Страница 27 из 149
— Так ещё хуже то, что она завуч, поэтому на неё нельзя просто так забить.
— Я уверен, что всё будет хорошо. У тебя великолепный уровень знаний для школы.
— Спасибо, — промолвила она, переведя взгляд на свои руки.
— Пойдём, я тебя мороженым теперь угощу.
Я встал на ноги. Лежать в такой близости было дальше невыносимо, не имея возможности быть ближе. Лучше идти, так проще. Она села, и я протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Она уверенно вложила в мою протянутую ладонь свою ручку, я потянул её к себе и она оказалась совсем рядом со мною. Блиииин, как всё же не становится проще.
— Ой, извини, — сказала она краснея, закусывая свою нижнюю губу и делая шаг назад.
Мы сложили вещи и пошли в кафе за мороженым.
Когда мы уже почти были у входа, из кафе вышли моя мать и Федя.
— Привет, — сказал я им.
Посмотрев на маму, я увидел, что она очень странно смотрит на Катю. Переведя взгляд на Катю, я прочёл в её глазах ужас. Она посмотрела на меня, а потом снова на мою мать.
— Здравствуйте, Елена Александровна, — еле слышно проговорила она.
— Здравствуйте, Екатерина, — надменно сказала моя мать, сощурив глаза. Потом она перевела взгляд на меня и удалилась.
Катя была просто белая от потрясения. Я подошёл к ней поближе и взял за руку. Пальцы были буквально ледяными. Тогда взял вторую руку, чтобы согреть их в своих ладонях.
— Катя, с тобою всё в порядке? — спросил я, немного потрясенный, что мир настолько тесен.
— Нет. Мне, видимо, из-за тебя придётся снова менять школу, — она посмотрела на меня в замешательстве. — Это моя учительница по английскому и завуч, про которую я тебе рассказывала. И она твоя мать?
— Блин. Похоже на то… — Теперь я вспомнил, что она говорила еще про то, что её училка-стерва была еще и завучем. В принципе, мне следовало бы спросить в какую школу она ходит. Совпадение было слишком подозрительным.
— Ну вот… Если твоим отцом окажется тот мужик, которому я случайно сообщила результат игры Зенита со Спартаком, когда он бежал домой посмотреть запись матча, я вообще уже не удивлюсь... А братом окажется тот мальчик, которому я сделала замечание, на то, что он песком кидался в прохожих...
Я начал смеяться. Она выглядела так мило в своей несуразности, что хотелось её обнять.
— Что тут смешного? Я могу поспорить, что у тебя и собака есть, — сказала эта милая девчонка, пытаясь выглядеть серьёзной.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что у меня аллергия на собачью шерсть, само собой.
Я смеялся, держа её руки в своих, и не сильно понимал причины Катиного беспокойства.
Мне казалось, что нет ничего страшного, что так сложилось. Это же моя мать. Что может пойти не так? Хотя потом до меня начало доходить, что именно с моей матерью всё как раз и может пойти не так.
Катя смотрела в сторону, думая явно о своём, когда я понял, что может помочь. Я выпустил её руки, приподнял её лицо, подложив палец под её подбородок, чтобы увидеть её выразительные зелёные глаза, которые сейчас блестели, как изумруды. Я перевёл взгляд на её губы. Она нервно закусывала нижнюю губу, отвлекая меня этим простым действием. Еле нашёл в себе волю отвести от них взгляд, но смотреть в её глаза было не менее приятно.
— Катюша, всё будет хорошо! Ты мне веришь?
Она на мгновение задумавшись, лишь слегка кивнула головой.
— Вот и замечательно. Это главное! — улыбнулся я, стараясь её подбодрить.
Потом провел подушечками пальцев ей от подбородка до левого ушка, почти как котёнку, и обратно, и поспешно убрал руку.
— Кстати, мой отец не смотрит футбол, и у меня нет собаки, если тебе от этого будет легче. А теперь позволим холодному мороженому привести нас в чувства, — сказал я, в первую очередь имея в виду себя.