Страница 48 из 75
Я моргнула.
— Как же быстро распространяются слухи.
Она искоса посмотрела на меня.
— Мы все следим за Уайеттом. Мы хотим, чтобы у него всё получилось в "Лилу" и в личной жизни. Не принимай на свой счет, Кайа.
— О, я уверена, что так и есть.
Дилла толкнула меня локтем.
— Виделась сегодня с Джо? Это круто.
Я инстинктивно пожала плечами.
— Я уже была знакома с Джо. Это не была... какая-то официальная встреча с родителями или типа того. Это было...
— Она сказала, что застала вас целующимися, — практически прокричала Вера.
Отчаянно пытаясь говорить мягким, а не визжащим голосом, я сказала:
— О, Господи.
— И Уайетт всё подтвердил, — призналась Вера, и я впервые увидела, что она нервничает. — Мы вообще с ними не об этом разговаривали, но разговор сам собой зашёл... о тебе.
Я постаралась не волноваться, в то время как мои щёки достигли температуры вулканической лавы.
— Мы для этого здесь? Вы хотели устроить мне допрос про Уайетта?
— Мы здесь для того, чтобы выбрать декор для столов в ресторане Веры, который не потребует серьёзного ухода, — невозмутимо сказала Диллон, как будто бы они не хотели заманить меня в свою ловушку и разузнать все скандальные подробности моего не такого уж приватного утра. — Правда же, они милые?
— Да, — пробормотала я, выбрав и для себя один цветок.
Там было три разных типа цветов в каменных горшках, которые подошли бы для сада камней. Они были очень милыми. Они бы очень хорошо смотрелись на моём кухонном острове рядом с огромной разделочной доской из дерева.
— Он классный парень, — нежно сказала Вера. — Может быть, тебе стоит дать ему шанс?
— Сейчас неподходящее время, — призналась я. — Я пытаюсь получить "Сариту". И ещё я его су-шеф. И наша с ним жизнь это один сплошной хаос. Этому не суждено случиться.
Поскольку Диллон была оптимисткой в душе, её глаза загорелись надеждой, и она начала говорить:
— Может...
— Посмотрите на эти штуки из мха, — сказала я, оборвав её. — Пойду, рассмотрю их получше.
Они предоставили меня самой себе и благородно не поднимали тему Уайетта всё утро. Теплицу я покинула с очередной корзинкой, полной покупок, и быстро стучащим сердцем.
Я могла справиться с девяноста часами работы в неделю как профи. Я работала на одной из самых стрессовых и крутых кухонь, мой босс был полнейшим тираном, и мне постоянно приходилось добиваться совершенства, чтобы сохранить работу. Всё это меня не беспокоило. Я не волновалась по этому поводу. Я была офигенным поваром и комфортно чувствовала себя на кухне.
Но этот безобидный разговор об Уайетте? Полностью основанный на фактах? Это было для меня слишком. Мои ладони вспотели, а желудок решил, что у него язва. Я бы взяла больничный, если бы была уверена, что к утру сохраню работу.
Как же так получилось, что Уайетт превратил меня в не пойми что? Мне было гораздо лучше, когда он кричал на меня, чем демонстрировал мне милую, мягкую и неожиданную версию себя, о которой я даже не догадывалась до недавнего времени.
Взяв себя в руки, я попрощалась с друзьями, пообещав Диллон увидеться с ней в ближайшее время, а Вере — увидеться с ней тогда, когда мои родители отправятся обратно в Гамильтон. Потому что именно это я всегда и делала. Неважно, что происходило с Уайеттом или с моей личной жизнью, работа была на первом месте, она была моим лекарством. Вечером я собиралась полностью отдаться работе и забыть обо всём остальном. К концу смены я планировала сбежать раньше, чем Уайетт успеет застать меня одну и увлечь своими чудесными поцелуями.
Хотя, может быть, я бы и осталась, если бы он поклялся на своих ножах, что на этот раз никому не расскажет.
ГЛАВА 16
Чёрт побери! Я мельком посмотрела на своё отражение в маленьком зеркале над раковиной и чуть не засмеялась.
