Страница 2 из 128
Отдел стенографии располагался на первом этаже, но чтобы дойти до него, требовалось миновать ряд длинных коридоров. Был и другой путь, через череду внутренних дворов. Его я любила куда больше, и в хорошую погоду всегда выбирала его. В одном из таких дворов был разбит небольшой сад, и я, пользуясь служебным положением, иногда сидела в нем, на единственной скамейке, притаившейся за одной из цветочных клумб.
У меня оставалась еще немного времени, и я решила провести несколько минут в саду. Сейчас он был залит осенним солнцем. В прозрачном воздухе медленно кружились опадающие листья. Почти все цветы отцвели, и только желтые и оранжевые бархатцы заполняли пространство клумб.
Я села на скамейку, наслаждаясь тишиной осеннего дня. За все то время, что я работала здесь, я ни разу не видела в этом саду ни одного человека. Каждый раз, оказываясь тут, я представляла, что нахожусь дома. В саду поместья, куда теперь не могу вернуться. Я закрывала глаза и вновь оказывалась в том времени, когда все, кого я любила, еще были живы, а впереди меня ждала долгая дорога, полная надежд и мечтаний.
Чувство необъяснимой тревоги заставило меня очнуться от воспоминаний. Я обернулась и увидела очертания мужской фигуры в одном из окон третьего этажа. Я не могла различить его лица, но отчего-то мне казалось, что мужчина пристально смотрит на меня. Развернувшись, я поспешила покинуть сад. Я убеждала себя, что незнакомец в окне, кем бы он ни был, не мог знать кто я такая. Но чувство тревоги не покидало меня.
Рабочее место встретило меня ставшим уже привычным за последние месяцы шумом. Отдел стенографии располагался в огромном гулком зале. Высокие стрельчатые окна уходили под самый потолок, зрительно увеличивая пространство еще больше. По всему залу ровными рядами стояли столы с магографами.
Придуманные уже очень давно, магографы так и продолжали использоваться повсеместно. Сочетая в себе возможности печатающей машины и устройства для передачи данных на большие расстояния, они одновременно были легки в работе. Правда, тут имелся небольшой, но очень важный нюанс. Работать на магографе можно было только обладая определенным уровнем магического дара. А поскольку уровень этот был сравнительно большим, а работа стенографиста при магографе − достаточно утомительной, шли на нее неохотно.
Как правило, работали на магографах молодые девушки, семейные обстоятельства которых не позволяли им пойти учиться, чтобы развивать дальше свой магический дар. Некоторые, правда, выбирали такую работу специально, потому что за нее неплохо платили, а требования были не запредельно высокими. Аккуратность, исполнительность и честность. Последнее было краеугольным камнем нашей работы. Несмотря на то, что магограф был устроен таким образом, что можно было передавать данные и копировать документы вслепую, от нас требовались абсолютное неразглашение информации и четкое следование рабочему протоколу.
Усевшись за свой стол, я начала разбирать документы, которые мне нужно было обработать до конца дня. Руки делали привычную работу, позволяя мыслям свободно скользить.
Френца была столицей герцогства, протянувшегося вдоль отрогов Южных гор. Там, за ними, лежали южные земли, из королевств которых когда-то пришли в Авору мои предки. Столица Аворы, Клер-Монтель, лежала к северо-западу от Френцы и располагалась примерно посередине большого королевства. Последние несколько десятилетий войны не сотрясали земли срединных королевств, и их жители пребывали в относительном мире и покое. Относительном, потому что то тут, то там появлялись темные маги, желающие обрести власть и могущество над людьми и королевствами. Долгое время не было слышно и о них, но в последнее время эта тишина закончилась. Магическая чума, появляющаяся ниоткуда, поглощающая целые города, и также бесследно исчезающая. Создания Темного мира, приходящие в наш, неся хаос и разрушения.
Тьма, о которой я знала не понаслышке, затаилась. Время от времени она вырывалась из укрытий, калеча и убивая. Я, опаленная ее мощью, желала не сталкиваться с ней больше никогда. Вместе с тем понимая, что это мне не удастся.
Письма, адресованного главе магического управления, не могло было быть среди моих документов ни при каких обстоятельствах. Но надпись, которую я видела на конверте, утверждала обратное. Согласно протоколу работы, я должна была немедленно уведомить о произошедшем начальника отдела, не привлекая при этом внимания остальных.
Аккуратно убрав письмо под стопку бумаг, я подняла голову и посмотрела в сторону дальней стены, где на возвышении был стол эры Эйхарт. Самой эры не было на месте, и мне пришлось встать и окинуть взглядом зал, чтобы отыскать ее.
Эра Эйхарт стояла у стола молоденькой эриты, которая совсем недавно пришла в наш отдел. Несмотря на достаточный уровень магии, работа с магографом у нее не ладилась. Сегодняшняя проблема оказалась серьезнее чем обычно. Специалиста из технического отдела уже вызвали, но пятница у нас всегда была самым загруженным днем, а потому эра Эйхарт старалась исправить все самостоятельно.
− Эра Эйхарт, − обратилась я к начальнице. − Это была невысокая, довольно полная женщина в строгом платье и с не менее строгой прической. Она была старше большинства работающих с отделе и многим по возрасту годилась в матери. Но, несмотря на внешнюю суровость, она всегда была добра к нам, своим подопечным. Я ни разу не слышала, чтобы она повысила на кого-то голос или сказала что-то обидное. − Я прошу прощения, что отвлекаю вас, но мне срочно требуется ваше внимание.