Жестокая справедливость

– Ваш сын такой же подонок, как остальные, – сказал Лагутин. – Но я за него денег не возьму. Только за шестерых.

– Мальчик в больнице! – выкрикнул мужчина. – У него переломан нос и выбито два передних зуба. Вывихнут большой палец на руке…

– Сломан, – поправил Лагутин. – Гарантия. Рентген не нужен.

– Вы его изуродовали!

– Я его пожалел. Он получил самую малость.

Отец Вадика посмотрел Лагутину в глаза и прошипел:

– Я вам это припомню! Вы пожалеете.

– Уже жалею. Что связался с вами. Деньги.

Лагутин выставил ладонь. Деньги на нее легли. В заранее оговоренном количестве.

Глава четвертая

Вернувшись домой, Леонид Марков первым делом пнул кошку Нефертити, которая уже усвоила, как с ней обойдутся, но отчего-то всегда встречала его в прихожей, вылупив свои круглые зеленые глаза. Любимица Наташи фыркнула и потащилась вглубь квартиры, растягивая на ходу лапы, спину и хвост. Леонид переобулся в домашние тапки, мимоходом осмотрел себя в зеркало и отправился на кухню, которая в действительности представляла собой большую столовую в три окна, только оснащенную всем необходимым для приготовления пищи. Он несколько раз предлагал Наташе отказаться от готовки и уборки, нанять домработницу, но она всякий раз отказывалась. Упрямая, как ее кошка.

– Привет, – сказал Леонид, улыбаясь. – Вот и я.

– Руки мой, – сказала Наташа. – Ужинать будем. Второй раз разогреваю.

– Дела задержали.

– Быстрей, ладно? Я умираю от голода.

– Поела бы без меня, – крикнул Леонид из ванной.

Она не ответила. Вытирая руки, он вспомнил, что при его появлении Наташа даже не поздоровалась и не обернулась. Хоть бери и ногой под зад, чтобы не кочевряжилась. Впрочем, они с Нефертити обе непрошибаемые. И смотрят одинаково.

Леонид сел за стол, посолил половинку помидора, отправил в рот и сказал:

– Сегодня я был резок с тобой. Извини.

– Но сути сказанного это не меняет? – холодно осведомилась Наташа.

Она была в белой майке и обтягивающих голубых шортах. У нее было отличное тело, но правильно пользоваться им Наташа не умела. Секс с ней давным-давно превратился в однообразную рутину. Стандартная поза, заученные движения. Женщина без огонька.

– Остренького хочется, – произнес Леонид, улыбаясь своим мыслям. – Где «Табаско»?

Наташа пожала плечами:

– В холодильнике, наверное.

Он помедлил, ожидая, что она встанет и принесет ему перечный соус, но этого не произошло. Пришлось отправиться за бутылочкой самому. Карина никогда бы не позволила ему этого сделать. Она говорила, что обязанность всякой женщины – прислуживать любимому мужчине. Самолюбия у нее было хоть отбавляй, но это не мешало ей выполнять любые капризы Леонида. Он платил ей тем же. Это было так не похоже на его отношения с Наташей…

– Вкусно, – похвалил Леонид, жуя бифштекс с картошкой. – У тебя все блюда просто пальчики оближешь.

– На здоровье, – скучно произнесла Наташа.

Нет у нее чувства благодарности, напрочь отсутствует. Карина – та просто засияла бы вся от радости, что сумела ему угодить. Моложе Наташи на три года, а понимает куда больше.

Леонид наполнил бокалы легким игристым вином.

– За нас, Наташенька. За будущие свершения.

– С Мартиросянами?

Наташа отпила глоток и отставила бокал. Леониду вдруг нестерпимо захотелось заставить ее открыть рот, влить туда вино, а потом еще подзатыльником наградить в назидание. Он добавил себе салата и, жуя, пробормотал:

– Главное, что есть мы. Остальное приложится.

– Я насчет разделения бизнеса не шутила, – сказала Наташа. – Заберу свои деньги и новую фирму открою. Чисто дизайнерскую.

– Где дизайн, там и стройка, и наоборот. Одно привлекает другое, понимаешь? Разделяться нерентабельно. Я своих клиентов к тебе отправляю, ты своих – ко мне. Удобно и выгодно. Зачем ломать такую конструкцию?

