Аптекарь сатаны

– Это первый признак того, что человек отравился угарным газом, – объяснил эксперт. – При вскрытии кровь тоже будет алой, а не темной, как обычно. Это такой химический процесс, который происходит в крови при взаимодействии с окисью углерода, то есть с угарным газом.

– Ух ты! – удивленно воскликнул опер. – Буду знать… А почему у него штаны приспущены?

Медик перевернул труп на живот, и все увидели, что штаны сзади испачканы цементной пылью и спущены до половины ягодиц.

– Ого, признаки волочения! – воскликнул опер и стал рассматривать пол вокруг машины, но ничего подозрительного не обнаружил. – Странно, штаны спущены, как будто его тащили по полу, а никаких следов нет. Может, замели…

Дежурный опер заметил возле входа веник, поднял его, внимательно изучил и бросил в угол.

– Если даже и были следы, этим веничком могли все уничтожить.

Когда следственная группа после осмотра трупа уехала, Чижов обратился к Захару:

– Где жил этот Жора?

– Тут недалеко, могу показать.

– Поехали.

Оказалось, что Жора жил в однокомнатной квартире двухэтажного деревянного дома. Сыщики вызвали представителя ЖЭУ и вскрыли дверь. Не обнаружив ничего интересного, оперативники опечатали дверь и вернулись в отдел. На второй день Чижов разговаривал с несколькими знакомыми Геворкяна, но никто не мог объяснить, почему он оказался в гараже с заведенной автомашиной. Через две недели следователь прокуратуры на основании судебно-медицинской экспертизы трупа Геворкяна вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Причиной смерти было объявлено отравление угарным газом.

Несмотря на то что в Якутске существовала армянская диаспора, Геворкяна похоронили как безродного. Через полгода из Армении приехал его отец, но сразу не смог найти могилу сына. По злой иронии в тот день, когда хоронили Жору, были погребены еще семь безродных бродяг без точной нумерации могил. Чижов со своими оперативниками помогли убитому горю отцу: вскрыли четыре чужие могилы, в пятой обнаружили тело его сына.

Происшествие оставило в душе у Чижова осадок сомнений и неудовлетворенности, но сыпавшиеся одно за другим тяжкие преступления отвлекли его от этого таинственного случая. Ему еще предстояло узнать, что он тогда впервые столкнулся с тщательно замаскированным латентным преступлением, совершенным изворотливым убийцей.

Лешему удалось обвести вокруг пальца следствие, теперь он вынашивал план, как поставить убийства на поток, чтобы расправиться со всеми своими недругами и при этом не быть пойманным за руки, которые уже обагрились кровью. Пройдет немного времени, и эти руки будут в крови уже по локти.

Получив в собственность имущество Грабовского, Леший столкнулся с неожиданным препятствием: уголовный авторитет Кишаев также имел виды на автобазу Грабовского со всей техникой, а все потому, что перед отъездом в Москву Грабовский встретился с Кишаевым и попросил его оказать покровительство Лешему, стать его так называемой крышей от наезда криминальных элементов.

Поначалу отношения уголовного авторитета с Лешим были ровными, но когда они оба поняли, что Грабовский в Москве крупно влип из-за кредитов и вряд ли оправится от этого, между ними пробежала черная кошка. Апогеем данного противостояния явилось известие о том, что Леший, имея такую подругу как Бедова, смог оформить все хозяйство Грабовского на себя.

Кишаев встретился с полковником МВД Семеном Березиным, с которым состоял в дружеских отношениях еще с советских времен. Аудиенция состоялась в ресторане, который «крышевали» Березин со стороны милиции и Кишаев со стороны криминалитета. Два «деловых» человека, удобно устроившись в банкетном зале ресторана, вели беседу.

– Семен, надо как-то разрулить эту ситуацию. Леший захватил все, и связи у него, надо сказать, очень серьезные, одна Бедова чего стоит! Как нам сделать так, чтобы автобаза перешла ко мне? Думай, полковник, ты не будешь внакладе, если мы это дело провернем умно и красиво, – Кишаев откупорил коньяк и разлил по бокалам. – Каковы твои видения?

