Персона нон грата

– Вам нужно подписать договор, – деловито произнёс доктор и протянул сдвоенный лист. Андрей взял его двумя пальцами, словно боялся испачкаться.

– А что там написано?

– Да всё как обычно. Это типовая форма. Там указан ваш диагноз, перечислены методы излечения, есть ответственность сторон, санкции за неисполнение… в общем, обычный набор формулировок. Мы неукоснительно исполняем требования Федерального законодательства. Придерживаемся самых высоких стандартов! Это то, без чего мы не можем работать на благо наших пациентов!

Объяснение прозвучало несколько туманно, но Андрея оно вполне устроило. Он уверенно развернул сдвоенный лист.

– Где я должен расписаться?

– Да вы прочитайте сначала! – воскликнул доктор. – Чтобы не было потом каких-либо недоразумений.

Андрей помедлил секунду, потом склонил голову и начал читать текст.

Сначала указывались исходные данные: наименования и адреса «сторон», диагноз пациента (что-то маловразумительное, писанное на латыни), приводилась расшифровка структурного сканирования (сущая абракадабра). Далее определялось лечение, назначались сроки и, в самом конце, особые условия ответственность сторон. Андрей с особым вниманием прочитал именно последний раздел, где, среди прочего, говорилось о том, что при допущении ущерба здоровью пациента клиника компенсировала физический и моральный ущерб в довольно внушительной сумме. Ему вдруг пришла в голову забавная мысль: а хорошо бы получить ущерб здоровью и разом обогатиться!

– Прочитали? – услышал Андрей.

– Да, – медленно кивнул, не поднимая головы.

– Всё понятно?

– Вроде бы всё.

– Может, осталась какая-то неясность? – допытывался доктор.

Андрей уже раскрыл было рот, но в этот момент вспомнил странное словечко в «особых условиях».

Доктор заметил заминку.

– Ну же! Говорите!

– Да вот, – пробормотал Андрей в смущении, – там слово какое-то странное… репликация.

– А вы разве не знаете? – удивился доктор.

– Нет. А что это?

– Так это уже давно практикуется! – наставительно произнёс доктор. – Репликация, дорогой мой, это процедура восстановления органики индивида по карте структурного сканирования. Проще говоря, это процесс воссоздания живого субъекта по его физиологической карте. Такая операция позволяет врачу быть уверенным в положительном исходе любой операции, поскольку даёт возможность на любом этапе вернуться в исходную, так сказать, точку и начать лечение заново, но уже с учетом накопленного опыта, что даёт неоспоримые преимущества и обеспечивает стопроцентный успех.

Проговорив столь длинную фразу, доктор с довольным видом посмотрел на Андрея.

– Вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, что вам, как и любому нашему пациенту, совершенно нечего опасаться. Даже если предположить наихудшее – что предпринятое лечение не даст положительного эффекта – тогда с помощью специальной установки ваше тело будет восстановлено в первоначальном виде, то есть на момент проведения структурного сканирования. Дальнейшее лечение будет скорректировано с учётом накопленного опыта, это и гарантирует нам полный успех! Но я хотел бы особо подчеркнуть, что такое случается крайне редко. Вам совершенно нечего опасаться.

– Постойте! – воскликнул Андрей. – Я не очень понял – что это значит: будет восстановлено в первоначальном виде?

Доктор закинул ногу на ногу и откинулся на спинку кресла. Подобное разъяснение доставляло ему удовольствие ввиду полной наивности слушателя. А то, что слушатель то бледнел, то краснел, мало его заботило.

– Объясняю популярно! – начал внушительно. – Представьте себе, что некий человек взял и заболел. Заболел по-настоящему, просто жутко заболел, хоть ложись и помирай!

– И что же? – не выдержал Андрей.

– Как – что? – удивился доктор. – Этого бедолагу забирают в обычную клиники и начинают там лечить. Лечат его лечат, и вдруг бац – залечили! Привет семье и обществу! Получите труп!

У Андрея мороз пошел по коже.

– Начинаются всякие там похороны, обычная в таких случаях суета, следуют жалобы со стороны родственников… – продолжил доктор, обозначая мимикой свое отношение к суете и к жалобам. – И вдруг! – Он внезапно прервал плавную речь, даже слегка привстал. – Представьте себе – вдруг этот больной через несколько дней является домой – живой и невредимый. Каково? – Он затрясся от сдерживаемого смеха. – Каково, я вас спрашиваю?

