностью меня расслабляла после Бориса, – также не открывая глаз, ответил Эдуард.

– Она его не расслабляла, потому что они друг друга очень стесняются. Меня размагнитили, пока тебя Боря встречал. Он уже успел и тебе не понравиться? – лениво спросил Виктор.

– Ладно, давай потом, как ты предложил, – Эдуарду не хотелось даже воспоминаний о неприятных эмоциях.

От нежных прикосновений тайских ладоней и масла тело освобождалось от напряжения последних месяцев, а мозги – от ответственности. Как там, в пабе? Первый бокал освобождает от ответственности перед компанией, второй – перед обществом, а третий – перед семьёй. Довольно быстро проскочив первых два бокала, ласковые женские руки подвели Эдуарда вплотную к третьему.

Вечер наступил быстро, и все собрались за обеденным длинным столом под навесом, который выходил на запад в сторону океана. Даже, скорее, не выходил, а выплескивался в сторону маленького пляжа деревянными мостками. Слава Богу, Эдуард успел к середине заката. Он и раньше видел красивые закаты, особенно любил летние закаты в Москве, бесконечные и золотистые: рубиновые кремлевские звезды и яркие подсветки мостов на фоне светящегося янтарём неба были одним из красивейших урбанистических пейзажей в жизни Эдуарда. Но закат в океане не уступал по красоте, а за счёт непривычности производил сногсшибательное впечатление. Неровные струящиеся силуэты далёких облаков темнели на фоне ярчайших оранжево-бордовых красок. Эдуард остановился как вкопанный. Меняющийся постоянно цвет постепенно темнел в инфракрасную сторону, и он просто не мог отвести глаз.

Жизнерадостный женский смех расколдовал его из молчаливого созерцания красоты, и он пошел к столу.

– Такая реакция не у всех приезжих, у вас явно есть чувство прекрасного, – звонко заметила наряженная в достойный вечерний сарафан яркая брюнетка с темными влажными глазами.

– Это Алла, – коротко отрекомендовал Виктор, сидящий во главе стола. – Садись напротив, она уже на закат нагляделась за два месяца.

– А вот и не нагляделась! – бойко возразила Алла. – Я во время заката обычно на массаже или в СПА.

– А вы знаете, откуда это название места для процедур – СПА? – с уверенностью эрудита для поддержания разговора спросил Эдуард.

– Это название старого бельгийского курортного городка на источниках, – ответила Валентина с дальнего конца стола, и Эдуард решил от греха подальше сесть спиной к океану в середине стола, тем более что закат быстро, как и положено на крайнем экваторе, закончился.

– Откуда вы всё знаете? – Эдуард повернулся к золотым волосам сидевшей лицом к океану Валентины. Багровые краски придавали натуральной блондинке роковой вид, хотя в этой компании на роль роковой претендовала, скорее всего, Алла. Борис, развалившись с сигаретой, сидел прямо напротив Валентины и его было, слава Богу, плохо видно. – Ладно, про короля, но вот про СПА?

– Она много туда ходит, вот и знает всё про СПА, – Борису показалось, что он удачно пошутил, и он пригласил всех посмеяться коротким противным смешком.

Расслабленный и томный Виктор, сидевший, как положено хозяину, в торце стола, что-то тихо говорил официанту в белом коротком сюртуке.

– Расскажите, Валентина, какие тут возможны экскурсии на суше? – Эдуард смотрел ей прямо в глаза, надеясь, что она поймет, что это его попытка дать ей возможность быть подальше от своего грубияна.

– Да никакие, – уверенно ответил Борис, – тут главное – под водой.

Невзирая на расслабляющий массаж, Эдуард начал раздражаться. Всё понятно: это – его женщина, и он в своём праве ей хамить в присутствии посторонних, но в данном случае это был разговор Эдуарда.

– Слушай, Виктор, мне обращаться к экскурсоводу через её мужа согласно законам шариата? – Эдуард широко улыбнулся.