Мои короткие волосы выбивались из-под мокрой банданы во все стороны, кудрявые и растрёпанные прядки были ещё более кудрявыми после практически пятнадцати часов работы. Моя тушь размазалась под глазами, а щёки порозовели от того, что я носилась по кругу, точно курица в свои последние часы после отрубания головы.
Я расстегнула три верхние пуговицы своего кителя в надежде немного охладиться. На кухне сегодня было супер жарко. И она была супер загруженной.
Ходили слухи, что "Лилу", а значит и Уайетт по умолчанию, должны были получить очередную премию Джеймса Бирда. Поговаривали, что Эзра подал заявки ни них обоих в нескольких категориях, как он делал это всегда в октябре. Как это бывало обычно, в мае, результаты скоро должны были объявить, а это значило, что оценивание шло полным ходом.
Конечно, мы не могли знать, насколько этот слух был правдой, и за какие награды нам нужно было побороться, потому что Эзры не было, и нам было не у кого спросить. К тому же он всё равно бы не сказал. Мы проходили это каждый год, когда работали с Киллианом. Я думала, что Эзра даст нам пару лет, чтобы притереться к новому руководству, но он, по-видимому, не хотел терять время и делать из Уайетта непобедимого шеф-повара.
Я ожидала, что эти слухи заведут Уайетта, и жизнь на кухне станет невыносимой. Вместо этого, он был на редкость в хорошей форме. Его абсолютно не трогало всё то давление на него, он работал столь эффективно, насколько это было возможно. И с такой скоростью, о которой я вообще не подозревала.
В нём было что-то до странности расслабленное, но в то же время его перфекционизм достиг совершенно нового уровня. За весь вечер мне пришлось переделать всего лишь одно блюдо, но всё это время я очень стрессовала, так как пыталась удостовериться, что ни к одному из элементов моих блюд нельзя было придраться.
Я должна была снова и снова ненавидеть его за то, через что он заставил меня сегодня пройти. Но именно эти черты его личности я уважала. Именно эти вещи я ценила в нём. Все шеф-повара, которых я знала, были абсолютно одержимы своими кухнями.
Начиная от чистоты и качества ингредиентов, используемых для приготовления пищи, и заканчивая точностью исполнения блюд, которые покидали кухню, большинство шеф-поваров имели манию всё контролировать помноженную на тысячу. И я отдавала должное каждому из них.
Их имя было поставлено на карту. Они рисковали своей репутацией. Они не продавали еду голодным гостям, они создавали вечер, который запоминался своими запахами, прикосновениями и вкусами. Они придумывали совершенные моменты, которые люди помнили до конца своих дней. Это был опыт, который действительно изменял людей.
Подумайте о своём любимом блюде. Ведь это не только еда. Память о нём включает в себя людей, с которыми вы были, атмосферу, эстетику еды, напитки, которые вы заказывали, улыбку на лице вашего официанта, температуру в ресторане, запах, освещение... каждая деталь играет роль в создании идеального гастрономического опыта вашей жизни.
И хотя кухня не имела права голоса касательно декора или освещения, мы отвечали за главное событие вечера. Уайетт, так же как и Киллиан до него, хотел, чтобы каждый посетитель уходил из ресторана с осознанием, что это была лучшая еда, которую он когда-либо ел в жизни — именно с этой едой он должен был сравнивать потом всю остальную еду.
И я была с этим согласна.
Когда-нибудь у меня будет своя кухня, и я буду рассуждать точно так же. Мои работники будут бормотать себе под нос "Вот злобная стерва", а я буду улыбаться и гладить их по головке, потому что именно такой придирчивой мегерой мне и придётся быть.
Диллон бочком подошла ко мне, легонько приобняв меня за талию. Она уже сняла свой поварской китель, хотя мы были закрыты только пять минут.
— Эй, я пошла, — сказала она, очевидно торопясь поскорее выйти за дверь.
— Уже?
— Молли и Эзра попросили меня забрать их из аэропорта, — объяснила она.
Я глянула на часы. Было только чуть после одиннадцати. Моё сердце упало по двум причинам. Во-первых, Эзра вернулся. Во-вторых, Диллон бросала меня, и мне пришлось бы закрываться без неё.