Страница 3 из 20
Джек Брокет сдержал свое слово. На следующий день, когда вокруг Горсторп-Грейнджа уже начинали сгущаться сумерки, звон колокольчика и скрежет подъемного механизма возвестили о прибытии мистера Абрахамса. Я поспешил вниз, чтобы встретить гостя, почти ожидая увидеть толпящихся у него за спиной призраков. Впрочем, торговец призраками оказался не тем болезненного вида человеком с печальными глазами, которым я его себе представлял; это был коренастый толстячок, чьи глаза сверкали проницательностью и на чьих губах все время играла жизнерадостная, пусть и несколько деланая улыбка. Его единственный товар, похоже, был спрятан в небольшой кожаной сумке, тщательно застегнутой и стянутой ремнями; когда гость положил ее на плиточный пол в коридоре, сумка металлически звякнула.
– Ну так как вы поживаете, сэр? – спросил он, самым энергичным образом выкручивая мне руку. – А хозяюшка-то как? А все остальные – как у них со здоровьицем?
Я дал понять, что дела у нас идут довольно неплохо, однако мистер Абрахамс издалека разглядел миссис д’Одд и принялся засыпать ее вопросами о здоровье, задавая их с такой искренностью, что я бы не удивился, если бы он закончил этот перекрестный допрос, проверив у моей жены пульс и попросив ее показать язык. Все это время он не прекращал вращать своими маленькими глазками, переводя их с пола на потолок и обратно; всякий раз, когда он бросал взгляд на какой-нибудь предмет мебели, его взгляд становился понимающим.
Не обнаружив ни у кого из нас патологического состояния и удовлетворившись этим, мистер Абрахамс проследовал со мной наверх, где для гостя был накрыт стол, за которым он весьма щедро угостился. Его таинственная маленькая сумка лежала у него под стулом на протяжении всего ужина. Лишь когда со стола убрали и мы остались вдвоем, мистер Абрахамс перешел к делу, которое его сюда и привело.
– Как я понимаю, – заметил он, раскурив индийскую сигару, – вам нужна моя помощь в том, чтобы оснастить этот дом привидением?
Я ответил, что его предположение верно, не прекращая думать о его беспокойном взгляде, продолжающем бегать по комнате так, словно он проводил инвентаризацию.
– Тогда вам не найти лучшего человека для подобного дела, да и искать не стоит, – заметил мой компаньон. – Тому молодому сударю, который заговорил со мной у стойки в «Хромом псе», я ведь че сказал? «Сможете такое провернуть?» – спросил он. «А вы меня проверьте, – сказал я. – Меня и мою сумку. Просто проверьте». Воистину, так и сказал.
Я почувствовал, что мое уважение к деловой хватке Джека Брокета серьезно возрастает. Он явно решил вопрос наилучшим образом.
– Вы ведь не хотите сказать, что ходите повсюду с сумкой, полной призраков? – заметил я недоверчиво.
Мистер Абрахамс одарил меня улыбкой человека, которому доступно высшее знание.
– Вы погодите, – произнес он. – Дайте мне подходящее место в подходящий час да чуток эссенции лукоптолика, – он извлек из кармана своего жилета маленький флакончик, – и вы не найдете призрака, который был бы мне не по зубам. Вы сами их увидите и выберете того, что вам по душе, истинно говорю.
Так как все заявления мистера Абрахамса касательно истинности его слов сопровождались хитрым подмигиванием, хотя его глаза и без того были плутоватыми, чистосердечие их обладателя вызывало определенные сомнения.
– Когда вы собираетесь это сделать? – спросил я почтительно.
– Без десяти час, – сказал мистер Абрахамс решительно. – Некоторые говорят «полночь», но по мне – без десяти час, когда нету такого столпотворения и вы можете выбрать своего собственного призрака. А сейчас, – продолжил он, вставая, – полагаю, вам лучше всего будет провести меня по комнатам и показать мне, где б вам хотелось его поселить, ведь одни места их привлекают, а о других они и слышать не хотят и готовы селиться где угодно, но только не в них.
Мистер Абрахамс осматривал наши коридоры наблюдательным взглядом опытного критика, с понимающим видом касаясь гобеленов и повторяя вполголоса: «Чудесно, просто чудесно». Впрочем, настоящим восторгом его восхищение сменилось, лишь когда мы добрались до банкетного зала, который я выбрал сам.
