Эксперимент

— Когда это было?

— В тот день, когда ты трубку не брала, до отлета ещё.

Она сидела дома, когда не отвечала на звонки. Земля буквально ушла из под ног, голова слегка кружилась.

— Эу, ты где там?

— Здесь… Давай потом, — сбросила звонок и потерянно огляделась, не слыша шума.

Дура, кому поверила, дура повелась… Она такого натворила. Назад времени не вернуть, ничего не исправить. Тело окатило злобой обжигая кожу. Каждое фото помнит, что тщательно выбирала, рассматривая каждую мелочь, что бы он оценил по достоинству. Ударить побольнее, уколоть посильнее. Она беспомощно сжала кулаки. Теперь в списке появилось ещё одно дело. Хотелось орать во всё горло, она своими руками разнесла не оставив камня на камне. Уничтожила его вместе с собой.

Внутренности разрывало на части от содеянного, от потери, она буквально физически чувствовала, как больно. Противоречия убивали морально. Мозг кипел, мысленно металась в поисках выхода, да не могла найти, дороги назад нету.

Он никогда не должен узнать, а она никогда не признается в позорном проигрыше. Мстительница попалась в собственные сети. Жалкая проигравшая. Будь проклят глупый эксперимент! Докажи или опровергни. Она должна была тогда остаться там, в его руках. И к чёрту всё! Богдан не должен узнать о позоре, о её слезах. Одна за другой стекали по щекам. И плевать, что таксист пялится всю дорогу. План мести был идеален, с играла свою роль очень реалистично, прирождённая актриса. Только почему так больно и тяжело. Хочется плюнуть на всё к чертям и рассказать о своей глупости, остаться с ним, в его руках, если простит. Богдан простит. Залез под кожу, оплёл опасно крепко паутиной, погубит он её. Алекса, поздно, слишком поздно. Не простит. Она ошиблась, но никому и никогда об этом не расскажет и даже вслух себе не признается.

Не удивительно, квартира, как всегда пустовала. Её так долго не было и встречать некому. Телефон звонит раз третий уже. Вытерев глаза, несколько раз выдохнув отвечает.

— Ждала что ли?

— Нет, что ли! — кричит Алёна. — Ты почему ничего не сказала?! Как ты могла!

— Алён, прекрати орать, у меня голова болит. Я только домой зашла.

— Только вернулись? Долго отдыхаете, долго. Совершенно не понимаю, что у вас происходит. Ты весь мир перевернула с ног на голову.

— Тише Алён, ты где?

— Работаю.

— Замечательно, сейчас приеду.

Пообещала, понимая одной оставаться нельзя. Алёна не лучшая компания, как выкручиваться от её вопросов. На ходу придумает. Выбора то всё равно нету.

***

Готовым ко всему быть, его жизнь научила и сам Артемьев. Не боится, уже давно и ничего. Наверное… По дому разит спиртным и сигаретами. Уимберг пакостливо усмехается про себя. Заставил понервничать папашку. Гриша сопровождает до двери кабинета и открыв пропускает. Артемьев сидит на диване и курит судя по количеству дыма, не первую. Открытое окно не спасает и Андрей морщится от дыма.

— Не привели, пришёл, — коршуном наблюдает Вадим.

— Думал побегу?

— После всего ещё смеешь поддевать?

— Смею.

— Прежде, чем я отправлю тебя на корм рыбам, объясни, что ты творишь. Как ты посмел к ней прикоснуться? Я доверил тебе самое ценное, я доверял тебе, как себе.

— Почему нет, шикарно провёл время, — продолжал нахально Андрей, самодовольно улыбаясь.

— Жить надоело?

— Да какая разница, дело случая, ты, ещё кто-то, всё равно неизбежно.

Бесстрашный, злоба взбурлила. Артемьев буквально слетел с дивана и схватил Андрея за рубашку на груди. Реакции ответной не получил. Вадим отпустил и зарычал в лицо:

— Ты мне, как сын, ты, как никто другой понимал меня, не раз спасал мою шкуру и давно отплатил за данный шанс на будущее, мы давно равны. Так почему ты предал сейчас?

— Выполнял свои обязательства, потакал капризам девчонки.

— Задел значит… — вспоминает Вадим недавний разговор.

— С тех пор, как я поклялся отвечать за жизнь девчонки, моя собственная больше не принадлежит мне. Ты же на это расчитывал, когда брал с меня клятву. Знал не нарушу.

