Страница 10 из 67
Я, молча, погладила её ладонь. А что тут сделаешь? Или идти на кладбище, рискуя здоровьем, или забыть о наследстве. Вряд ли Рената умрёт с голоду, лишившись этих денег. Но она слишком гордая. Ей не хочется прослыть трусихой и отдать всё состояние в руки ненавистной Аллы.
— Июньские ночи светлые, на кладбище не так страшно, — задумчиво произнесла я. — Может, тебе выпить пустырника, и быстро добежать до склепа? А потом я тебя встречу.
Плечи девушки поникли.
— Не получится. Я на днях пыталась. Приехала на кладбище незадолго до полуночи, зашла за ограду… и едва не упала в обморок. Мне физически не дойти.
Рената снова прижалась ко мне, и я услышала, как она всхлипывает.
— Майя, — прошептала она, — ты же сказала, что не веришь в призраков? И мёртвых тоже не боишься?
Я кивнула, не понимая, к чему она клонит.
— Мы с тобой похожи и лицом, и фигурой. Если тебя загримировать, и одеть в мое платье, никто не узнает подмены. Может быть, ты…
Она не договорила, ещё крепче прижимаясь ко мне. Я слышала, как часто бьется её сердце, и не находила слов для отказа. Хотя сама идея мне не понравилась.
Конечно, летом в Петербурге белые ночи. И я не верю в призраков, вампиров и прочих тварей, которые появляются на кладбище, если верить фильмам ужасов. Но в груди вдруг стало холодно, словно чья-то ледяная рука сжала сердце.
Я пыталась потянуть время.
— А как вообще проверят, была ты на кладбище, или нет? Тем более, в полночь?
— Очень просто, — вздохнула Рената, — у входа в склеп и по дороге, ведущей к нему, установлены камеры. Если не появлюсь, или же приду раньше или позже, это будет основанием для отказа в наследстве. Алка обсудила этот вопрос с юристами.
— Но, Алла ведь не знает наверняка, преодолела ли ты свой страх. Вдруг она решит, что проще избавиться от наследницы, чем рисковать всем? Я приду на кладбище, а меня ударят камнем по голове.
— Насчет этого не волнуйся. У меня тоже хорошие поверенные. За каждым твои шагом по кладбищу будут наблюдать. Любая попытка помешать сыграет против Аллы. Да и не решится девчонка на убийство. Вот ограбить меня, отняв имя и состояние, — это за милую душу.
В комнате снова стала тихо. Пока мы беседовали с Ренатой, солнце скрылось за верхушками деревьев. По полу протянулись длинные тени, придавая обстановке сумрачную таинственность.
Я смотрела в сторону, делая вид, что не замечаю умоляющих глаз Ренаты. Какое-то странное чувство мешало мне согласиться. Меня что-то насторожило в рассказе подруги, но я не понимала, что именно.
— Майя, — мягко произнесла девушка. — Пожалуйста, помоги мне.
— А если обман раскроется? — спросила я. — Вдруг ко мне подойдут на кладбище и заговорят. Голоса у нас совсем не похожи.
— Сомневаюсь. Но, даже если так, не важно. Я буду знать, что сделала всё возможное, и мне просто не повезло.
— Не уверена, что смогу достоверно тебя изобразить, — сопротивлялась я. — Может, тебе нанять какую-нибудь актрису?
— А потом прочитать её откровения в «жёлтой прессе»? И лишиться наследства? Нет уж. Я доверяю только тебе. Ты не способна на предательство, ни в шутку, ни ради больших денег.
Смутившись, я рассматривала пол под ногами. Мне очень хотелось отказаться, но, после слов Ренаты, я не могла этого сделать. К тому же, Рената выручила меня из беды две недели назад, избавив от Виталика. И даже не намекнула на это. А ведь я по-прежнему должна ей желание.
Выпрямившись, я взглянула в глаза собеседнице:
— Хорошо. Я схожу на кладбище, — и едва не задохнулась от крепких объятий, в которых она меня сжала.
***
Оставалось чуть больше суток до летнего солнцестояния. Наверное, Рената специально пригласила меня заранее, для того, чтобы всё обсудить и подготовиться. Или придумать запасной план, на тот случай, если бы я отказалась ей помогать.
Отведённая мне комната оказалась на редкость уютной, хоть и просто обставленной. У стены располагалась кровать с высокой спинкой и круглый туалетный столик. В углу стояло кресло, сидя в котором, можно любоваться разросшимися кустами роз и петлявшей между ними дорожкой. Открыв окно, я впустила в помещение прохладный ночной воздух, наполненный ароматами трав.
Тишина казалась оглушающей. Глядя в темнеющее небо, мне было сложно поверить, что где-то, в паре десятков километров, находится никогда не засыпающий город.
Теперь дом уже не пугал меня так, как раньше. В нём по-прежнему чувствовалась тайна, но её хотелось разгадать, а не убегать со всех ног. Я подумала, что не прочь пожить в таком доме, ощутить свою принадлежность к большой и старинной семье. Ничего подобного у меня не было.
С другой стороны, меня удивило сходство наших с Ренатой судеб, не считая её богатства, конечно. Мы рано осиротели, хотя меня воспитывала одна мама, а Рената выросла в полной семье. Но, судя по всему, у неё не было теплых отношений, ни с родителями, ни с прабабушкой. Она, как и я, привыкла сама заботиться о себе. Сильная, свободная, и, в то же время, очень несчастная.