Андрей с изумлением смотрел неизвестно чему радующегося доктора. Или он чего-то пропустил в объяснениях, или у него от страха пропало чувство юмора.

Закончив смеяться и утерев глаза платочком, доктор разрешил возникшее недоразумение.

– Прошу извинить меня за некоторую, так сказать, фантазию. Такого, конечно же, никто не допустит. Нет, вы не так поняли! – вскинулся он. – Я имею в виду, что не допустят похорон и последующего воскрешения пациента. На самом деле тело умершего больного подвергнут дезинтеграции, а затем, пользуясь его структурным снимком, восстановят его в первоначальной кондиции, чтобы всё-таки вылечить и затем передать семье и обществу ко всеобщей и полной радости! Ну? Поняли теперь?

Услышанное было настолько неожиданным, что Андрей растерялся. Материализация, похороны, ожившие покойники, непонятное веселье не вполне адекватного доктора…

– То есть, если я правильно понял… – начал он, сам не зная, что хочет сказать.

Доктор насмешливо смотрел на него, словно бы предвкушая очередную глупость.

– … если я тут у вас помру, то вы меня воскресите?

Доктор умилился подобной наивности.

– Не воскресим! А материализуем! Чувствуете разницу? Мы воссоздадим ваше тело таким, каким оно было в момент его структурного сканирования. А вы при этом и помнить ничего не будете. Для вас не будет ни неудачного лечения, ни смерти. Да и зачем вам всё это знать? Ведь вам ещё жить и жить! Вон вы какой молодой.

«И в самом деле – зачем мне всё это? – подумал Андрей. – Чего я взялся расспрашивать?»

– Ладно, я всё понял. Где я должен расписаться?

– Вот это правильно! – воскликнул доктор. Он приподнялся и ткнул пальцем в то место, где нужно было поставить подпись.

Андрей взял ручку и, положив договор на колени, уверенно и размашисто расписался.

– Пожалуйста! – протянул листы эскулапу.

– Благодарю вас! – проговорил тот, чинно принимая документ. Поднёс к лицу и с величайшим вниманием стал рассматривать подпись. – За-ме-ча-тельно! – произнёс по слогам. – Значит так, – возвысил голос и обвёл жестом окружающую обстановку. – Это и есть ваша палата. Жить здесь будете один, но зато с комфортом. На процедуры и в столовую вас будут приглашать. Вечером можно посещать кинозал, парк тут есть, библиотека, в общем… все удовольствия! Вы будете иметь полную свободу передвижения, но я вас прошу сильно тут не разгуливать. Мы этого не приветствуем. Хотя, – он театрально прижал ладонь к сердцу, – воля ваша. Если хотите, можете гулять.

– Я не хочу, – поспешил заверить Андрей.

– У нас на каждом этаже есть пункт стационарной связи. Мы не разрешаем больным пользоваться мобильной связью, надеюсь, вы догадываетесь о причинах этого вынужденного ограничения. И ещё хочу предупредить: у всех телефонов в нашей клиники отключена видеосвязь. Но это сделано с умыслом, чтобы не расстраивать ваших родных. А ну как они увидят вашу кислую физиономию? Зачем им лишние переживания?

– Хорошо, – сдержанно ответил Андрей. Ему уже начал надоедать жизнерадостный доктор. – Я вас понял.

– Тогда, если вы не против, я забираю на хранение ваш телефон.

Андрей вытащил из внутреннего кармана свой «Sumsung» и протянул доктору. Тот небрежно сунул его в карман халата и направился к двери.

– Желаю скорейшего выздоровления!

– Спасибо, – пробормотал Андрей, задумчиво глядя ему вслед.

Его снова охватило тягостное чувство, какая-то тёмная мысль копошилась в глубине сознания. С минуту он прислушивался неизвестно к чему, а потом махнул рукой на все тревоги. Приблизился к кровати и с размаху сел, закачавшись на тугих пружинах. Сразу почувствовал тяжесть во всём теле. Поправил подушку и аккуратно лёг на бок. «А всё-таки я болен, – мелькнула мысль». Сердце тяжко стучало, разгоняя густеющую кровь. Он закрыл глаза, и его сразу понесло куда-то вдаль, в вязкую тьму.