– Потому что она меня больше не устраивает. Ты тянешь одеяло на себя. Меня это не устраивает.

Будь на то воля Леонида, он не стал бы связываться с Мартиросянами. Проблема состояла в том, что иначе было нельзя. Карина тоже принадлежала к их семейному клану. Она была младшей сестрой Жореса и Саркиса. С нее все и началось. Если бы не Карина…

Но без нее Леонид не мыслил жизни. Он никогда не думал, что потеряет голову из-за любви, но это произошло. И менять это, вычеркивать Карину из жизни Леонид не собирался. Найдя ее, он нашел себя.

Они познакомились в городской администрации, куда оба пришли по своим делам. В ожидании приема у мэра поболтали в приемной. Она приятно удивилась тому, что он занимается строительством. Сказала, что ее семья хлопочет о выделении землеотвода для строительства элитного жилищного комплекса. Не хотел бы господин Марков обсудить возможность своего участия в проекте? Он ответил утвердительно.

Следующая встреча состоялась за городом, куда Леонида пригласили на шашлыки. Он с первого взгляда опознал в братьях Карины бандитов. Об этом свидетельствовала их манера поведения, охрана и то, как слаженно и умело они взяли Леонида в оборот, сначала мягко, а потом все жестче склоняя его к сотрудничеству. Денег на строительство у братьев не было, поэтому они хотели, чтобы он соорудил поселок за свой счет.

– Земля наша, дома с тебя, – втолковывал Леониду старший брат Жорес. – Объединим наши ресурсы. Не пожалеешь, братик. Когда мы тут обоснуемся, весь город будет наш, а все стройки – твои.

– Мы слов на ветер не бросаем, – подхватил Саркис. – Будешь строительным магнатом.

Он был невысок, бородат и очень похож на молодого Аль Пачино из какого-то гангстерского фильма. Его брат к сорока годам почти оплешивел и сверкал вставными зубами. Неуловимые приметы выдавали в нем человека сидевшего. Даже на природе он не снимал бронежилет, поддетый под свитер.

Леонид знал людей такого сорта. Подставишь палец – руку по локоть отхватят. Он вежливо, но твердо отказался. К его удивлению, Мартиросяны не стали давить и дожимать. Переглянулись и пожали плечами, вот и вся реакция.

Видя, что от него отвязались, Леонид не стал уезжать, сославшись на неотложные дела. Ему не хотелось терять Карину из виду. Она была такая красивая. В легкой красной курточке и белых джинсах, с волосами цвета воронова крыла, она притягивала взгляды Леонида. Их приходилось бросать украдкой, чтобы не оскорбить чувства братьев. Леонид имел представление о кавказских обычаях, понятиях и приличиях. Он с грустью констатировал, что своим отказом навсегда отрезал от себя Карину. К тому же он был женат, что никак не могло понравиться Мартиросянам.

Шашлыки получились восхитительные, они буквально таяли во рту, требуя добавки. Вино тоже было замечательное, розовое, душистое, слегка газированное. Родичи Мартиросянов держались в сторонке, так что почти все время Леонид находился в компании Жореса, Саркиса и Карины. В какой-то момент, когда братья отвернулись, увлеченные разговором, она быстро сунула Леониду бумажный комочек.

По пути домой он развернул листок и увидел размашисто написанный телефонный номер. Он хотел позвонить ей сразу, но побоялся подвести ее и набрал номер лишь следующим утром.

Карина сказала, что просто хотела попрощаться.

– Раз с проектом ничего не получается, я возвращаюсь на родину, – пояснила она. – Вот, решила попрощаться. Жаль, что все так получилось.

– Давай встретимся, – брякнул он.

– Нет, – отрезала она. – Ни к чему. Все и так ясно.

– А если я передумаю?

– Что?

– Если я соглашусь вложиться?

Он думал, что Карина обрадуется, услышав эти слова. Она вспыхнула, как сухой хворост.

– Ты что себе вообразил? Думаешь, это я так тебя уговариваю? Да я, если хочешь знать, совсем не рада тому, что мы встретились тогда. У тебя семья, бизнес, своя жизнь. А у меня своя жизнь. И я хотела попрощаться только потому, что ты человек хороший. Не такой, как остальные мужчины.

– Ты тоже не такая, – пробормотал он. – Особенная.