Страница 109 из 149
Катя
«Ничего себе! Офигеть! Что бы это значило? Надеюсь, теперь Земля не налетит на небесную ось»*, — судорожно думала я, собирая разбросанные мною вещи, которые лежали при входе.
Приехав домой утром, насквозь промокнув под дождём по дороге от метро, я оставила просыхать всю свою верхнюю одежду у порога, так как точно не ожидала гостей. А тут сама Елена Александровна пожаловала! Почему-то меня совсем не удивил тот факт, что она была в курсе того, где я живу — всё же она видела моё личное дело. Хотя я догадывалась, что она знала эту квартиру ещё по времени, когда тут жил мой отец со своими родителями.
«А вдруг что-то с Митей? — я замерла на месте, пораженная мыслью, от которой похолодело всё внутри. — Нет, нет, нет, — успокаивала я сама себя, — с ним точно всё в порядке, иначе и быть не может, я в этом уверена. А если он сейчас поднимется сюда вместе с ней?»
Затолкав джинсы в стиральную машину и закинув следом последний носок, я скорее посмотрелась в зеркало, чтобы постараться следом привести себя в должный вид. Я пригладила ещё не до конца высушенные после душа волосы, расправила на себе майку, убедившись, что на ней нет следов от муки, опустила пониже на бёдра домашние шорты, чтобы они не смотрелись слишком короткими. Стоило мне подумать о Мите, моё сердце радостно забилось в приятном предвкушении, поэтому я скорее накрасила губы своим любимым клубничным бальзамом. Было любопытно увидеть себя со стороны в отражении. Одна мысль и надежда на скорую встречу с Митей преобразили меня за мгновения — на щеках заиграл румянец, глаза как-то нереально заблестели, на лице расползлась широченная улыбка.
«Митя, мой Митя», — вертелось у меня в голове вихрем нежности и сердечного томления, как у Татьяны Лариной: «Давно сердечное томленье Теснило ей младую грудь; Душа ждала... кого-нибудь»**, заставляя сердце ещё сильнее ускориться.
Моя же душа ждала только Митю.
Я сожалела, что уехала из пансионата. Незадолго до этого позвонив бабушке, я предупредила, что приеду на следующий день. Да, накануне мне было по-настоящему больно, но я выплакала сполна свою обиду, ревность, горечь и недоверие, оставшись в итоге с голосом спокойного разума и любовью в сердце, которые позволили мне посмотреть на сложившуюся ситуацию иначе, чем вчера вечером. Вдобавок, как ни крути, но слёзы действительно обладают целебной силой. С этим я не могла поспорить.
В дверь позвонили, и я скорее бросилась её открывать.
— Здравствуй, Катя! — сказала Елена Александровна, смотря на меня с виноватым выражением лица, на котором еле заметно проявлялась лёгкая улыбка, уверяющая в её добрых намерениях, но опыт подсказывал не сильно на это покупаться.
«Странно всё это, — пробежала мысль, настораживая. — Надо было бы всё же предупредить кого-нибудь, что она сюда приехала в столь поздний час, на всякий случай... С другой стороны, я ведь тхэквондо не зря, в конце концов, занималась... Блин, о чём я только думаю!». Я постаралась прогнать эти непрошенные мысли.
— Здравствуйте, Елена Александровна! — ответила я, заглядывая ей за спину, но не найдя там никого, посмотрела вниз на лестницу, что была рядом с моей дверью. Никого. — А где Митя? — заволновалась я. — С ним всё хорошо? — прежние переживания пробудились во мне с новой силой.
Я пропустила её внутрь и закрыла дверь.
— С Митей всё хорошо, не волнуйся, — мягко улыбнулась она. — Но мне надо с тобою поговорить лично, он здесь был бы лишним.
«Он не может быть лишним», — твёрдо решила я.
А внутри заныло от того, что Мити не было рядом. Когда надежда увидеть его здесь и сейчас ускользнула, в моём сердце как будто открылась брешь, сквозь которую утекала радость, так неожиданно появившаяся всего минуту назад.
— Проходите, пожалуйста, на кухню. Я морковные кексы испекла, чаю попьём.
— Пахнет вкусно! Любишь печь? — спросила Елена Александровна, смотря на меня смеющимися глазами, садясь на предложенный ей стул. — За фигуру не боишься?
— У меня только диетическая выпечка, — сказала я, ставя контейнер на стол, который я думала завтра с собой прихватить. — Я сама-то любую выпечку ем, у меня пока нигде не откладывается, к счастью, но я за дедушкой слежу, — добавила я с усмешкой. — За ним нужен глаз да глаз. Дедушка, как главный дегустатор моих блюд, всегда с большим удовольствием подчищает всё приготовленное, поэтому я перешла преимущественно на полезные рецепты, желательно с безглютеновой мукой, с минимальным количеством сахара и огромным количеством фруктов, ягод, орехов и вот, как сейчас, овощей, — я улыбнулась, а потом подумала, не слишком ли я с ней разоткровенничалась, рассказывая про себя.
Я до сих пор не знала причин её прихода. Но находясь у себя дома, я чувствовала себя спокойней, общаясь с ней.
— Тогда мы точно не растолстеем, — посмеялась она какой-то своей шутке.
Я вежливо улыбалась, выжидая, когда она перейдёт к сути разговора.
Пока я ставила чайник, стоя к ней спиной, она сказала:
— Катя, я пришла извиниться перед тобой.
«Что?» — удивилась я, застыв на месте, так и не обернувшись, полагая, что мне, скорее всего, это послышалось.
— Тебе не послышалось, — ответила она, как будто читая мои мысли. — Я виновата перед тобой и хочу извиниться. Ты сильно удивлена? — спросила она, едва заметно улыбнувшись, когда я посмотрела на неё.
«Вот если бы вы сейчас начали агитировать меня вступить в секту, поклоняющуюся, ну, не знаю...консервированному горошку, например, я бы уже сильнее не удивилась», — подумала я про себя, но вслух ничего не произнесла, просто молча заняв своё место за столом.
— Я начну с последнего. То, что было вчера — это абсолютная случайность, я этого ни в коем случае не планировала. Извини меня, пожалуйста, за то, что я, не подумав, помогла этому недоброжелателю поссорить вас с Ди...Митей.
«Случайностей не бывает, — вспомнились Митины слова, когда он подарил мне букет с теми «случайно» завезёнными цветочками, название которых я забыла. — Ал.. Ан... Что же там на “А” было?… Ой, она же говорит, а я про цветы вспоминаю».