Шутка Немезиды

– Понятно, что сильф… Что я сильфов не видела, что ли? Самый настоящий, только мутный какой-то, – Юля лихорадочно соображала, что делать, – Вода… Ты не знаешь где здесь поблизости родник?

– Да что с тобой? Трансформировать разучилась?

– Трансфо… Что? Как это?

– Не знаю, ты же ведьма, а не я!

– Кто ведьма? Я ведьма? Ах ты засранец! – Юля подхватила вредного сильфа чтобы хорошенько потрясти, но тут произошло ещё одно чудо – сильф стал менять цвет – из грязно-коричневого стал прозрачным, как капля росы.

Кроме того, он стал мокрым и холодным. От неожиданности девушка разжала руки, и сильф моментально растаял на земле. А из того места, куда он сгинул, ударил ключ. Робкая струйка воды начала пробиваться сквозь землю, раздвигая комочки земли и старую прелую листву. Неосторожные жучки барахтались в непонятной им субстанции, пытаясь выбраться на поверхность плавающих листочков, как потерпевшие кораблекрушение на плоты.

Юля бросилась разгребать землю и вскоре на месте родника образовалась большая водяная чаша, а ещё через несколько минут муть осела и можно было любоваться чистым зеркалом водяной глади.

Осторожно набрав воду в ладошки Юля сначала умылась, а потом принялась рассматривать отражение. Повертелась пару минут, пока не осталась довольна своим видом, и только потом вспомнила, что хотела пить.

Критическое изучение ладоней намекнуло ей, что проблемы с желудком – это самое меньшее, что можно от них ожидать.

Недолго думая, она почистила место перед коленями, полюбовалась лишний раз на своё отражение, нагнувшись над водяной чашей, и припала губами к источнику чистой ледяной воды. От первого глотка сразу же заломило зубы, а студёная вода обожгла холодом горло. Помедлив, пока не утихнут неприятные ощущения, она повторила попытку, стараясь втягивать воду мелкими глотками. И могла бы поклясться, что ничего более в жизни не пила вкуснее! Приятный процесс был нарушен весёлыми голосами:

– Ого! Лань, пьющая из ручья. Не помню – откуда это.

– Из Камасутры.

– Ха!

Юля с достоинством поднялась, стряхнула мусор с коленей и смерила шутников уничижительным взглядом:

– Нет там такого!

Сеня посмотрел с уважением и спросил:

– А что есть?

– Вот чего точно не было, а сейчас есть – так вот этот родник, – нахмурился Петрович, – В нашей ситуации это гораздо интереснее.

– Чудеса, – пожала плечами Юля, не решившись рассказывать про сильфов и их превращения. – Или проблемы плохого зрения.

«Не скажу, пока не разберусь как следует, – успокоила она свою совесть. – Сама себе не могу поверить, а буду рассказывать, так вообще чокнутой сочтут. Нет, точно не буду.»

– Ладно, дамы и господа, давайте решать что делать будем, – не стал настаивать на истине Петрович. – Горина мы не нашли. Может быть его тут и нет. Так что давайте решать свои проблемы сами. Слушаю предложения.

Он подошёл к роднику, зачерпнул ладонью воды и плеснул себе в лицо. Поискал глазами место почище, и приземлился, с комфортом вытянув ноги. Юля последовала его примеру и выжидательно посмотрела на Сеню.

– Я не знаю, – стушевался парень, – Жрать очень хочется. Думаю нам надо выйти к людям, а там что-нибудь решим по месту.

– Что решим? Денег нет, документов… – Юля задумалась. – А есть ли тут вообще документы? С чем к людям выходить будем? Да и каким людям, Сеня? Ты уверен, что здесь есть ещё кто-то, кроме нас?

– Уверен! А сомневаешься – заодно и проверим.

– Тихо! – Петрович подобрал с земли белый камешек и посмотрел его на свет. – Я считаю, что Сеня прав. Что мы в лесу высидим? Да и голод – не тётка, рано или поздно отсюда выгонит. Уж лучше тогда выйти не ополоумевши с голодухи. Это, во-первых. Во-вторых, – он спрятал камешек в карман и снял башмак, – посмотрите на сапожок – кожа, швы, гляньте чем подошва подбита.

Подошва был плоской, но производила впечатление добротности. Толстая грубая кожа была подбита маленькими гвоздиками, красные шляпки которых аккуратно рассыпались по её периметру.

– Хэнд мэйд, – констатировал Сеня, – А-а-а, я же говорил.

– Ладно, – нахмурилась Юля. – А в-третьих?

