Страница 3 из 14
Солоухов ответил:
– Не понимаю и не хочу понимать! Для меня все подчиненные равны, но Капустина я заменю. Только не потому, что он генеральский сын, а потому, что не обстрелян, опыта боевого еще не имеет.
Начальник штаба произнес:
– Ну, вот и ладненько! Карту ты взял, иди, готовь личный состав и готовься сам. Завтра, если у тебя не возникнут ко мне вопросы раньше, встретимся у «вертушки»!
Солоухов затушил в закопанной в землю бочке с водой окурок, встал и направился к палаткам расположения разведывательной роты. Стоявший под грибком у телефона внутриполковой связи дневальный подал команду:
– Дежурный по роте, на выход!
Вместе с сержантом из палатки вышел и командир роты капитан Бугров. Он поднял ладонь к виску под фуражкой:
– Здравия желаю, товарищ майор!
– Здорово, Володя, как дела?
– Нормально! Рота занимается по распорядку дня.
Капитан взглянул на часы:
– Сейчас взвода должны подойти!
Солоухов предложил:
– Пройдем-ка к тебе в канцелярию!
Бугров указал на тамбур палатки:
– Прошу!
Офицеры прошли в отсек, служащий командиру роты временной канцелярией. Майор довел до капитана поставленную командованием полка задачу по банде Дервиша. Ротный, внимательно выслушав, спросил:
– Меня с собой берете?
– А зачем там ты, Вова? Обойдемся со взводным Рыковым. Ты только обеспечь полноценную подготовку второго взвода к выходу. Пусть возьмут побольше боеприпасов. На воде не экономить, а паек можно урезать, патроны нам будут нужны гораздо больше галет с тушенкой!
– Понял! Сделаю! Оружие штатное? Или усилить взвод дополнительным вооружением?
Недолго подумав, майор произнес:
– Нет! Дополнительного ничего не надо, оружие штатное.
– Ясно!
– Да, и замени рядового Капустина стрелком из любого другого взвода!
Капитан усмехнулся:
– Ясно! Одного не пойму: на какой черт его тогда прислали к нам, если мы должны за ним, как за телком необлизанным, ухаживать?
Майор строго взглянул на Бугрова:
– Никто за ним ухаживать не собирается и опекать тоже, но он, насколько знаю, во втором взводе один из тех, кто еще ни разу настоящих «духов» в глаза не видел. Сначала обкатаешь его на сопровождении колонн, потом на горные посты выставишь. Как адаптируется, так и будем использовать в полной мере, а пока он не готов к рейду и станет лишь ненужной обузой взводу! Ну, ладно, работай! Второму взводу отбой на пару часов раньше, пусть ребята выспятся. Я у себя, в штабном модуле. Возникнут проблемы, звони! Если ничего не изменится, завтра встретимся здесь же в 6.00 на подъеме!
Командир роты проводил начальника разведки полка, и Солоухов направился к себе в штаб.
Удобно устроившись за столом в небольшом отсеке, приятно охлаждающемся старым, еще бакинским, кондиционером БК-1500, майор наклонился над картой, начав внимательно, миллиметр за миллиметром, изучать район предстоящего боевого применения, оценивая поставленную задачу и просчитывая варианты решения, одному из которых уже завтра утром предстояло отвести статус боевого приказа.
Размышлениям начальника разведки помешал стук в дверь. Начальство стучать не будет, да и офицеры тоже. Значит, или посыльный, или ...
– Да?
На пороге появился Капустин.
Вот уж кого не ждал Солоухов.
Капустин вошел, прикрыв за собой дверь, представился, хотя в этом не было никакой необходимости:
– Рядовой Капустин!
– Вижу, что Капустин! И что ты хотел, Капустин?
– Я по поводу своего отстранения от боевого выхода взвода.
Сергей протянул:
– Та-а-к! Ты, Артем, оказывается, устав плохо знаешь. Приказ начальника не обсуждается!
– Я знаю это, но пришел к вам поговорить как с человеком, а не только как со старшим офицером! Если, естественно, подобное возможно.
– Ты продолжаешь удивлять меня. Ну что ж, коли ты так ставишь вопрос, проходи, присаживайся, поговорим!
Капустин присел на стул напротив начальника разведки.