— Ты к чему это вспомнил?

— Если попытаешься ей навредить, и тебя достану. Уж поверь. Если твои действия будут нести угрозу для неё, придётся устранить тебя, как причину угроз.

— Вон, как ты ходишь… Эта партия за тобой, признаю.

— Давай, сейчас, другого шанса не будет. Полукровка, охранник посмел прикоснуться к твоей дочери, которую ты столько лет прятал от своей проклятой кровавой жизни.

Глаза Артемьева метали молнии, он свирепел прямо на глазах. Сам себя пытался успокоить, получалось плохо, он знаменит вспыльчивым нравом, который не умеет контролировать.

— Серьезно задел… От тебя кто её защищать будет? Ты же глыба льда, а она совсем ребёнок.

— Усмери свои лживые отцовские переживания. Не тронул я её. Сказал же, исполнял капризы, хотела играть и фотографироваться, хотела океан, пожалуйста. А на моём месте мог быть кто-то другой.

— Вернись на день раньше, точно бы скормил рыбам, — прикуривает сигарету взамен догоревшей.

Махнув рукой отпускает, пока не передумал. Андрей выходит не закрыв дверь. От него её никто не защитит и не спасёт.

***

Каждый человек, что с ней разговаривал или встречался по прилёту, нёс разочарование и гореч. Из крайности в крайность, уже и не зная к кому кинуться за поддержкой думала об Андрее. Не объявился до сих пор, не позвонил. Она идиотка привыкла за две недели к нему, к заботе о ней и по настоящему переживает. Алёна трепется без умолку, мало спрашивает и много болтает. Вместе закрывают магазин. Алекса нервничает перед встречей с Димкой. Он и Илья ждут в кафе. Лучше бы дома осталась.

Нацепив улыбку играет новую роль подстраиваясь под обстоятельства. Да и плевать, что там творится внутри. А в голове так и застряли горькие мысли. Уже не сможет отстаться в его руках, покаиться в грехах, слишком поздно. Подруга поведала о подвигах её брюнета, долго горевать не стал, рассекает с другими девчонками, меняя их с огромной скоростью. Нет выбора, приходится играть до конца. Он не оставил ей шанса на работу над ошибками. Не так уж и нужна была. Жизнь прямо на глазах превращалась в прах.

Цветные фонари, буйно цветучие кашпо делали беседки ещё уютнее. Рядом с Димкой сидела Алекса, уже давно ночь, а она даже спать не хочет. Рой в голове жужжит. На удивление, Нестеров не читал моралей и даже не упомянул о такой болезненной теме. Только очень обрадовался увидев её и крепко обнял.

— А ты значит теперь с Уимбергом? — пакостливо усмехаясь спрашивает Илья. — От ненависти до любви.

Алёна его пихает, но он игнорит.

— Нет, сама по себе.

— А он то об этом знает?

— Не знаю, — беззаботно отвечает сделав глоток из бутылки.

Пора заканчивать этот бесконечный день. Димка отодвигает от неё пиво.

— Нестеров, не будь занудой, допью эту и домой спать.

— Вторая, — хватает отобрать, она отвоевав бутылку отодвигается от него. — Тогда и я буду.

Уходит за пивом. Возвращаясь говорит:

— Богдан сейчас подъедет.

Компания встрепенулась, а Алекса и ухом не повела.

— Знает, — кивнул головой на Алексу Илья.

— Нет, — отвечает Димка открыв бутылку. — Спросил где я, сказал подъедет.

Чувствуя, как алкоголь расслабляет уставший организм, Алекса подумала, где наша не пропадала. Беда не приходит одна, Уимберга для полного счастья не хватает.

Долго ждать не пришлось, через десять минут появился Богдан. Лишь на секунды застыв впился в неё взглядом и тут же взял себя в руки. Она даже не взглянула на него. Пауза затянулась. Илья сверкая глазами наблюдал, но язык держал за зубами, хотя колкие реплики так и рвались наружу.

Сердце неслось в агонии, только одно желание билось просясь наружу, в груди Богдана. Встряхнуть её, как следует и спросить, какого чёрта… Девчонка его игнорила. Обсудили с Димкой дружеский поединок, он старался не смотреть на неё. Но бутылка пива в руках бесила жутко.

— Кто-то сказал допьёт и домой, — напомнил Димка.