Страница 20 из 67
Наверное, я слишком много думала о Ренате и её доме, потому что мне привиделся старый особняк. Я медленно шла по бесконечному коридору, придерживая подол длинного платья. Остановившись у зеркала, с удивлением рассмотрела своё отражение.
Девушка с уложенными в высокую прическу светлыми волосами, с жемчужным ожерельем на груди и покачивающимися в ушах длинными серьгами, мало напоминала Майю Рогачеву. Скорее, светскую даму девятнадцатого века, собравшуюся на бал. Девушка держалась с достоинством. И только широко распахнутые серые глаза, выдававшие испуг, помогли мне узнать себя в этой красивой незнакомке.
Прежде, чем я успела удивиться, за моей спиной возникла женская фигура. На этот раз прабабушка Ренаты выглядела скромно и много старше той девушки, что на портрете в гостиной.
— Доброй ночи, Майя! — кивнула она мне, как старой знакомой. — Или в Эйрите сейчас день?
Меня охватила радость: хоть один человек из нашего мира знает, где я нахожусь. О том, что этот человек уже мёртв, я как-то забыла.
— Матрёна, простите, не знаю вашего отчества, — я умоляюще протянула к ней руки, — прошу вас, помогите мне! Я, сама не знаю как, оказалась в другом мире. Не понимаю, что делать, как вернуться назад…
Пожилая женщина поджала губы:
— Нужно слушать, что говорят старшие, Майя. Я ведь предупреждала тебя насчет кладбища. Притворившись моей внучкой, ты взяла на себя чужую судьбу! Чего ты теперь хочешь?
— Помощи, — прошептала я. — Вы правы, я совершила глупость, если не сказать хуже. Но я хотела помочь Ренате. Я в долгу перед ней, а, как вы знаете, «долг платежом красен…»
— Никогда не любила эту поговорку, — отрезала Матрёна. — Честные люди загоняют себя в угол, пытаясь расплатиться даже с придуманными долгами. А другие легко забывают о своих обязательствах или, еще хуже, подставляют под удар наивных глупцов, таких, как ты. Долг платежом опасен, Майя.
Повесив голову, я молчала. А что тут скажешь? Матрёна Оспина имела полное право злиться на меня. Я нарушила её планы в отношении Ренаты и Аллы, позволила законной внучке обманом получить состояние.
— Я понимаю, что вы чувствуете, — тихо сказала я. — Но, умоляю, простите меня. Помогите, если можете. Когда вернусь назад, сделаю всё, чтобы исправить ошибку.
Матрена покачала головой.
— Вернуться не так легко, Майя. Хотя… — она вдруг внимательно оглядела меня, словно впервые увидев. — Вижу, мой дом тебя принял. Это платье и ожерелье носила моя прапрапрабабушка. Если дом позволил тебе встретиться со мной и даже надеть фамильные украшения, ты чем-то важна для него. Хм… Как интересно.
Я молчала, чтобы не спугнуть удачу. Понятия не имею, почему во сне мой облик изменился, да это и не важно. Главное, Матрёна Оспина уже не смотрит на меня, как на вредное насекомое. В её взгляде появилось тепло. Неужели, всё-таки поможет?!
Шурша платьем, я шагнула вперёд, собираясь взять женщину за руку, но так внезапно уклонилась:
— Эй, девочка, полегче! Не знаешь, что к мёртвым лучше не приближаться? А то заберу в такое место, что и Эйрит курортом покажется!
Она провела ладонью над моей головой, и о чём-то задумалась.
— Как странно, — услышала я, — А Рената умнее, чем я думала.
— Простите, Матрёна, — решила напомнить я о себе, — откуда вы знаете об Эйрите? Что это за мир? И как мне вернуться назад?
Вместо ответа женщина показала в сторону зеркала. Отражение её фигуры начало медленно таять:
— У нас мало времени, Майя. Не уверена, что ты сможешь снова связаться со мной. Послушай моего совета — не рассказывай людям в Эйрите, кто ты такая. Держись скромно, не привлекай внимания. Опасайся нирода, он опасен. И постарайся найти одного человека.
— Он мне поможет? — с отчаянной надеждой воскликнула я.
— Обязательно. Его зовут… — голос женщины стих. Я с досады топнула ногой: Матрёна не рассказала самого главного, наш разговор прервался, как и в ту ночь, перед летним солнцестоянием.
Какая жалость! Если бы Матрёна тогда рассказала мне всё, что знала, я бы не пошла на кладбище. И не застряла бы в чужом мире, без надежды вернуться назад.
Но тут женщина указала рукой на зеркало. Один взмах кистью, и оба наши отражения исчезли. Вместо них появился молодой человек лет двадцати двух в чёрном костюме, украшенном серебряной вышивкой в виде летящего дракона.
«Этот о нем говорила Матрёна?»
Я пристально вглядывалась в его лицо, запоминая каждую черту, от широко расставленных черных, как агат, глаз, до пышной шапки волос. Длинные, как у девушки, ресницы, волевой подбородок, маленькая родинка в уголке рта.
«Как он хорош собой! Ему бы в кино сниматься… Хотя, какое в Эйрите кино».
Я смотрела и смотрела, впитывая в себя каждую черточку незнакомого мужчины. Так же, как умирающий от жажды, пьет воду из родника. Сердце отчаянно колотилось в груди.
Я знала, что никогда не забуду этого человека. Не потому, что он — красавчик, и произвел на меня неизгладимое впечатление. Просто он — мой единственный шанс вернуться домой.