– Вот оно! – воскликнул мистер Абрахамс, танцуя с сумкой в руке вокруг стола, на котором лежало мое блюдо; видом своим он и сам напоминал какого-то причудливого мелкого гоблина. – Вот оно; лучше не придумаешь! Чудесная комната – благородная, солидная, никакого тебе гальванизированного барахла! Как раз то, что нужно, сэр. Вдоволь места, чтоб они могли парить. Распорядитесь принести бренди и сигар; я здесь все подготовлю – работенка-то куда как более кропотливая, чем можно подумать; с ними, призраками, нужно немало времени, пока до них дойдет, с кем они имеют дело. Окажись вы в комнате, они б, не ровен час, вас в клочья порвали. Оставьте меня, чтоб я с ними разобрался, а в полпервого приходите; к тому времени они уже достаточно успокоятся, даю слово.
Просьба мистера Абрахамса показалась мне разумной, так что я оставил его сидеть с ногами на каминной полке и посредством возлияний готовить себя к встрече с несговорчивыми визитерами. Находясь внизу вместе с миссис д’Одд, я слышал, как он, посидев некоторое время, встал и принялся мерить зал быстрыми нетерпеливыми шагами. Затем мы услышали, как мистер Абрахамс проверил дверной замок, после чего поволок к окну какой-то тяжелый предмет мебели, на который, судя по всему, залез, поскольку до меня донесся звук заскрипевших ржавыми петлями оконных створок с ромбовидными стеклами, которые, как мне было известно, располагались в нескольких футах выше, чем коротышка мог дотянуться. Миссис д’Одд утверждала, что после этого слышала, как он быстро что-то шептал, – впрочем, это могло быть игрой ее воображения. Признаюсь, я был впечатлен сильнее, чем ожидал. Мысль об одиноком смертном, стоящем у открытого окна и призывающем из царившего снаружи мрака духов мертвых, внушала какое-то странное благоговение. Я вряд ли сумел бы скрыть от Матильды тот трепет, с которым заметил, что стрелки часов добрались до половины первого и что мне пора присоединиться к бдению моего гостя.
Когда я вошел, мистер Абрахамс сидел в той же позе, в которой я его оставил; ничто не указывало на подслушанные мной таинственные перемещения, не считая игравшего на его полном лице румянца – признака недавнего напряжения.
– Получилось? – спросил я, входя в комнату и стараясь выглядеть настолько небрежно, насколько это было возможно, однако невольно окинув взглядом комнату, чтобы увидеть, одни ли мы.
– Для завершения нужна лишь ваша помощь, – ответил мистер Абрахамс торжественно. – Вы сядете рядом со мной и примете эссенцию лукоптолика, которая срывает пелену с наших земных очей. Что бы вы ни увидели, молчите и не двигайтесь, иначе вы разрушите заклятье.
В нем читалась какая-то подавленность, а от его типичной для кокни грубоватости не осталось и следа. Сев в указанное им кресло, я принялся дожидаться результата.
Мой компаньон расчистил участок пола вокруг нас от тростника и, опустившись на четвереньки, мелом начертил на нем полукруг, отделивший нас и камин от остальной части зала. Вдоль края этого полукруга он нарисовал несколько иероглифов, напоминавших символы знаков зодиака. Затем мистер Абрахамс встал и испустил протяжный зов, столь быстрый, что он звучал как одно гигантское слово на каком-то грубом гортанном наречии. Закончив молитву – если это было молитвой, – он достал маленький флакончик, который мне уже довелось видеть ранее, и налил пару чайных ложек прозрачной жидкости в чашу, которую и вручил мне, дав понять, что я должен выпить ее содержимое.
У жидкости был едва различимый сладковатый аромат, напоминавший аромат некоторых сортов яблок. Мгновение я колебался, не решаясь поднести чашу к губам, однако нетерпеливый жест моего компаньона положил моим сомнениям конец, и я залпом ее осушил. Вкус не был неприятен, так что, поскольку никакого немедленного эффекта не последовало, я откинулся на спинку кресла, готовясь к тому, что меня ждало. Мистер Абрахамс сел рядом со мной; я чувствовал, что он то и дело поглядывает на мое лицо, не забывая, впрочем, повторять воззвание, которое прозвучало из его уст чуть раньше.