– А в-третьих, вы обратили внимание на каком языке мы общаемся?

– Что не так? – удивился Сеня, примериваясь сесть рядом – на родном.

– Вот именно! – обрадовался Петрович. – Абсолютно точно – на родном. Только это не наш родной язык. Он принадлежит вот этим, – он постучал себя в грудь, – бывшим, чьи оболочки мы позаимствовали.

– Какой ужас! – усмехнулась Юля. – Товар достался поношенный. Ты, Сеня рядом не пристраивайся, я тебя боюсь.

– Стоп! – воскликнул Петрович. – Ты почувствовала, что сказала на двух языках?

– Нет, всё вышло само собой…

– Смотрите, как только мы начинаем упоминать имена покинутого нами мира, так сразу переходим на наш родной язык.

– Выходит, нам нельзя упоминать наши настоящие имена, чтобы непроизвольно не стать иностранцами, – Сеня наконец нашел себе место и сел напротив Юли.

– Запомним – Ула, Петр и Сэм. Странно будет, если среди местного населения мы ни с того ни с сего начнём разговаривать на неизвестном языке.

– Замётано, – важно произнёс Сеня, – Это как с аватарами в игре. Все общаются только придуманными именами.

– Точно. Вот ещё что… – Петрович порылся в недрах глубокого кармана и извлёк на свет чёрную пластину. – Проверьте карманы. Ни у кого ничего нет подобного?

Пластина представляла собой осколок небольшого плоского черного камня, расколотого или распиленного так, что от него остался небольшой кругляшок, толщиной не больше монеты.

– Аккумулин, – с уверенностью сказала Юля, как только взяла его в руки. – Только ничего не спрашивайте, – она умоляюще посмотрела на раскрывшего рот Сеню и удивлённого Петровича, – Название всплыло в памяти, а больше ничего!

– А что, такой камень только у меня оказался? Кстати он был зашит под подкладку. Ценный, наверное.

Петрович снова полез в карман:

– С моей точки зрения, здесь есть более дорогие экземпляры. Вот этот, например. Мне он напомнил опал, – он извлёк найденный ранее камешек и удивился еще раз.

– Вот это да! – выдохнули Сеня и Юля, чуть не столкнувшись лбами перед «камешком».

Яркие лучи Лигии вспыхнули и заиграли волнами в руках Петровича. Характерный металлический блеск, жёлтые бока…

– Золото, – потрясено произнесла Юля.

– Самородок! – восхищённо выдохнул Сеня.

Петрович ещё раз пошарил в кармане, для достоверности вывернул его наизнанку, но ничего, кроме старых крошек в нём больше не было.

– Ничего не понимаю… – пробормотал он, – Я же точно помню – сюда камень положил.

– Так вот он и есть! – закричал Сеня. – Теперь всё понятно! Чёрная пластина – амулет.

– Какой такой амулет? От сглаза?

– Ха, от сглаза! Это амулет преобразования камня в золото! Мечта любого алхимика.

– Сеня… То есть Сэм! Не так всё просто. Я кое-что ещё вспомнила. Это камень мага.

– Что-то ты всё вспоминаешь и вспоминаешь, а я вот нифига! Не кажется ли это чересчур подозрительным? – Сеня с вызовом посмотрел на Петровича.

– Постой, Сэм. Ты сказала – мага?

– Ну да, – обречённо поникла плечами Юля. – Только ничего не спрашивайте!

– Понятно, девичья память! – снисходительно произнёс Сеня. – Вот если бы я вспомнил, то будьте уверены – всё от начала и до конца.

– Да, жаль, что ты ничего не вспомнил, – поддела его Юля.

– Еще не вечер! – отмахнулся Сеня и принялся возбуждённо шарить руками по земле, выискивая мелкие камешки. «А этот пойдёт?» – время от времени поднимал он руку с зажатым в ней цветным камнем. Но, похоже, находка Петровича была чистой случайностью, повторить которую уже не представлялось возможным.

– Но, может быть, другие камешки превратятся в не менее ценные металлы. Серебро или платина нас бы тоже устроила, – поделилась счастливой мыслью Юля.

Для эксперимента были выбраны самые красивые находки, придирчиво отобранные из весьма приличной кучки, собранной Сеней. Потом ещё немного поспорили – нужно ли их загружать в карман оптом или по одиночке. Победил азарт, подкреплённый приличной долей жадности. Карман Петровича раздулся от засыпанных в него минералов, в другой карман был положен амулет, и компания расселась, в ожидании магических преобразований.