Страница 14 из 27
Мы перевезли Джес в квартиру, которую сняли сегодня сутра. Она не смогла нормально объяснить какие вещи хочет взять с собою, поэтому я сгрёб в охапку всё, что нашел в её шкафу и привёз сюда. После того, что между нами произошло, малышка долго молчала и смотрела на нас с Андреем тем самым взглядом затравленной овечки, которую ведут на убой. А я ощущал себя последним мерзавцем, обидевшем ребёнка. Хотя, какой она к чёрту ребёнок? Я знал, что она сама этого хотела. Нам пришлось немного надавить, чтобы она решилась сделать этот шаг. А потом, чёрт… В какой-то момент мы увлеклись и перегнули палку. Это так возбуждало - видеть её беззащитной и такой послушной… “Ей нравилось, когда мы были с ней вдвоём”. Так я сам себя успокаивал, но натыкаясь на взгляд голубых глаз, снова и снова ощущал укол совести.
Пока Джес сидела на кровати, укутавшись в одеяло по самую макушку, мы с учителем вышли покурить на балкон.
- Андрей, скажи ей, а не то я скажу сам, - Потребовал я.
- Макс, какого чёрта? Ладно, скажу, только вечером. Пусть немного привыкнет к тому, что теперь мы будем вместе. - Подумав, он добавил, - Ну, что, Гром, как оно, быть соучастником шантажа?
- Сначала в кайф, а потом так мерзко, что хочется застрелить сначала тебя, а потом и себя.
Андрей рассмеялся, но как-то грустно. Видимо, он тоже сожалел о том, что затеял весь этот блеф. Затем у Князева завибрировал телефон, и он ушел договариваться о чём-то с партнёрами. Я подошел к девушке - она отвернулась от меня так, будто-бы меня и нету. А я просто сгрёб её в охапку вместе с одеялом и понёс вперёд.
- Эй, отпусти меня, - Закричала она.
- Тише, малышка, я ради тебя сегодня репетицию отменил. Пойдём залечивать твои душевные раны.
- Куда?
- На крышу, конечно. Там это делать лучше всего.
- Извращенец, не хочу видеть вас обоих!
- Ну, тише, тише. Обещаю, что сегодня не трону тебя и пальцем, - уговаривал я её, как ребёнка. Джес ещё что-то кричала, возмущалась, даже колотила меня в грудь своими тонкими ручками. Но я знал, что это - хороший знак. Лучше пусть кричит, чем закрывается в себе и сидит молча.
Квартиру, в которую мы переехали, я выбирал сам. Мне понравилось, что она располагалась на 16-м этаже, имела отличный вид из окна и даже собственный выход на крышу. Я притащил наверх кресло-качалку, гитару, две чашки горячего глитвейна. Последним, завершающим штрихом композиции, стала упирающаяся девушка в одеяле, усаженная мною в кресло. Я дотянулся рукою до гитары и, как только коснулся струн, Джес притихла. Я давно заметил, что мои песни ей нравятся и решил использовать этот козырь в борьбе за её психологическое здоровье.
Провалиться весь в бездну мир,
Затихнет радиоэфир,
Плевать на снег и стук дождя,
Ты отдалилась от меня…
Я старательно перебирал струны и, наверное, старался так, как ни на одном из концертов. Джес слушала меня внимательно, вглядывалась в мои глаза. Я видел - ей понравилось. В какой-то момент малышка заплакала, а я отложил гитару и бросился её обнимать. Не могу смотреть на эти слёзы, они меня сводят с ума... И когда я только успел так к ней привязаться? На столько, что даже, кажется, готов делить её с другим, только бы она не уходила. Если бы кто-то сказал мне пол года назад, что со мною будет такое - я бы, наверное, сдох со смеху.
Джес с силой оттолкнула меня и я замер, боясь напугать её снова.
- Это твоя песня? - Спросила девушка, внимательно вглядываясь в мои глаза.
- Да, и она о тебе.
- Врёшь…
- Нет, я вчера написал.
Сидим, молчим, смотрим друг на друга на расстоянии, потом она говорит, - Спой ещё…
И я снова начинаю петь, а она тихо всхлипывает, кутаясь в тяжелое одеяло. Потом приходит Андрей. Подходит, обнимает её ноги, а она его не отталкивает, как пять минут назад оттолкнула меня… Сука… я опять ревную.
- Я ничего не записывал. Та камера в институте уже пять лет неисправна. Только лампочка мигает, - Говорит он.
Она молчит, поднимается со стула, а Андрей ловит её за руку.
- Не уходи, иначе…
- Андрей, - Перебиваю его я, чтобы он не вздумал снова пугать её.
-Я всё равно тебя не отпущу, - Продолжает он, смотрит на меня и добавляет, - И он не отпустит.
Джес молча вырывает руку и спускается по ступенькам вниз.