Страница 6 из 222
ГЛАВА 2
Нет, ну вы можете себе представать, чтобы Иван, да еще и царевич женился на жабе! Фе-е-е, какая гадость! Да она бы сама на себе не женилась, побрезговала, а тут такой красавец-мужчина.
А уж как не мог поверить во все это священник (кстати, тот же самый, который три часа назад венчал ее с Кощеюшкой), когда дружинники в древнерусском прикиде во главе с Иваном-царевичем постучались к нему домой, вытрясли из кровати, по-военному споро упаковали в рясу, сунули в трясущиеся потные ладони требник (книга такая, по которой священник требы проводит — венчания там, крестины и прочее) и на руках внесли в Храм Божий. И как чувствовал себя ошалевший батюшка, потребовавший предъявить невесту и узревший вместо нее... Так громко Лисса еще ни разу за всю жизнь не квакала.
И вот итог этой странной ночи (пошла, называется, погулять): она — жаба. И сидит эта самая жаба на плече у своего второго мужа, судорожно вцепившись лапками в плащ и пытаясь удержать равновесие и не свалиться. Ведь упади она — в лепешку расшибется. За Иваном-царевичем строем топают дружинники, выбивая подбитыми железом сапогами искры из мостовой. Вид у воинов настолько торжественно-вдохновленный, словно они не невесту у злодея отвоевали, а Куликовскую битву выиграли. Надо ли говорить, что дружина привлекала внимание? Хотя народ странным зрелищем, похоже, не удивишь — прохожие, завидев непонятное шествие, сразу начинали озираться по сторонам в поисках кинокамер. Видно, считали, что на этой улице очередной исторический фильм снимается.
— Иван! — ноль реакции. — Ива-а-ан! — во все горло проквакала она ему в ухо.
— Чего тебе, Василисушка?
От такого неожиданного обращения ее лапки все-таки разжались, и она полетела прямехонько в руки второго мужа. Хорошо хоть поймать успел, а то бы шлепнулась об асфальт и расшиблась насмерть.
— Осторожно! — парень опять водрузил ее себе на плечо.
— Ква... кхе... кха... Послушай, царевич, а ничего, что я уже за Кощея замуж вышла? Я понимаю, что священник меня не узнал, но ты-то должен понимать, что двоемужество запрещено законом, — уцепившись задней лапкой за кольцо кольчуги, она продемонстрировала ему обе передние конечности с волшебным образом уменьшившимися обручальными колечками, ни одно из которых упорно не желало сниматься.
— Это ничего не значит. То, что произошло в твоем мире, можно считать всего лишь помолвкой. Настоящая свадьба будет дома, во дворце царя-батюшки. Просто считай, что у тебя два претендента на сердце.
— А почему руку пропустил? Ишь ты, шустрый какой, сразу на сердце замахнулся. Может, я Витьку люблю из второй общаги?
— Никого ты не любишь, Василиса, — царевич даже остановился, чтобы опять взять ее в руки, поднести к своему лицу и заглянуть в душу синими, как само небо, глазами. — Иначе бы колдовство не подействовало, и ты бы смогла с легкостью снять оба колечка.
Лисса тут же спрятала обе лапки с украшениями под брюшко, а этот гад ей подмигнул и расплылся в улыбке. Не, у Кощея улыбка тоже была потрясающая, но царевич... Если так пойдет и дальше, Коша в битве за ее бедное сердечко проиграет даже раньше, чем они доберутся до портала.
— Мне в общагу надо.
— Зачем?
— С Анькой попрощаться. Вещи кое-какие взять. Я же не всегда буду лягушкой, — Лисса на это очень надеялась. — И если я правильно поняла план действий, дорога нам предстоит долгая, и возвращения обратно не планируется.
— И как ты себе это представляешь? — подумав, царевич, чтобы предотвратить возможные новые падения, засунул «жену» за пазуху и надежно прикрыл плащом от любопытных взглядов.
Лисса задумалась… Даже одного Кощея протащить в общагу, как она раньше хотела, — дело не из легких, а уж про царевича и его дружину даже квакать бесполезно. Комендантша в два счета всех мужиков сдаст в психушку, а ее отправит на живодерню. Да и Аню придется долго убеждать, что милая жаба не зеленый глюк, а ее лучшая подружка. Выход из ситуации не придумывался, и Лисса была вынуждена признать:
— Каюсь, глупая была мысль.
— Зато хорошая.
— В смысле? — встрепенулась она, боясь поверить в то, что ей, возможно, повезет в последний раз увидеться с подругой. — Ты действительно отнесешь меня в общагу?
Покинув предоставленное убежище, она опять вскарабкалась на плечо и заглянула в глаза парню, боясь, что ее обманут. Но царевич, похоже, не шутил.
— Видишь ли, Василиса, — Иван, помялся, словно ему было стыдно в чем-то признаваться. Воевода, исполняющий при дружинниках роль командира, фыркнул и отвернулся, будто и не ожидал от него другого.
«Странная у них субординация», — пронеслось в голове у Лиссы. Но додумать мысль ей не дали — слова царевича просто огорошили девушку:
— Кощей использовал возвратную силу нашего портала, — чтобы до Лиссы дошел весь масштаб трагедии, Иван произнес с нажимом: — Нашего единственного портала.
Через минуту, которая понадобилась на то, чтобы осмыслить сказанное, Лисса разоралась в самом прямом смысле слова, забыв, что порядочной лягушке полагается не вопить, а квакать.
— Ты не Иван-царевич. Ты Иван-дурак!
— Не смей оскорблять царева сына, — возмутился от такого хамства воевода.