Птичка в клетке

Я обнял ее колени, прижался сильно-сильно.

— Я знаю, поэтому и приехал. Как подумаю о том, что ты мучаешь себя, живя с нелюбимым человеком. Настюш, скажи, зачем мы рушим все, что между нами было?

— Было, Вадим, вот именно, ключевое слово — было. А он — это то, что есть у меня сейчас, понимаешь? И я люблю его!

Я скептически посмотрел на Настю. Да не могла она его любить! Но, она не сводила с меня твердого, холодного, уверенного и такого чужого взгляда. Или могла?

Вздохнув, Настя продолжила забивать своими словами гвозди в мое сердце.

— Он добрый, ласковый, нежный, надежный…

Пронизывающе посмотрела, так, что мурашки побежали по коже. Сделала паузу и горько усмехнулась.

— С ним спокойно, понимаешь? Ты-то должен понимать! Две половинки одного целого и все такое… Но самое главное, он — врач. Алекс очень сильно помогает мне с сестренкой. Ты не представляешь, о чем просишь, когда предлагаешь выйти за тебя. Я все свое время посвящаю Ирине, и я счастлива, когда вижу прогресс, который происходит с ней, а он всегда рядом и поддерживает нас. Медицина — это его призвание, и мы вместе идем к цели. Ты не выдержишь такого напряжения, поверь мне, Вадим! Ты не выдержишь! Ты — эгоист, до мозга костей. А я не смогу двадцать четыре часа в сутки принадлежать тебе, и двенадцать не смогу, и даже шесть, а иногда совсем не смогу… Я буду вымотана, высушена, выжата, как лимон, а ты не смиришься с этим. Я много думала о нас с тобой и пришла к выводу, что так и должно было произойти. Мы априори не можем быть вместе, понимаешь? Не в данной ситуации! Но я очень тебе благодарна, ведь, если бы ты тогда меня не бросил, то я никогда бы не увидела улыбку Ирины, а это многое для меня значит. Слышишь, Вадим, ты слышишь меня?

Она схватила мою руку, а я недоуменно смотрел на нее, все еще стоя, как дурак, на одном колене. Настя мне только что отказала? Я совершенно не понимал происходящего. Резко встал, отряхнул штанину. Наконец-то, до меня дошел смысл ее слов. Полностью дошел. И тут, вдобавок, сзади ее обнял какой-то мужик, поцеловал в щеку и произнес:

— Привет, любимая, я не мог пораньше выбраться, сама знаешь сколько работы. Это он? Тот человек, который помог тебе с сестрой попасть в наш центр?

Она кивнула, нервно сглотнув, и затравлено посмотрев на меня. Ее глаза при этом говорили: «Пожалуйста, не рассказывай, ничего не рассказывай…»

— Да, это я, — сказал и протянул ему руку. — Вадим.

Он пожал ее.

— Очень приятно, Алекс. Я так давно мечтал вас увидеть. Вы — удивительный человек. Просто так, бескорыстно помочь Насте. Вложить столько денег. Спасибо вам огромное, спасибо от всех нас. Вы очень добрый, чуткий, великодушный…

Дальше он что-то долго и нудно говорил, но передо мной не было никого кроме Насти. Она плакала, слезы лились градом из ее глаз. Она молчала и смотрела на меня, а я на нее. И в этот момент я отчетливо понял: ничего уже не вернуть, действительно ничего не вернуть назад. Но самое главное: они счастливы. Я видел, как Ирина оживилась при виде Алекса, какими глазами сама Настя смотрела на него. Они были, как семья, как настоящая крепкая семья, а я был однозначно лишним.

— Вы отлично говорите по-русски, — произнес удивленно.

— Мой будущий муж — полиглот. Он знает пятнадцать языков практически в совершенстве, и это очень помогает ему в профессии, ведь в наш центр приезжают люди с разных стран. Я тоже стараюсь не отставать от него, мы обучаемся вместе, но мне до его уровня еще оооочень далеко, — произнесла Настя, восхищенно глядя на Алекса.

Я зло посмотрел на того, кто забрал у меня женщину. Хотя, почему забрал? Я сам подтолкну Настю в его объятия, отказавшись от нее. А он очень грамотно распорядился ситуацией, помог ей в трудную минуту, проявил себя, как джентльмен. А еще, он явно привлекал внимание противоположного пола. Я усмехнулся своим мыслям. Взрослый, зрелый мужик оценивал внешние данные другого мужика. Это для меня было в новинку, но я продолжал разглядывать его с каким-то нездоровым любопытством. Высокий, широкоплечий, блондинистый, с ямочкой на подбородке и добрыми лучистыми голубыми глазами. Слегка полноватый, но, это, как говорится — на любителя. Но девушкам такие нравятся. Как там они их называют? Уютный, домашний? А, вот, вспомнил — плюшевый, как мишка фирмы Teddy. И он был совершенно не похож на меня, являлся антиподом. Я думаю: именно из-за этого Настя и согласилась стать его женой.

Как там она сказала?

«С ним спокойно…» — пронеслось в голове.

Не то, что со мной, читалось между строк. Ведь она никогда не знала, что от меня ожидать. В каком настроении я приду домой, и приду ли, вообще. А моя двойная жизнь подкосила ее итак расшатанную нервную систему. Что хорошего я сделал для нее? Ничего…

Ну, все, пора было заканчивать эту никому ненужную встречу. Я, специально посмотрев на часы, произнес:

— Что-то, задержался я у вас, у меня еще много дел. Пора прощаться.

— Вы приезжайте к нам еще. Кстати, Настенька, я тоже побегу. Милая, приходи скорее, — и, поцеловав ее в щечку, Алекс убежал.

Я, посмотрев ему вслед, спросил:

— Ты счастлива?

— Да, я, правда, счастлива… — тихо ответила она.

— Тогда я спокоен и рад за тебя! Пока, Настя. До свидания, Ирина, — но на меня ее сестра никак не среагировала.

Ну, а кто я был такой?

— Вадим, — услышав звонкий голос Насти, обернулся. — Так, как любила я, тебя больше никто никогда не полюбит! Просто хотела, чтобы ты знал об этом!

— Я знаю, Настюшка, я знаю…

Я шел медленно, не спеша, погода менялась стремительно, мгновенно налетел холодный, пронизывающий ветер. Я остановился на мостике, сделанном через пруд. Вдохнул прохладный осенний воздух, достал коробочку с кольцом и решительно бросил далеко-далеко, пытаясь вычеркнуть из своего сердца Настю. Но, это было не просто, ведь белокурая красавица поселилась там навсегда, и она не кольцо, которое можно вот так запросто выкинуть.

А ведь Настя сделала так, как я хотел. Нашла в себе силы жить, встретила нового мужчину, который ее боготворил, понял это по его глазам и, самое главное, обрела свое тихое семейное счастье. Но мне почему-то от осознания этой истины легче не становилось.

Я стоял на мосту, ветер раздувал мои волосы, и вдруг из глаз покатились слезы. Но я не плакал, мужчины не плачут. Это все ветер. В Швейцарии был очень жгучий ветер…