Страница 2 из 16
– Копуша-Амалия собственной персоной! Долго же мы Вас ждали, миледи, – оба парня шутливо поклонились.
– Очень смешно, – ненавижу, когда они называют меня так. – чем займемся? Джаред, ты вроде обещал научить меня стрелять. Эй! Подождите!
Они вдвоем сорвались с места и побежали вглубь леса. Мне пришлось следовать за ними. Своими длинными волосами я несколько раз цеплялась за ветки, что вызывало смех у парней. Не знаю, сколько мы бежали и как далеко, но в итоге мы вышли на поляну, полностью покрытую розовыми и голубыми цветами, на другом конце которой находилась мишень. Леон поднял с земли лук и колчан со стрелами.
– Мы уже все приготовили, пока тебя ждали, копуша. Мы научим тебя стрелять, а взамен ты почитаешь нам, – пока Леон говорил, Джаред достал из рюкзака книгу в темно-синей обложке. Она выглядела немного потрепанной. Я взяла книгу в руки и открыла ее на первой странице.
– Вы смеетесь? Это обычная книга сказок. У бабушки была такая же. И вы бы уже давно могли бы попросить Виолу научить вас читать. А то я уже устала получать от вас записки, написанные её подчерком.
Я даже не стала вчитываться в текст. Сказки меня переставали интересовать еще лет в семь. Но книга была красивой. Только фамилии или имени автора указано не было.
– Ты же знаешь, что может быть за такое.
Я знала. Утром видела тому доказательства.
– Детские сказки уже давно мне не интересны. Но если вам так хочется, потом почитаю.
Мы встали поближе к мишени, чтобы я смогла попасть. Леон показал, как правильно держать лук. Тетиву натягивать было тяжело. Стрелы, которые я пускала либо не долетали до мишени, либо перелетали. Леон и Джаред смеялись надо мной, но и меня саму смешили мои промахи. Но в каждую стрелу я вкладывала все эмоции, которые хотела выплеснуть наружу. Спустя пару десяток неудачных попыток, я все-таки попала. Стрела воткнулась далеко от середины, но это уже было кое-что. Я сделала еще несколько выстрелов, но повторить свой подвиг так и не получилось.
Когда мы начали собираться домой, я хотела отдать книгу Джареду, но он замотал головой, мол, оставь себе. Я пожала плечами и пошла, как мне казалось, в сторону дома, прижимая книгу к себе. Когда ребята скрылись за деревьями, я услышала:
– Ты должна нам сказку!
Я засмеялась и пошла дальше. Пока шла я решила разглядеть книгу немного подробнее. Из того, что осталось незамеченным, был небольшой золотой узор на обложке в нижнем левом углу. Он немного затерся, но был еще достаточно различим. Мне показалось, что где-то я его видела, но не могла вспомнить где.
Когда я вышла из леса, совсем не там, где рассчитывала, вдоль реки ходил патруль. Они вышагивали в своей серой форме и в черной маске, которая скрывала половину лица, словно утром ничего не произошло. Все знали, что под черными масками скрываются нечеловеческие глаза, которые казалось, видели всё вокруг. Я машинально прижала к себе книгу, единственное, за что меня могли наказать. Как назло, было некуда ее деть. Оглянувшись, я заметила старый прогнивший пень. Отсутствие внутреннего содержимого, делало из него хорошее убежище, если закрыть все это ветками. Зная, что завтра мы с ребятами снова встретимся и я смогу ее забрать, я положила книгу и, закрыв ее листами папоротника, растущего рядом, направилась домой. Проходя мимо патрульных, я очень хотела стать невидимой и, кажется, меня не заметили.
– Ба, я дома. – В своей обычной манере скинув толстовку на стул на кухне, я взяла стакан воды и направилась в свою комнату. Бабушка очень удивилась, когда я так рано пришла домой, но лишних вопросов задавать не стала и продолжила работать в нашей небольшой гостиной.
