Страница 84 из 85
Когда наши экскурсии закончились, мои половинки опять слились. Рай и ад во мне принялись бороться, как при несварении желудка. Но потом один из них одержал победу.
143
Онтологическая Закавыка проглочена
– С чего все началось, Крошка? И чем все закончится?
– Ну что ж, сынок, началось все так. Точка Омега появилась в конце всех времен и пространств. Затем, обладая могуществом Святого Духа, или Универсальной Волновой Функции, Точка распространила себя в обратном направлении во времени, породила из чистого ничто сверхпространство, а потом сконструировала первый Большой Взрыв, отчего все остальное начало ветвиться. После этого ОЗ продолжила свое существование во всем и во вся – небольшой кусочек Вечного Духа в каждом кусочке жизни, – потихоньку организуя историю так, чтобы она наверняка привела к ее появлению.
– А. Звучит разумно, – проговорил я.
Вот так просто я проглотил Онтологическую Закавыку, одну ОЗ, отвечающую за другую, мою Теорию Всего, на поверку оказавшуюся вечным уроборическим круговоротом.
– Я рад, что ты так думаешь! – сказал Крошка.
– Можешь теперь отнести меня к Мунчайлд?
– Сказано – сделано, босс!
Она сидела в огромной библиотеке, полки которой тянулись куда-то вдаль. Поначалу мне показалось, что Мунчайлд внешне изменилась. Это не составило бы, конечно, никакого труда. Она показалась мне гораздо более привлекательной, чем я ее запомнил.
Потом я понял, что просто смотрю на нее другими глазами, на века старше и мудрее.
Мы ни слова не сказали о том, как проводили время с тех пор, как расстались. Рассказ о наших приключениях легко читался в наших лицах.
– Как наш сын? – спросил я.
– У него все хорошо. Последний раз, когда я его видела, он был с Гансом.
– С Гансом?
До сих пор мне не приходило в голову повидаться с Гансом. Разумные индивидуумы, Дети Разума, тоже, конечно, были воскрешены, как и квинтиллионы рас всяческих инопланетян, которыми я не только никогда не интересовался, но даже не вспоминал об их существовании. Почему мне за все эти века не пришло в голову навестить Ганса? Я как был грубым и неотесанным чурбаном, так им и остался! Внезапно вся решимость, с которой я прибыл сюда, заколебалась на краю отчаяния. Но Мунчайлд подвинулась ко мне и взяла за руку.
– Все в порядке, Пол. Ганс шлет тебе привет. Им там с Диггером есть чем заняться. Все хорошо. Правда. Не мучь себя больше.
– И правда, послушай свою девочку, – вставил Крошка.
Я глубоко вздохнул.
– Хорошо. Похоже, вы в большинстве.
Из-за книжной полки вышла леди Саншайн и сказала:
– Даже не сомневайся, дружище.
Я сжал руку Мунчайлд.
– Мун, не хочешь отправиться со мной куда-нибудь? Есть один мир, который я всегда хотел показать тебе, но так и не показал.
– Это будет легкая интрижка на один день? Или?
– Нет. Просто поверь мне и отправься со мной. Пока это тайна. Думаю, эти ребята сумеют устроить так, чтобы все было похоже на правду. Ну, что скажешь?
Мунчайлд посмотрела мне в глаза.
– Пока смерть не разлучит нас, Пол.
Мы скрепили договор поцелуем.
144
Надев маски смертных
На остатках моего завтрака в «Стране книг» уже застыл жир. Судя по всему, я отбыл отсюда, сразу после визита Ганса, часа два назад. Мунчайлд одобрительно оглянулась по сторонам.
– Неплохо. Много художественной литературы, как я погляжу. Читать научные книжки после мира Шелдрейка я больше не могу.
Я проверил свой накачанный бицепс.
– Понимаю тебя. Но сам думаю найти тут физическую работу. Стыдно, если такое тело вдруг снова обрюзгнет.
Мунчайлд посерьезнела.
– Нам ведь здорово повезло, верно, Пол? На секунду мне показалось, что минскийцы и вправду вот-вот убьют нас. Я до сих пор дрожу, когда вспоминаю тот крест, который они создали для нашего сына!
– Не могу ничем похвалиться: я тоже здорово перепугался. Если бы не пришел на подмогу миллиард моравекцев, вооруженных самым современным сверхмощным оружием, нам бы не поздоровилось! Помнишь, как по холмам наступала кавалерия?
– А еще мне кажется, – смущенно продолжила Мунчайлд, – что если бы нам не грозила смерть, ты не сказал бы, что любишь меня.
Я начал было кипятиться:
– Ну, знаешь ли...
Затем, немного подумав:
– Ты права. Я рад, что сказал это тебе.
– Я тоже рада.
Мун сменила тему.
– Разве не здорово, что моравекцы поняли, что минскийцев нужно остановить, пока те не уничтожили все вселенные, населенные людьми? Нейтральная позиция тоже хороша, но пришло время, когда следовало выбирать, на чьей ты стороне!
– А Ганс – какой он все же молодец, что разыскал подходящую Землю и помог нам сюда вернуться! Ведь, если верить дрекслероидам, моя родная Земля погибла. Мне повезло, что Пол этого космоса – совершенно идентичного тому, откуда я родом, – только что вдруг сгорел от злости, осознав свое полное ничтожество, и я могу занять его место.
Я направился к служебной конторке. В моем личном, подписанном фамилией кресле высилась кучка все еще тлеющего пепла. Я бесцеремонно смахнул прах на пол.
– Уверена, что Ганс позаботится о Диггере, – подала голос Мунчайлд.
– Конечно, будет за ним присматривать, как отец за сыном. Диггер мечтал путешествовать. Думаю, рано или поздно они нас навестят.
Мунчайлд взглянула на пол.
– Ты и вправду хочешь жить тут со мной? Ты хочешь, чтобы я осталась с тобой навсегда?
– Никого другого я не хочу, детка.
Мунчайлд закинула руки мне на шею и прижалась.
– Ох, Пол, а мне совсем все равно, что ждет нас дальше! Прошлое у нас просто замечательное! А теперь я хочу жить с тобой до самой смерти! И если после нее ничего уже не будет, то с меня и этого довольно.
Странное чувство возникло во мне после слов Мун. Но прежде чем я смог разобраться, какое именно, оно исчезло. Я решил, что это было самое обыкновенное счастье.
Я не нашел рая. Но пережил приключения лучшие , чем мог вообразить или придумать, вернулся домой в хорошей физической форме, с новыми жизненными планами и со своей девушкой. Я стал новым человеком, совершенно другим, гораздо лучше прежнего.