Страница 5 из 16
Шамиль рассеянно ответил:
– Я понял вас, босс!
– Вот и хорошо. Жду тебя у Шаруса, дорогой! Да будет с тобой милость всевышнего!
Отключив прибор, Садык бросил его на топчан, накрытый цветастой кошмой, прилег, облокотясь на одну из четырех подушек, разбросанных по настилу. Своим решением изменить маршрут движения колонны узбек перестраховывался и вводил в недоумение Шамиля, в принципе ничего не меняя в выработанной им ранее тактике. Расчет узбека был в том, чтобы чеченец, который поведет колонну, задумался, почему такое решение вдруг принял босс. Подчиненным тоже неплохо лишний раз напрячь извилины, хотя и слепо выполняя волю Хозяина. Предпринятый ход заставит Шамиля усилить бдительность, а от этого дело только выиграет.
Садык, вызвав помощника, приказал ему:
– Забери прибор спутниковой связи, Ваха, и подготовь мне «Ниву». Через полчаса я покину Шарус и поеду в Астан-Кале. Ты же останешься здесь. Я вернусь послезавтра. Как связаться со мной в экстренных случаях, ты знаешь. Выполняй!
Вскоре белая старенькая «Нива», пройдя весь населенный пункт, раскинувшийся по дну ущелья, вышла на асфальт и взяла курс на Астан-Кале. Там, на окраине, в доме, принадлежащем узбеку, под надзором старой и строгой чеченки, томились в подвале две молодые рабыни Садыка, выкупленные им у одного из полевых командиров.
Перед началом главных событий наркоторговец решил расслабиться за кальяном и развлечься с наложницами, чьи мертвые тела под утро, вместе со старухой надзирательницей, должны быть брошены в каньон на корм шакалам. Свидетели, способные опознать его в Астан-Кале после завершения акции, Садыку были не нужны! Узбек ехал в предвкушении сладостной, опьяненной анашой ночи с молодыми девочками, которым он, после того как насытится их ласками, лично перережет горло. Узбеку не было еще шестидесяти лет, и организм с нетерпением требовал свое! И ласки, и крови! Ну а старуху он просто удавит, раздавит, как вонючего клопа. Она отжила свое, и ее место в аду!
Ваха проводил своего Хозяина и командира, заперся в халупе вместе со стариком-инвалидом, положил на топчан кусок стекла. На него в две ровные дорожки высыпал белоснежный порошок. Скрутил из двадцатидолларовой купюры узкую трубочку.
Через нее вдохнул по дорожке в каждую ноздрю.
Кокаин подействовал быстро, и скоро чеченец – помощник, телохранитель и профессиональный связист Садыка – сидел на топчане, скрестив под собой ноги. Он закрыл глаза и качался из стороны в сторону, как кобра, перед тем как сделать предупредительный выпад на противника.
Только физиономия Вахи расплылась в идиотской, бессмысленной улыбке, что сразу же стирало его сходство с благородным пресмыкающимся. Если бы кобра знала, что похожа на чеченца в его нынешнем состоянии, то скорее всего она от отвращения сама пустила бы в себя весь свой запас смертельного яда!
Но Вахе было наплевать на то, как он выглядел, да и на все, что окружало его, включая всесильного хозяина. Главное – то что он испытывал под действием наркотика, и то, что кайфа в заначке у него было в избытке. До смерти хватит! В этом чеченец был прав.
ГЛАВА 2
26 апреля, 0 часов 30 минут
Во исполнение утвержденного плана операции «Транзит» четыре транспортных вертолета, оборудованных системами для полетов в темное время суток, с боевыми группами спецназа отряда «Кавказ» и силами резерва резидента секретной службы «Виртус» в Чечне, строго по графику, оторвались от бетонки и начали набор высоты, уходя на север. Следом за ними, с интервалом в 15 минут, взлетели три машины огневой поддержки «Ми-24».
Спустя чуть более часа полета, в квадрате Д-1, в семи километрах восточнее скалистой стороны перевала Большого ущелья и в 12 километрах от селения Шарус, совершили посадку первые два «Ми-8».
В 2.05 третий транспортный борт приземлился в квадрате Д-2, в 10 километрах с западной стороны ущелья.