Закрыв дверь и мысленно выругавшись, что опять оставила кофту на кухне, а бабушке это очень не нравилось, я села за письменный стол. Освободила немного места, убрав лишние бумаги, взяла чистый лист и нарисовала символ с обложки книги. Это была роза, внутренние лепестки которой образовывали замочную скважину. Рисунок вышел кривовато, но меня это не особо волновало. Где же я его видела? На ум ничего не шло. Осторожно облокотившись на спинку стула, я оглядела комнату. Под окном стояла небольшая кровать, на которой я вечно складировала вещи. У стены, возле двери стоял шкаф, в котором эти вещи должны были находиться. Времени до ужина еще оставалось предостаточно, и я в кои то веки решила навести порядок в комнате. Пока разбирала вещи на кровати, наткнулась на конверт. В нем лежали недавно распечатанные снимки, которые я хотела повесить над кроватью. С них мне улыбались Леон и Джаред. Снимки были сделаны их матерью в самом начале лета, а конверт мне передали только вчера вечером. Немного покрутив в руках, я положила их на стол. Когда все вещи были убраны на свои места, а комната приобрела нормальный вид я вновь вернулась к рисунку с розой. Кажется, я размышляла над этим целую вечность, пока меня не позвали за стол. Рисунок я несколько раз сложила и положила в карман джинсов. Спускаясь с чердака, который я уже давно приспособила под свою комнату, мне показалось, что на улице необычайно тихо. Обычно в это время дети еще играли во дворе, было шумно. За окном потемнело. Скорее всего будет гроза, хотя не обещали. Тогда это объясняет, почему вдруг воцарилась такая тишина.
Еще спускаясь по лестнице, я услышала восхитительный аромат бабушкиного фирменного пирога, который она вот-вот должна была достать из духовки. Проходя мимо гостиной, я увидела почти законченную картину, над которой работала бабушка. Она впервые написала мой портрет. На нем я казалась красивее, чем я видела себя в зеркале. Она изобразила меня на фоне алого заката.
– Бабушка, это великолепно! – я села за стол, но картина так и стояла перед глазами. Я уже мысленно решила, где повешу ее у себя в комнате. Моя кофта так и осталась лежать, где я её оставила. Но бабушка ничего не сказала по этому поводу.
– Милая, нам надо поговорить, – бабушка поставила передо мной тарелку с ужином и села напротив. Тревога в ее голосе заставила меня почувствовать себя напряженно и моментально забыть о картине. – Амалия, то, что я собираюсь сказать тебе, сложно принять. Я готовилась к этому разговору уже достаточно давно, но мне никогда не хватало мужества. Да и сейчас я не знаю, как начать.
Тысячи мыслей пронеслись, можно сказать, в одно мгновение. Я смотрела на нее встревоженным взглядом. На ее глаза навернулись слезы. Впервые вижу, как бабушка плачет. Она отвела от меня взгляд, смотря на свои ладони, на которых еще в некоторых местах она не успела отмыть краску. Сильная и волевая женщина, которую я знала, превратилась в маленькую старушку, сгорбившуюся от тяжелой новости. Не сплю ли я?
– Дело в том, что тебе… – в дверь громко и нетерпеливо постучали. Бабушка вскочила со своего места, взяла меня за руку, достаточно сильно, скорее всего останется синяк, жестом показала, чтобы я вела себя тихо и потащила ко входу в подвал.
Про подвал в нашем доме знали всего несколько людей, не считая нас с бабушкой. Вход находился в гостиной под ковром, на котором стояло, на первый взгляд, массивное кресло в мелкий цветочек. Она торопливо его отодвинула и подняла ковер. Я открыла люк и быстро начала спускаться вниз. Когда мое тело наполовину исчезло в темном подвале, бабушка взяла меня за плечо.
– Внизу есть рюкзак со всем необходимым. Если ты поймешь, что дело плохо, беги через окно, я их задержу. Направляйся вглубь леса, не останавливайся. Что бы ни случилось. А главное веди себя тихо. Ты можешь доверять только тем, кого хорошо знаешь. Поняла меня? – тревога и печаль исчезли из ее голоса, осталось только решимость. Она вытерла тыльной стороной руки слезу, катившуюся по щеке, и крепко обняла меня. Объятье получилось резкое и быстрое. Я не понимала, почему она не идет со мной, но знала, что сейчас она не ответит на этот вопрос. Лучше делать, как она говорит. Когда она отпустила меня, я кивнула и продолжила спускаться. Когда мои ноги коснулись пола, бабушка закрыла за мной вход в подвал и вновь прикрыла ковром.