Пропавшие (ЛП)

Итак, сказал суперинтендант Корриган, прося у публики тишины. Инспектор сыскной полиции Паркер введет нас в курс дела.

Лица толпы выражали ожидание. У Лотти была хорошая команда. Они были уверены и в себе, и в ней. Она должна быть на высоте. И будет. Лотти поставила на стол чашку с кофе и, опустив рукава своей водолазки (привычка, от которой она так и не смогла отделаться), ввела выжидающих детективов в курс последних событий прошедшего дня и вечера и дала всем задания.

Лотти закончила, стулья заскрипели по полу под тяжестью потягивающихся и разминающихся офицеров. Шум перерос от гула до громкой болтовни.

А ну всем собраться! прорычал Корриган.

Лотти могла поклясться, что Бойд пробубнил себе под нос: «Есть, капитан». Она выпихнула его из кабинета, схватила куртку и пошла к церкви. Нужно было допросить свидетеля. 

Отец Бёрк ждал ее у ворот. Небо по-прежнему было пасмурным и темным, и Лотти молилась, чтобы зима, наконец, закончилась.

Падающий стеной снег искажал изображение церкви впереди, теперь оцепленной в качестве места преступления. Парочка утренних зевак, наперекор погоде, остановилась, чтобы перекреститься и положить цветы. Двое офицеров, стоявших перед ограждением места происшествия, переминались с ноги на ногу, чтобы согреться. Лотти тоже почувствовала, что сильно замерзла.

Она пожала руку отца Джо, не снимая толстых перчаток.

Давайте зайдем в дом и выпьем чашку чая, сказал он с теплотой в голосе.

Было бы чудесно, ответила Лотти, оглядывая ярко-голубую лыжную куртку священника; на голове у него была меховая шапка. Вы похожи на сотрудника КГБ, сказала Лотти, улыбаясь.

Священник повел ее мимо церкви к дому.

В доме было тепло. Старые железные радиаторы раздували воздушные шлюзы, тем самым нарушая тишину. Высокие, темные шкафы из красного дерева отбрасывали тени по стенам черепичного коридора, через который отец Бёрк вел Лотти.

Чай или кофе? спросил он, открывая дверь в комнату, по декору напоминавшую гостиную.

Чай, пожалуйста. Ей нужно было избавиться от вкуса офисного кофе во рту.

Священник поговорил с монахиней небольшой роста, которая неожиданно появилась за их спинами. Она удалилась, тяжело вздыхая, чтобы где-то в глубине дома вскипятить чайник.

Итак, инспектор Паркер, чем я могу вам помочь? спросил священник, усаживаясь в кресло на изящных ножках.

Мне нужна информация, отец Бёрк, сказала Лотти и, сняв куртку, села напротив него.

Зовите меня Джо. Нам ведь не нужна формальность, не так ли?

Хорошо. Тогда прошу, зовите меня Лотти.

Она понимала, что не стоило допускать такой фамильярности. Все же он был подозреваемым. Вторым после мистера Гэвина, к тому же он был в церкви в то время, когда совершилось убийство. Хотя иногда неформальность помогала людям ослабить бдительность.

Я заметила, у вас имеются камеры видеонаблюдения как внутри церкви, так и снаружи. Мне нужен доступ к дискам.

Конечно, но не думаю, что от них будет какая-либо польза. Внешние камеры не работают с тех пор, как еще до Рождества температура воздуха резко упала, а внутренние направлены на исповедальни.

Почему так? спросила Лотти, мысленно проклиная потенциальный тупик в этом вопросе.

Так решил епископ Коннор, чтобы мы, священники, могли видеть, кто заходит. На случай, если на нас нападут.

Несколько иронично, вам не кажется? Лотти подняла взгляд, когда снова из ниоткуда появилась монахиня с посудой, звенящей на серебряном подносе.

И веб-камера тоже не работала. Она обычно ведет прямую трансляцию с алтаря на приходский сайт. Из-за праздников нам не удалось вызвать мастера.

«Еще один кусок бесполезной информации», подумала Лотти.

Поставив поднос на стол, отец Джо поблагодарил монахиню. Она исчезла, не вымолвив ни слова. Священник налил чай, и Лотти налила молоко. Они оба пригубили чай из хрупких фарфоровых чашек.

