Страница 43 из 47
9: ФУРИИ
Белый цвет не нейтрализует черный. Так же и хорошее не может компенсировать в человеке плохое, не может оправдывать его, и потому: жить - значить творить зло.
Тони Рэнд был несчастен. Наступило время ланча, но вместо того, чтобы есть, он стоял в кабинете Арта Боннера.
– Я выяснил, как они это сделали, - сказал он. - У нас в тех тоннелях постоянно работают ремонтники. Сначала служба безопасности наблюдала за ними, но это было слишком дорого, поэтому мы установили систему, которая позволяла МИЛЛИ отслеживать каждого, кто находился там и вызвать службу безопасности только в случае, если произойдет что-нибудь необычное. - Он пожал плечами. - И вот эти ребята подавали МИЛЛИ нужные сигналы.
– Для начала расскажи, как они проникли в здание, - попросил Арт Боннер.
– Точно так же. То есть это тоже связано с компьютером. Одна из наших рабочих бригад вошла туда для непланового ремонта. Это случается довольно часто. Арт, меня грызет совесть, что кто-то ввел информацию в МИЛЛИ.
– Грызет тебя? Тони, что бы ты почувствовал, если бы узнал, что кто-то копается в твоей памяти?
Тони удивленно повернулся.
– О, я не думал об этом в таком аспекте.
– Я надеюсь, что никто больше не подумал об этом. Не говори об этом мисс Черчворд, хорошо? Нам надо будет разработать какое-то предохранительное устройство для памяти МИЛЛИ. Я хочу сказать, что кто-нибудь может здорово разбогатеть, подделывая то, что МИЛЛИ сообщает Барбаре. И это не самое худшее, что может случиться.
Рэнд глядел задумчиво.
– Мне потребуется пара программистов. Высокооплачиваемых.
– Ты их получишь. Итак, в будущем я хочу, чтоб каждый, входящий в критический район, проверялся службой безопасности. Или по крайней мере чтобы за ними наблюдали, - сказал Боннер. - Это будет не очень удобно, но мы должны были что-то делать. А тем временем жизнь продолжается.
– Возможно, - сказал Тони.
– Ты до сих пор беспокоишься о поставках углеродного волокна?
– Немного. Этот кондоминиум предлагает такую цену, которая не понравится Миду.
– Понравится или нет, мы должны продолжать расширяться. Он заплатит, - сказал Боннер. Телефон на его столе издал низкий сигнал и Боннер поднял трубку. - Извини меня, Тони. Да, Ди? - Он немного послушал. - Соедини с ним. Она говорит это Джон Шапиро с чем-то срочным.
Боннер снова слушал.
– Он что? Не могу в это поверить.
– Кто что? - спросил Рэнд.
Боннер проигнорировал вопрос Тони.
– Это все разбивает, - сказал он в трубку. - Я считаю нам нужно собраться еще на одно совещание и определить стратегию. Через десять минут, в зале правления.
В этот раз в комнате для совещаний было больше людей. Джон Шапиро. Полковник Кросс, одетый в темный костюм с узким галстуком в полоску, был с двумя майорами в форме, сидевшими по обе стороны от него. Джим Боуэн, административный помощник Рэнда. Были и другие, которых Тони Рэнд знал слабо, люди из отдела Мида, атлетического сложения молодой человек, основная работа которого, казалось, состояла в том, чтобы приносить кофе Барбаре Черчворд. (“Есть ли у него другие обязанности? - подумал Тони. - Только манера одеваться может вскружить головы большинству мужчин, если они должны работать рядом с ней, и она наверняка это знает”.)
Они слушали, кто терпеливо, а кто не очень, пока говорил майор Девинс.
– Кто мог его остановить? - задал вопрос Девинс. - Никто из наших людей. Он наш босс, черт побери. Он спустился на станцию метро и сел в поезд. Ни у кого не было приказа не выпускать его.
– Это не ваша вина. Я должен был сказать МИЛЛИ, чтобы она сообщала мне все время, где находится. Прес.
– Как ты мог знать, что он сделает что-нибудь подобное? - сказал Шапиро.
– Вряд ли это чья-то вина.
– Да он точно чокнулся, - сказал Фрэнк Мид. - Какого черта он сдался? К тому же спутал все наши планы.
– Это так, - сказал Арт Боннер. - Джонни, что дальше?
Шапиро казался более спокойным: он был одет в костюм с жилетом и с ним был его портфель. Он развел руки отработанным жестом.
– Как я и сказал прошлой ночью: предварительное слушание. Хотим мы или не хотим. Я могу задержать его, или оно начнется на следующей неделе, как вы хотите?
– Можешь ли ты добиться, чтобы Сандерса выпустили под залог? - спросила Барбара Черчворд.
– Я в этом сомневаюсь. Это дело с возможным смертным приговором, - сказал Шапиро.
Это потрясло всех.
– Дело со смертным приговором? Смертный приговор? - спросил Мид.
– Это возможно. Хотя я сомневаюсь, что они отклонят апелляцию, - сказал Шапиро. - Но Большой Джим Планше настаивает, что это было убийство первой степени, и у него есть большое влияние, чтобы навязать это людям окружного прокурора. Кроме того, тамошним политикам на руку, что Сандерс в тюрьме. От этого они кажутся более сильными, чем было бы, если он ходил до суда на свободе. Конечно, мы попросим освобождения под залог, и если они откажут, подадим апелляцию, но все это потребует времени.
– А тем временем один из наших людей будет сидеть в их каталажке, - сказал Мид.
– Я не уверена, что понимаю твою позицию, - сказала Черчворд. - Ты не любишь Сандерса…
– Это не имеет к этому никакого отношения. Он один из нас, - протестующе сказал Мид. - Мы сможем обсудить этот чертовый дурацкий фокус, когда он будет на свободе. А сейчас лос-анджелесцы задержали одного из наших людей, и мне это не нравится.
– Я не понимаю. Арт, почему он сдался? - спросил Черчворд.
– Чувство вины. Он хочет оправдания, - сказал Боннер. - И вы знаете, это наша вина. Во всем, что было сказано здесь прошлой ночью, мы не дали достаточно ясно понять, что поддерживаем его. Мы много говорили о стратегии, о том, что нам нужно делать, но мы не сказали прямо: - “Ты поступил правильно, Прес”.
– Ты сказал это, - возразил Тони Рэнд, - когда ты вошел в его кабинет.
– Я сказал это не достаточно твердо, - сказал Боннер. - И мы все были должны сказать это. Здесь, в этом зале для совещаний, чтобы каждый из нас поддержал его, и очередь из людей, которые говорили бы то же самое сегодня утром. Это моя вина.