Сергей перевернул карту.
– Слушаю тебя.
– Я хотел бы узнать причину того, почему вы отстранили меня от участия в боевой операции.
– Угу! Ты хотел бы узнать? Ладно, узнавай! Я считаю, что рядовой Капустин не готов к выполнению той задачи, которая поставлена перед вторым взводом. Я считаю, что рядовому Капустину пока рано принимать участие в рейдах повышенного риска. Я считаю, что рядовому Капустину еще следует пройти несколько предварительных этапов перед тем, как быть привлеченным к сложным заданиям! Этого тебе достаточно?
Солдат отрицательно покачал головой:
– Ответьте, пожалуйста. Я нахожусь в штате учебного или боевого подразделения?
– Сам не знаешь?
– Знаю, в штате боевого подразделения. Следовательно, курс подготовки прошел, полный курс. Так почему тогда меня отстраняют? Если, как вы утверждаете, я не готов к выполнению боевой задачи, отправьте меня обратно в учебку, но не унижайте недоверием!
Солоухов взглянул на Капустина:
– Ты считаешь, я тебя унижаю?
– Да! Иначе ваше решение расценить не могу!
Майор повысил голос:
– А тебе не положено расценивать действия старшего по званию, а также решать, что тому следует делать, а что нет! Как-нибудь без тебя разберусь, кому идти в рейд, а кому на кухне ворочать котлы с перловкой!
Капустин поднялся, проговорил:
– А я думал, вы не способны на ложь!
Подобное заявление словно ударом хлыста обожгло начальника разведки.
– Что??? Что ты сказал, сопляк?
– Не надо лгать. Вы обманули меня лишь потому, что мои родители занимают высокое положение. Но родители это одно, я – другое. Я – самостоятельная личность...
Майор перебил солдата:
– Послушай, ты, личность! Я еще никогда и никому не лгал! И мне по барабану, что твой отец генерал, а мать кто-то там в банке! Для меня вы все равны! И если ты хоть еще один раз позволишь себе обвинить меня во лжи, то я точно отправлю тебя под трибунал.
Солдат проговорил:
– Вы утверждаете, что отстраняете меня от операции лишь потому, что я, с вашей точки зрения, не готов к выполнению задания, и родители ни при чем!
Майор ударил кулаком по столу:
– Да, мать твою, бестолочь! Чтобы тебя, мудака, в первом же бою не завалили!
– А как же тогда Михеев?
– При чем здесь Михеев?
– Да при том, что он мой одногодок, мы вместе отслужили в учебке и вместе прибыли в полк. И служили вместе во втором взводе. Но его вы оставляете в строю, а меня убираете! И после этого говорите, что не из-за родителей? А чем Васька Михеев лучше или хуже меня? Только тем, что он воспитанник детского дома? Значит, его, неготового, под пули подставлять можно, а меня, имеющего отца-генерала, нельзя?
Слушая солдата, Солоухов понял: а ведь Капустин прав. О молодом Михееве никто и не вспомнил! Ни начальник штаба, ни ротный. И получается, что Сергей действительно сынка генерала вывел из-под удара, а парня-сироту оставил в строю! Черт! Как же он сам про этого Михеева не подумал? Надо менять и его. Но теперь это уже будет выглядеть нехорошо. Черт бы побрал этого Капустина! И чего уперся? Любой другой радовался бы возможности остаться в полку, а этот, видите ли, усмотрел в отстранении унижение собственного достоинства. А вообще, если быть честным, парнишка поступил так, как поступил бы на его месте сам Солоухов. Он не желает, чтобы его посчитали маменькиным или папенькиным сынком, он не желает прятаться за спины своих родителей. Предпочитает идти вместе с остальными, зная, что взвод ждет не легкая прогулка по лесному массиву в Чечне. Знает, что может не вернуться. Сергей, прикурив сигарету, взглянул на Капустина:
– Где, спрашиваешь, логика? Где моя принципиальность? Признаю, поставил ты меня в тупик Михеевым. Честно говоря, я совсем забыл о нем! Упустил! Значит, хочешь пойти со взводом, Капустин?
– Так точно, товарищ майор!
– Черт с тобой, иди!
Майор снял трубку внутриполковой связи, набрал трехзначный номер: