Страница 12 из 14
– Нет, я сбежал.
– Как это? Так же нельзя, – удивилась Наталья.
– Можно, – отрезал мальчик, – если очень надо. А мне надо. Если хотите, можете меня отправить назад, я не буду сопротивляться. Только сначала дайте поговорить с Евгением.
– Он скоро придет, – Наталья вышла из комнаты. Она испытывала смешанные чувства. С одной стороны, она жалела Сергея, помня, через что он прошел. С другой понимала, что парень из детского дома. А будучи юристом по профессии, да еще и женой полицейского, она знала, насколько безбашенными и неуправляемыми могут быть детдомовские подростки. Сейчас один из них находился в ее доме, и женщине было тревожно.
Ей очень хотелось узнать, о чем разговаривают в комнате дети. Она сделала бутерброды и понесла им в комнату как можно тише. Перед дверью остановилась, прислушиваясь.
– У тебя лучше получалось, – удрученно произнес Ленча. – Я вон каждый день играю, а нормального скилла нет.
– Ты просто боишься нападать сразу, выжидаешь чего-то, – учил его Сергей. – Не бойся агрить мобов и бей сразу. А лучше рашить с самого начала.
– Меня убьют, – погрустнел Ленча.
– Ну и что? Респнешься и дальше пойдешь.
– Но я ведь тогда потеряю время и энергию?
– Зато играть научишься! – усмехнулся Сергей. – А то и в жизни пригодится.
– Ты про тех уродов, от которых спас меня сегодня? Точно мобы, – буркнул Ленча.
– Да ладно, ты тоже молодец, не сбежал, а помог.
Наталья мало что поняла из странного разговора, кроме того, что ей есть, за что благодарить Сергея. Она вошла в комнату, поставила бутерброды на стол.
– Приятного аппетита, храбрые воины, – и вышла.
Евгений Байкалов планировал сегодня задержаться на работе. Недавно ему подкинули одно интересное дело. Известный депутат и бизнесмен Игорь Игоревич был задержан в собственном доме по подозрению в убийстве жены. Полицию вызвали соседи, которые увидели несчастную женщину, лежащую на лужайке перед домиком прислуги. Было ясно, что женщина умерла от удара тупым предметом в висок. На территории дома больше никого не было, кроме хозяина, который безмятежно спал у себя в комнате.
Он был практически единственным подозреваемым. В гостевом домике еще должна была жить служанка Лариса. Но ее не было. Когда и куда она делась, выяснить не удалось. Ее одежда, обувь и личные вещи остались в домике. Включенный компьютер показывал точное время последнего посещения сайта.
Картина складывалась просто – вернувшиеся с вечеринки супруги поругались, жена пошла выяснять отношения с любовницей мужа, тот увязался следом и убил жену. Больше этого было сделать некому – служанка по описанию была молоденькой и хрупкой, не смогла бы не то что убить, но даже серьезно ударить. Проникнуть со стороны на территорию теоретически кто-то мог бы, не смотря на высокие металлические прутья забора. Но коттеджный поселок находился далеко от города и хорошо охранялся. Пешком выйти-уйти было возможно. Но чужую машину камеры и охранники заметили бы.
Скорее всего, Игорь Игоревич убил и жену, и любовницу. Одну успел спрятать, вторую почему-то оставил на месте. Может быть, решил, что она жива и вскоре придет в себя.
Единственное, что смущало Байкалова, это яростное отрицание своей вины депутатом. С таким полицейский часто встречался, и он давно научился распознавать, кто говорит правду, а кто врет. Игорь Игоревич явно не врал. На первом же допросе бизнесмен отвечал на все вопросы максимально честно и подробно. Диктофон записывал каждое слово. Игорь Игоревич не стал приглашать адвоката, ибо сам имел юридическое образование и хорошо разбирался в законах. У него была отменная память, предмет его особой гордости, и сейчас он использовал ее на полную катушку. Байкалов получил подробнейшую информацию о том, где, что именно и сколько он и его жена выпили на вечеринке, вплоть до марки коньяка и количества рюмок. Но когда дело доходило до убийства, все становилось запутанно.
– Да поймите, не убивал я ее! – кипятился он. – Софочка была умницей, все понимала, – он всхлипнул. – Мы же с ней двадцать лет! И всякое было, конечно. Ларочку она ненавидела, это да. Но без фанатизма, без фанатизма…
– И где сейчас Ларочка?
– Я не знаю! Я же говорил – я видел ее утром…
– Точное время скажете?
– Конечно! Было уже светло, нас подвез водитель приятеля. Выехали мы в семь, значит, примерно восемь утра.
– Это время убийства.
– Я знаю! Мне сказали! Но я видел Ларочку в доме, я же говорил, она была жива. И Софочка была жива! Она просто пошла к Ларочке, сказать про завтрак. Я думал, Ларочка поэтому пришла…
– О чем вы разговаривали? Передайте слово в слово, если сможете.
– Я не смогу, наверное. Нет, вы не подумайте, у меня отличная память, можно сказать фотографическая! Это так помогает в жизни, и в бизнесе тоже. В политике, да. Знаете, как важно запоминать детали? Впрочем, вы как раз знаете…
– Прошу, ближе к делу.
– Да, конечно. Просто я тогда был несколько навеселе, поэтому я постараюсь, конечно, вспомнить, но я не обещаю, что…
– Начинайте. Где вы были, когда увидели Ларису?
– Я был на кухне. Хотелось пить. Туда вошла Ларочка. На ней был домашний халатик, знаете, с таким милым разрезом на груди, когда видно не все, но приятно посмотреть…
– Дальше.
– Я обнял ее, спросил: «Ларочка, ты проснулась? А где жена?» Ну, вы понимаете, я думал, что именно Софочка ее разбудила. Но если бы Софочка пошла спать, мы бы с Ларочкой…
– Что она ответила?
– Ничего, – смутился Игорь Игоревич. – Она молча взяла меня за руку и посмотрела на кольцо. Серебряная печатка с аметистом, знаете, такой крупный, массивный перстень. Ничего особенного, но мне очень нравился, да и к костюму подходил. Кстати, аметист очень помогает вести переговоры, вы знаете?
– Посмотрела. Потом?
– Потом она почему-то попыталась снять перстень. Это странно, она равнодушна к серебру, да и он ей совершенно не подошел бы, у нее тоненькие изящные пальчики… – Игорь Игоревич запнулся.
– Продолжайте.
– Я спросил: «Что ты делаешь? Жена же в доме». Потом поцеловал ее в щечку. Снял перстень и отдал ей, мне же не жалко, я же к ней, как к родной… Она надела перстень…А я пошел спать. Все, я больше ее не видел, – Игорь Игоревич смотрел вдаль стеклянным взглядом, как будто что-то вспоминая. Байкалов почувствовал, что ему врут.
– Что вы вспомнили? – мягко, стараясь не испугать мужчину настойчивостью, спросил он. – Что-то необычное?
– Да… Знаете, когда Ларочка надела кольцо, мне показалось, что ее палец вырос и стал толще, – голос бизнесмена упал по еле слышного шепота. – Но такого же не может быть? Но я точно видел… Я спал уже, наверное.
– Насколько вырос? Она смогла надеть кольцо? – Байкалов не подал виду, что удивлен. На допросах и не такое услышишь.
– Да, она его надела, оно болталось. Потом палец начал расти, и когда вырос, кольцо село нормально. Такого же не может быть, да? Это трюк? Или у меня что-то с головой? Я никогда не напивался до галлюцинаций, у меня всегда чистое незамутненное сознание, сколько бы я не выпил, или, может, это возраст? Какая-то болезнь?
– Разберемся, – уверенно ответил Байкалов. Тогда к вам вопросов больше не имеется. Протоколы допросов вам доставят в течение двух суток, ознакомитесь, распишетесь.
– Знаете, на подпись я, наверное, все-таки приглашу адвоката, потому что, я, конечно, знаю, что ничего я не наговорил против себя, но мало ли, со стороны виднее…
– Конечно, это ваше право, – перебил его Байкалов, вызвав конвоиров.
Следующие сутки Байкалов работал над этим делом. Он отправил на экспертизу все, что только возможно. Но результаты обычно приходили не скоро. Дело представлялось ему легким. У бизнесмена явно не все в порядке с головой. Раньше он, возможно, и был в здравом уме. Но кто его знает, что с ним случилось, если он видит растущие пальцы на руке любовницы? Найти бы вот еще эту Ларочку.
Байкалов вызвал кинологов, и они направились в коттеджный поселок. С собаками сразу же возникла проблема. Они наотрез отказались входить в домик. Две взрослые, дрессированные овчарки подняли такой сумасшедший лай, что полицейские только диву давались. В конце концов собак увели подальше от дома. Когда те успокоились, им дали понюхать вещи Ларисы. Собаки снова заворчали, но на этот раз вроде взяли след. Обе овчарки, не колеблясь, потянули следователей за ворота и повели через поселок по дороге к трассе. Там след пропал.