– Может быть, его посадить? Подбросить наркоту и хлопнуть с поличным. В тюрьме с ним легче будет разговаривать – натравим на него блатных, пусть под страхом «опущения» передаст тебе автобазу.

– Хе-хе, – усмехнулся Кишаев. – Ты не знаешь Лешего! Ему по фигу наши с тобой блатные и ментовские законы, быть «опущенным» или нет, для него не имеет никакого значения. Если даже в камере его и «опустят», он смахнет с себя все и как ни в чем не бывало будет продолжать гнуть свою линию. Подобных отморозков еще свет не видывал.

– Тогда порешать с ним надо более конкретно, – высказался полковник. – Нет человека – нет проблем.

– Этот вариант тоже не катит, – отрицательно покачал головой Кишаев. – Тогда автобаза все равно останется за ним, перейдет к его родственникам. Вот тогда-то мне ее точно не видать.

– Добро, – после недолгого раздумья кивнул Березин. – На днях выдерну этого Лешего и проведу с ним воспитательную работу. Думаю, с милицией ему неохота связываться. Надавим, чтобы уступил автобазу.

Через неделю Леший сидел перед Березиным. На встречу с высокопоставленным сотрудником МВД он прихватил с собой бутылку заграничной водки, которую торжественно поставил посреди стола, объявив:

– Доблестной милиции от меня!

Увидев бутылку, Березин немного опешил, а затем категоричным тоном заявил:

– Немедленно убери бутылку!

Леший, язвительно хихикнув, взял бутылку со стола и бросил ее в мусорную корзину со словами:

– Не хотите, пусть там тогда лежит!

Своими выходками Леший полностью нарушил строго намеченный план «наезда» Березина, все нити мыслей у него запутались, он не знал, с чего начать.

– Ты это… того… автобаза чья, как ты ее оформил на себя?

– Ах, вот в чем вопрос! – театрально воскликнул Леший. – Только одно непонятно: что общего может быть между уважаемым полковником милиции и ранее неоднократно судимым гражданином? Этот вопрос может стать предметом для более пристального внимания со стороны прокуратуры, которая так тщательно борется за чистоту рядов правоохранительных органов!

Эти слова вконец обескуражили полковника. Он ничего лучше не придумал, как озвучить требования, исходившие из уст Кишаева:

– Надо бы поделиться. Тебе достался коттедж, автобазу уступи человеку.

– Какому человеку? Кишаеву, что ли?! Черта с два ему, а не автобазу!

С этими словами Леший гордо вышел из кабинета, сильно хлопнув дверью. Березин так и остался сидеть за столом.

Когда Березин рассказал авторитету о состоявшемся разговоре, тот хмуро выслушал его и на прощание тихо проронил:

– Тогда разговор будет другой.

Но «другой» разговор у Кишаева так и не состоялся. Не прошло и недели, как поздно вечером к нему явился Леший. Открыв дверь, Кишаев удивленно посмотрел на гостя – сам Леший!

– Леша, – Лешего авторитет называл только так, никак не Юлианом, – проходи, – пригласил он позднего визитера. – Какие проблемы?

– Да проблем много, – ответил Леший, доставая бутылку коньяка. – Пришел мириться, не пристало нам друг с другом воевать.

«Ага, разговор с Березиным все-таки возымел действие!» – подумал про себя Кишаев, принимая у Лешего подарок.

– Что, по рюмочке за мировую? – спросил он гостя, откупоривая бутылку. – Ах да! Я совсем забыл, что ты не пьешь.

– Давай наливай себе коньяк, а я попью чаю. За столом и поговорим, – предложил гость.

Довольный, что противник пришел к нему с повинной, Кишаев налил полный граненый стакан коньяка и залпом выпил. Леший, пристально следивший за его движениями, поднял чашку с чаем:

– Давай за мировую. Я понял свою ошибку, автобазу отдаю тебе. Со следующей недели начнем готовить документы для перерегистрации.

– А вот это дело! – воскликнул Кишаев, вновь наполняя стакан. – Все по-братски!

Когда Кишаев выпил третий стакан и бутылка была опустошена, Леший засобирался домой.