– Да, – осклабился Виктор с интересом заскучавшего от однообразного отдыха человека, который рад любому скандальчику. – А ещё лучше – через меня в письменном виде.

– Окей, тогда передай водолазу, что меня подводный мир уже давно интересует только с точки зрения охоты, – Эдуард снова посмотрел Валентине в глаза, – и пусть он не вмешивается в мою беседу с кем бы то ни было своими комментариями.

Эдуард решил занять свою классовую ступень сразу: он здесь гость хозяина на отдыхе, а водолаз – гость, может быть, но на работе. Над столом повисла напряжённость.

– А вы, оказывается, кровожадный охотник! – после нескольких секунд неловкой тишины Алла умело разрядила обстановку. – Как вам не жалко бьющихся на остроге рыбок?

– Я их жалею, когда они медленно умирают на палубе катера, вытащенные крючком, впившимся в их внутренности, – Эдуард заканчивал рисовать свой малоприятный образ злого московского типа и решил его подсластить. – Ваш вопрос, сударыня, уместнее звучал бы из уст блондинки с полуоткрытым ротиком, чем от такой роковой брюнетки, как вы.

– Блондинки куда более роковые, чем брюнетки, уж поверьте! – Алла красиво улыбнулась ровными белыми зубами.

– А вот мы спросим у Виктора, он в женской психологии вроде лучше меня разбирается, – Эдуард повернулся к хозяину, который, слегка наклонившись к набычившемуся Борису, что-то ему говорил вполголоса. – Витя, кто для мужского спокойствия и судьбы опаснее: блондинки или брюнетки?

– Опаснее та, в которую влюблён, – прозвучал баритон с другого торца стола. Он принадлежал худощавому, как и практически все гости, седеющему мужчине.

– Тогда Виктору никто не опасен, – уверенно и белозубо хохотнула Алла.

– Всё ты про всех знаешь, – запрокинув голову с орлиным профилем, ответила Алле соседка седеющего. – Может, у него тайна от нас, глубокая неразделённая страсть. Не все же делятся своими переживаниями с окружающими, – она говорила, не поворачиваясь к Алле, с плохо скрытой неприязнью.

«Ого, какая тут конкуренция за Виктора, скучно не будет», – подумал Эдуард. Он привык, что в его приключениях с женщинами Виктор всегда был желаннее, он ведь был моложе моложе и успешнее Эдуарда. Зависти это не вызывало, потому что тот всегда был нерешителен при знакомстве и не мог произнести ни слова. Это всегда было обязанностью Эдуарда в этой игре и создавало некое равноправие в их холостяцком тандеме.

– Я тебе не всех своих гостей представил, – улыбнулся Виктор. – Эта девушка – Анастасия, журналистка модного журнала, а может, и нескольких. Алла – та девушка, для которой и пишет Анастасия – почитательница модных журналов, а может, и нескольких. Не могу сказать, что она – жертва моды, но вот её кавалер – уж точно жертва.

– Ох, Виктор, он – счастливая жертва! Взял и выдал мой секрет, – весёлую Аллу ничего не сбивало с хорошего позитивного настроения, оно было не наигранным, и это очень нравилось Эдуарду.

– Всех твоих секретов никто не знает, – Виктор загадочно улыбнулся Алле. – А видный мужчина с благородной сединой – Марат, он специалист в области островной и вообще дорогой недвижимости. Может, и ты прибегнешь к его консультациям со временем. Сколько можно копить? Пора и потратиться.

«Во, какая удобная работа у парня, сидишь тут под пальмами в гостях, и легонько впариваешь Викторовым друзьям, расслабившимся на солнышке, дорогую недвижимость», – с легкой завистью проанализировал представление Эдуард.

– А это – Алексей, – Виктор повернулся к невысокому соседу справа от себя. – Он здесь так долго отрывается от своих мазутных дел, что уже должен либо что-то купить по соседству, либо арендовать. Жаль, он единственный мой верный спутник в путешествиях по северным провинциям, где оч-чень много интересного.