Страница 134 из 149
Митя
Уже подъезжая к пансионату я думал о встрече с Катюшиным дедушкой и начинал чувствовать некоторый дискомфорт от возможного развития событий.
“Ну, а что он может мне сделать? — размышлял я. — Запретит встречаться с Катей? Маловероятно, что это в его силах. Начнёт настраивать внучку против меня? Вряд ли это с Катей сработает. Будет недружелюбным? Вот это, скорее всего. Я, видимо, просто боюсь, что потерял его доверие…” — с досадой признал я.
— Почему у тебя такое серьёзное лицо? — спросила Катюша, дотронувшись до моей щеки нежной рукой.
— Я беспокоюсь, что твой дедушка меня не простит за позавчера. Он просил меня не разбивать твоё сердце, но при этом я был причиной твоих слёз...
Перехватив её ладонь, я поцеловал руку и приложил обратно к щеке. Вспоминать то, что было чуть больше суток назад было тяжело. Ощущалось, что это было страшным сном, и я не мог не радоваться тому, что это уже осталось в прошлом.
— Мить, конечно, простит. Он же разумный человек. К тому же зачем ему обижаться на тебя, когда между нами мир и любовь? — Катюша притянула моё лицо к себе и быстро поцеловала.
— В знак утраченного доверия? — предположил я.
— Ты ещё пока плохо дедушку знаешь. Он милейший человек. Но лучше я с ними первая поговорю, если ты не против, чтобы кое в чём признаться, — она смущённо опустила глаза вниз.
Я слегка заволновался.
— Катюша, ты, надеюсь, не скажешь им о ночёвке? Сергей Константинович, как мужчина, не поймёт. Скорее всего, что он тебе не поверит. Я бы на его месте не поверил, что мы спали в одной кровати, и при этом ничего не было. Он наверняка решит, что я — подлый тип, покусившийся на самое святое, как его любимую внучку, и возненавидит меня. Ну а если поверит, то решит, что у меня какая-нибудь дисфункция или я не той ориентации. Как ни крути — плохо… Хотя я бы предпочёл, чтобы обо мне думали, как о подлом типе из предложенных вариантов, — добавил я с улыбкой, немного подумав.
Катя засмеялась своим чудным задорным смехом, от которого всегда хочется смеяться за компанию.
— Глупенький, неужели ты подумал, что я бы об этом рассказала, если бы меня спрашивали не под пыткой? — улыбалась она. — Эта ночь только для нас. А почему ты думаешь, что никто не усмотрел бы в этом красоты и чистоты наших отношений?
— Катя, ты себя вообще видела? Ты же ходячий секс! — усмехнулся я, заранее зная, что она сейчас же покраснеет от стыда, услышать такое слово в свой адрес.
“Три, два, один...кайф”, — наслаждался я картиной “Красная девица”, что была перед моими глазами.
— Сам ты ходячий секс, — ответила она, решив, что нанесла ответный удар.
Я лишь громче засмеялся, обнимая её за плечи.
— Не могу с этим не согласиться, — самоуверенно заявил я, получив за это лёгкий толчок локтём в бок.
Когда мы пришли к обеду, в столовой было уже почти пусто. Мы заглянули, приоткрыв двери, всё ещё не заходя внутрь, но Катиных бабушку и дедушку мы успели заметить, сидящими за своим любимым, как я понял, столиком, под картиной Айвазовского (репродукцией, само собой, а авторство оригинала я проверил ещё в прошлый раз).
— Митенька, — начала Катюша, закусывая свою сладкую нижнюю губку, побуждая меня повторить то же самое, но позже. — Можно я подойду к ним первая, а ты зайди через пять минут, пожалуйста, — она подняла на меня свои прекрасные глаза, но мой ответ уже был не нужен. Даже если она бы запретила с этого момента вообще бы совать свой нос в столовую, я мог бы только согласиться.
“Лишь бы это было временным сбоем”, — надеялся я, что такой эффект рано или поздно пройдёт. Выполнять все просьбы по одному только взгляду никогда не входило в мои планы, но в данный момент я не мог противиться этому порыву, и меня это, к счастью или сожалению, полностью устраивало.
Пока я вымерял шагами коридор, я придумывал тысячи вариантов развития событий и как на них отреагировать. Умолять? Злиться? Уговаривать? Вразумлять?
Почему-то я даже не сомневался, что Сергей Константинович — тот, кто даёт один шанс заслужить его доверие. Мне было невообразимо больно, что такое нелепое происшествие, случайность даже, могло столь ужасно повлиять на наши взаимоотношения с этим человеком, который был мне по-настоящему приятен и с кем хотелось бы иметь взаимность. Насчёт Анны Петровны я не беспокоился. Она хорошо бы отнеслась к кому угодно, потому что была самой добротой.
— О, привет, Митя! Вы уже приехали! — раздался голос, выводя меня из моих размышлений.
Это была мама с Федей. Я был рад их встретить. Единственно только подкрадывались сомнения, не будет ли нам неловко друг с другом общаться после наших ночных откровений? Обычно всё, что говорится ночью, представляется совсем в ином свете днём. Но увидев искреннюю улыбку мамы, я понял, что не стоит об этом и думать.
Несмотря на присутствующее внутри лёгкое желание, как обычно, уклониться от встречи, чувствовалось, что всего за несколько часов вчерашнего дня мы стали ближе, чем за несколько последних лет. Правда творит чудеса. И это только начало. Я надеялся, что мы сможем стать любящей семьёй, подавая пример Федьке, какие хорошие отношения с родителями надо иметь, когда ты в самом трудном возрасте недопонимания и неопределённости.
Даже в том, что она меня называла так же, как ко мне обращались другие члены семьи, при этом уже не поморщившись, хотя я теперь знал причину неприязни к этому имени. Но я очень надеялся, что любовь ко мне сможет перекрыть все остальные чувства и заместить тяжёлые воспоминания из детства.
— Привет, мам! Привет, Федька-друг! — мы с братом обменялись нашим приветствием, которое мы придумали только для нас двоих (мы подражали рэперам, поэтому там были разные финты ладонями, кулаками и прочие выкрутасы, которые мы придумали и тренировали не один вечер).
— Мы скучали по тебе! — заявил Федя. — А где Катя? — спросил он оглядываясь.