Мне нужно задать вам пару вопросов о вчерашнем дне, сказала Лотти, поспешно возвращая себя в рабочий режим.

Это официальный допрос? Мне нужен мой адвокат? спросил отец Джо.

Лотти была застигнута врасплох, но заметила, что священник улыбался.

Не думаю, что на данной стадии расследования нужен адвокат, отец, эм-м-м, Джо, пробормотала Лотти. Я лишь пытаюсь установить несколько фактов.

Начинайте, я весь внимание.

Лотти почувствовала, что краснеет. Он что, флиртовал с ней? Конечно же нет.

Отец Джо сказал:

В десять часов я провел мессу, очистил алтарь и убрал чаши и «Святое Причащение» в табернакль. К тому времени в церкви уже никого не было. Обычно остается пара людей помолиться, но думаю, непогода взяла верх над религией. Алтарник закончил работу около десяти сорока пяти и ушел домой. Я пришел сюда выпить чашечку чая, затем примерно через час вернулся в ризницу, чтобы написать проповедь для следующего воскресенья. Миссис Гэвин приехала вскоре после этого и начала свою рутинную уборку. Я едва успел прочитать молитву «Ангел Господень», когда услышал ее крик, должно было быть около полудня. — Священник замолчал, будто мысленно молясь.

— И что вы сделали после этого? — спросила Лотти. Мысленно она сделала пометку, что кто-то должен будет допросить алтарника. Возможно, это будет еще одной бесполезной тратой времени, учитывая, что он ушел домой до убийства.

— Я выбежал, чтобы узнать, что же вызвало такое волнение, и подбежал к миссис Гэвин. Бедная женщина, она была в истерике. Она схватила меня за руку и потащила к передней скамье. Я увидел тело… женщину… лежавшую там. Я наклонился и прислушался к ее дыханию, но она была мертва. Я прочел молитву о прощении и благословил ее. Затем позвонил в службу экстренной помощи, после чего подвел миссис Гэвин к алтарю, и там мы просидели до самого приезда полиции.

Его лицо казалось бледным на фоне черного свитера.

— Вы трогали что-либо возле жертвы? Вообще трогали ли саму жертву? — спросила Лотти.

— Конечно, нет. Я подумал проверить ее пульс, но было очевидно, что она мертва.

— Даже если так, вам придется заскочить в участок, чтобы предоставить образец для анализа ДНК, — добавила Лотти, — чтобы включить вас в расследование или исключить из него.

— Значит, я все же подозреваемый, — отец Джо сомкнул пальцы в замок и подпер ими подбородок.

— Каждый является подозреваемым, пока мы не докажем обратное. — Лотти пыталась прочитать в его глазах хоть что-нибудь, но так и не смогла. — Вы знали Сьюзен Салливан? — Она следила за его реакцией.

— Она и есть жертва?

Лотти кивнула. Лицо священника выражало безмятежность.

— Нет, не помню, чтобы видел ее раньше. — На минуту он задумался. — Многие приходят в церковь, но не посещают мессу. Они могут зайти помолиться или зажечь свечу. Знаете, церковный приход Рагмуллина включает более пятнадцати тысяч людей.

— Вы осуществляете визиты на дом?

— Нет, если только кто-то не болен и не нуждается в священнике. Я посещаю больницы и также являюсь капелланом у девочек из средней школы. Мы проводим мессы и слушаем исповеди, хотя уже немногие приходят исповедоваться. — Он покачал головой. — Баптизм, свадьбы, похороны, причастия и миропомазания.

— Это означает много работы?

— Что-то определенное или все это? — На лице священника отразилась улыбка.

Лотти молчала. Она вспомнила, как к ней домой приходил священник, чтобы благословить больного Адама. Она бы запомнила, если бы это был отец Джо Бёрк. Хотя к тому времени Адам был так сильно болен, что она могла и не заметить священника. Чего нельзя сказать сегодня.

— Могу я спросить, чем вы были заняты остаток вчерашнего дня?

— Я провел миссис Гэвин домой и ждал там, пока не приехал ее муж. Затем вернулся и до самой ночи читал у себя в комнате. Никогда в жизни не видел такой метели.

— Значит, вы не предпринимали попыток выйти на улицу?

— Нет, инспектор. К чему все эти вопросы?

Лотти размышляла над тем, что ответить, и решила выбрать быть честной: