Страница 2 из 15
– Карэн? Это Сагия!
– Ну?
– С последней семьей из деревни ничего не вышло. Противятся, слушать ничего не хотят, даже собственный разум. Ставят условие, чтобы дом им поставить возле кладбища!
– Откуда у этого быдла разум! Привыкли, мать иху, в навозе копаться. Но меня, Петя, это не касается. Через неделю строительство усадьбы должно начаться. В Хапово буду жить я один! Мне плевать, как ты решишь проблему с этим инвалидным семейством, но к следующему понедельнику их там не должно быть! Иначе ты, брат, попадешь так круто, что я тебе не завидую. Посмотри договор между твоей фирмой и строительной компанией. Какие там предусмотрены санкции в случае невыполнения одной из сторон взятых на себя обязательств? И это только официальный документ! Тебе же, дорогой, за слова придется еще ответить. Тебя за язык никто не тянул, когда ты мне это Хапово подсунул! Так что, смотри, Петя, дружба дружбой, но спрос с тебя будет по полной программе! Эти Кораблевы домик возле кладбища у тебя просили? Так устрой им жилье, только за забором, где-нибудь под ветлой! Это, конечно, шутка, но мой тебе совет, Петя, реши эту проблему. Мне не хотелось бы поступать с тобой жестоко. Все! У меня дела.
Карэн отключился.
Сагия вытер внезапно вспотевший лоб.
Он ударил кулаком по столу, налил рюмку бренди, опрокинул в себя.
И дернул его черт месяц назад в сауне предложить под строительство усадьбы Карэна эту деревню, где он начал весьма удачно скупать за бесценок целые угодья. Думал, и дальше дело пойдет без проблем. Хотел бабки сорвать при перепродаже. Сорвал! И все из-за каких-то трех уродов, не пожелавших покинуть свою развалюху! Ну что же, Карэн не зря про кладбище упоминал. Придется, на самом деле, применять кардинальные меры. Время еще есть! Сегодня только понедельник, у него в запасе целая неделя. Он вновь взял телефон, набрал номер:
– Богдан? Привет, Сагия беспокоит.
– Слушаю тебя.
– Встретиться бы надо.
– Дело?
– Да!
– Ты знаешь, где можешь меня вечером найти. Приезжай, поговорим за стаканчиком доброго кавказского вина. Обсудим твою проблему.
– Хорошо, в семь буду у тебя.
– Хоп, брат, жду!
Костя в этот вечер выпил больше обычного. И для этого был повод. Утром из военкомата приезжал подполковник, привез Константину Кораблеву направление в реабилитационный центр инвалидов локальных войн и сообщил, что завтра за ним прибудет автомобиль, который и доставит Костю в центр. На месяц ему предстояло покинуть свой дом. Ну как не обмыть подобное событие? Там, в центре, он наверняка встретится с теми, кого знал по Афгану. И мать с сестрой были рады.
Пусть хоть немного отойдет Костя, у которого в последнее время обострилась агрессивность. На всех без разбора кидался, включая собственных родных. Он плохо спал, был раздражен. Еще приход этого менеджера со своим предложением подлил масла в огонь.
В другое время Костя, возможно, и подумал бы о переезде, все же удобства в квартире для него немалое дело. Да и Ольга устроилась бы на работу, все лишняя прибавка в худой бюджет семьи. Но теперь в присутствии Кости ни о каком соглашении с агентством, кроме выдвинутых им же условий – постройки нового дома за пределами деревни, у кладбища, – не могло быть и речи! Костя уперся так, что ничто не могло заставить его изменить решение. Как упирался в далеком Афгане, приняв решение умереть, но позиции врагу не сдавать!
А вот уедет в реабилитационный центр, тогда можно будет и договориться с агентством, а позже и с Костей. Побудет тот среди равных себе, пить бросит, помягчает душой, согласится. А менеджер еще придет! Вон соседа неделю обхаживали!
Раз им нужна земля, придет обязательно!
Костя допивал остатки бутылки, вслух вспоминая свои приключения в далекой чужой стране. Ольга помогала матери собирать его вещи, когда с улицы послышался звук приближающегося со стороны города автомобиля.
– Неужели опять агент? – тихо, чтобы не слышал Костя, проговорила, обращаясь к дочери, мать.
– Да вроде больше и некому, и не к кому! Одни мы в деревне! – ответила так же тихо дочь.
Костя, уйдя в воспоминания, не слушал того, что происходит вокруг, мысленно находясь на перевале Саланг, где однажды чуть было не сорвался в пропасть.
Мать проинструктировала дочь:
– Ты вот что, Оля. Выйди к машине, скажи менеджеру, пусть приезжает завтра к обеду. Все и решим!
– Хорошо, мама!
– Только, дочь, не надо, чтобы он сейчас встретился с Костей, не нужен лишний скандал.
– Я все поняла, мама!
– Ну иди, с богом, дочка.
В это время тонированный джип остановился у калитки дома Кораблевых.
Ольга вышла в сени. Приоткрыла дверь, надевая калоши, и... замерла от невероятности увиденного.
Во двор вошли три человека в черных одеяниях, в масках, с короткими дубинками в руках.
Кулак с лаем бросился к незнакомцам, но раздался хлопок, и пес уткнулся открытой пастью в песок, засучив лапами. Ольга на мгновение окаменела. Дрожь ударом тока пробила тело. А неизвестные приближались. Двое шли к крыльцу, один пошел в обход дома, на внутренний двор.
Ольга метнулась в дом, закрыв за собой дверь на щеколду.
– Мама, мама... там люди в масках. Они Кулака убили. У них пистолеты с глушителями, мама! Нас убивать пришли ...
– Быстро дай мне ружье, Ольга! И всем в погреб, ну, живо! – неожиданно трезвым голосом приказал сын.
Сестра бросилась в спальню, где на коврике висело заряженное дробью двуствольное ружье и патронташ, полный патронов. Но Ольга не успела доставить оружие брату, а мать – спрятаться.
Дверь комнаты распахнулась от сильного удара кованого сапога, и в комнате раздался голос:
– Ну что, голубки, доигрались? Чего уставился, калека? А где, мамаша, доченька твоя?
Ольга слушала эту речь с ружьем в руках, у которого были взведены курки, направив горизонтальные стволы на ширму дверного проема, не в силах что-либо предпринять.
Зинаида Петровна ничего не ответила бандиту. Встав, загородила собой сына.
– Кто вы и что вам нужно?
– Совсем немногое! Вы подписываете нужные нам документы, мы уходим. Завтра вас вывезут к новому месту жительства. Вот и все дела!
– А хрен в грызло ты не хочешь? – с трудом выкатившись на коляске из-за спины матери, крикнул Костя. – Сними маску, рожу открой, Фантомас! От кого прячешься, козел?
Неизвестный, что первым вошел в комнату и вел разговор, оттолкнув мать на диван, подошел к Косте, сильным ударом в челюсть опрокинул его вместе с коляской на пол.
– Лежи, обрубок, и пасть закрой!
Зинаида Петровна бросилась к сыну, но получила встречный удар дубинкой в солнечное сплетение, заставивший ее свернуться от боли у дивана.
– Удавлю, твари! – закричал Костя.
– Да ты так ничего и не понял, урод? – Незнакомец вновь подошел к беспомощному Косте, дубинкой ударил по лицу, разбивая нос, губы, ломая челюсть и выбивая зубы.
Кровь хлынула из рваных ран.
Незнакомец, что явно был главарем банды, осмотрелся:
– Затихли, скоты? А теперь пять минут на размышление: подписывать бумаги или отправляться в мир иной! Для вас, червей, третьего варианта не предусмотрено!
– Богдан, где все же сестренка этого обрубка? – вспомнив о молодой женщине, спросил второй человек в маске, до сих пор только стоящий у входа.
– Куда ей деваться? Сидит где-нибудь за сундуком. Иди глянь в комнату, – указал Богдан на ширму, за которой стояла, дрожа, как лист на ветру, Ольга.
Услышав приказ бандита, она напряглась, ее пальцы непроизвольно легли на спусковые крючки ружья.
Но второй входить не спешил, он обратился к начальнику:
– Богдан! Если эта сучка там, я трахну ее? И эти быстрее думать будут под ее вопли, а?
– Я тебя так трахну, яйца с потолка снимать будешь! Тащи ее сюда!
Мать, набравшись сил, крикнула:
– Беги, Оля, беги!
Дочь оглянулась на окно, ведущее в сад, Не успеть ей сейчас скрыться, времени не хватит.