Десант в составе 51 человека и 12 бойцов охраны винтокрылых машин высадился в заданном районе из трех вертолетов. Четвертая «вертушка», совершив облет района предстоящего наземного действия спецназа, доставила сводную группу из 20 спецназовцев, половину которых составляли «профи» «Кавказа», в квадрат Д-3. Туда, откуда ранее в ущелье смогло войти разведывательное подразделение майора Капитанова.
После высадки сводной группы «Ми-8» вернулся в квадрат Д-2. Вертолеты огневой поддержки наземных войск «Ми-24» тут же ушли на базу.
В 2.20 бойцы «Кавказа» усеченными до 15 человек двумя штурмовыми группами начали пеший марш к скалам. С востока шло подразделение «Вихрь» майора Гогидзе, с запада – «Буран», ведомое майором Петрушиным. Сводная группа в квадрате Д-3 в 2.50 по узкой расщелине начала подъем на хребет Большого ущелья под командованием майора Капитанова.
«Снежный Барс» майора Рудакова и 10 человек резерва под общим руководством командира «Кавказа» подполковника Железнова приступили к совершению охватывающего аул Шарус маневра.
В 6.20 все подразделения вышли на рубежи ожидания.
На этом действия спецназа были приостановлены.
Получив приказ рассредоточиться, используя местный ландшафт и средства индивидуальной маскировки, сводный отряд залег на дневной отдых.
Одна из «вертушек» «Ми-24», уходя из района прикрытия, прошла над ущельем и сбросила вниз контейнер с универсальными лебедками.
Четверо офицеров резерва, оставленных в ущелье приказом Капитанова под командованием капитана Евдокимова еще 24-го числа, после рекогносцировки хребтов получили приказ установить на каждом из перевалов по два подъемных механизма, чтобы в 22.30 26 апреля начать одновременный подъем первой четвертки спецов «Вихря» и «Бурана».
Отделение радиоэлектронной борьбы, обосновавшееся в квадрате Д-1, разложило свою хитрую аппаратуру, подготовив ее к применению. Наступило затишье.
Ночью с 26 на 27 апреля в ущелье было поднято 12 человек основной штурмовой группировки, сводная группа Капитанова, пройдя перевал, обосновалась на склонах квадрата Д-3, а селение Шарус было взято в кольцо оцепления группой резерва. Десяти человек Чекалина вполне хватило для того, чтобы взять с нисходящих склонов хребтов аул под полный контроль. «Снежный Барс» оставался без движения и бездействовал, укрывшись рядом с селением. Прошло двое суток.
Утром 30 апреля все бойцы, выделенные для работы внутри ущелья, заняли на его внутренних склонах скрытые позиции. На хребтах были оставлены расчеты двух станковых гранатометов «АГС-30», ближе к южной оконечности небольшого плато, откуда должен был появиться вьючный караван. И немного севернее, ближе к Шарусу, устроились по два гранатометчика противотанковых «РПГ» с пулеметами для атаки автоцистерн.
По десять человек каждой штурмовой группы укрылись среди бугристой поверхности внутренних склонов Большого ущелья.
Сводное подразделение майора Капитанова в полном составе заняло позицию непосредственного боевого применения.
Нашли дело и для «профи» группы Рудакова.
Личный состав «Барса» стал менять бойцов резерва вокруг аула через каждые двенадцать часов. И это была инициатива командира особой группы: не дать своим людям застояться, расслабиться, а, наоборот, войти в обстановку, вжиться в нее, своими глазами оценить объект, который, возможно, надо будет подвергнуть молниеносной обработке. Да и людям Чекалина требовался отдых, хотя они и наладили наблюдение за аулом, предусмотрев сменный режим.
Садык задержался в Астан-Кале и прибыл в Шарус лишь под вечер 28 апреля. Ваха встретил его традиционным приветствием мусульман и встревоженным вопросом:
– Ассолом, Хозяин. Вы припозднились, я уже начал беспокоиться. Уж не случилось ли чего неприятного?
– Салам, Ваха, салам. Ничего, слава Аллаху, серьезного не случилось, дела задержали меня. Но, если ты, как говоришь, начал беспокоиться по поводу моего отсутствия, то почему же не связался со мной по рации?