Амнистия по четвергам

Когда Женя заглянула в деканат после лекции, здесь собралось несколько ее коллег. Разговоров было только о недавнем убийстве.

– О, Женечка, а вот и вы, – улыбнулся подошедший к ней Олег Дмитриевич Селиверстов.

Олегу Дмитриевичу было лет 40, и ещё каких-то 7 лет назад Женя была его студенткой. Она помнила, как все однокурсницы сохли по нему. Он был довольно симпатичным молодым мужчиной, несмотря на рано появившиеся залысины. К тому же, в то время Олег Дмитриевич был не женат, что делало его в глазах Жениных однокурсниц ещё более привлекательным. Однако сама Женя относилась к нему исключительно как к преподавателю, а теперь и как к коллеге.

– Олег Дмитриевич, коллеги, – кивнула Женя всем присутствующим.

– Вы, конечно, уже слышали об убийстве? – спросил ее Олег Дмитриевич.

– Да, это ужасно. Что говорит полиция?

– Да что они могут говорить? – проворчала завкафедрой Нина Васильевна. – Обрыскали все вокруг, но пока никаких следов, никаких подозреваемых.

– Глухарь, – подытожил Иван Александрович Быков, преподававший у них на факультете философию. Он был человеком малоразговорчивым, но любил вставить к месту красное словцо.

Дверь в кабинет декана открылась, и появился он сам.

– Евгения Георгиевна, вы как раз мне и нужны. Пройдемте в мой кабинет, – сказал декан.

– Я? А что случилось?

Женя вошла в кабинет декана, нервно закрыв за собой дверь.

– Да ничего страшного, Евгения Георгиевна, – сказал Алексей Андреевич, – здесь такое дело. Как вы знаете, в пятницу, да и сегодня тоже все утро здесь были полицейские. За выходные они выяснили личность убитой, а сегодня расспрашивали всех, кто с ней контактировал накануне убийства.

– И что выяснили? – непонимающе спросила Женя.

– Вас сегодня с утра не было, а оказалось, что эта убитая, Полина Тимошенко, как раз была на вашей паре.

– Ну и что? При чём тут я?

– У вас же вечерняя пара в четверг?

– Да.

– Вы заканчиваете последней, выходит, что девушку убили после вашей пары. Следователь попросил передать, чтобы вы заехали к ним в отделение сегодня.

– Зачем я им? Я ничего не знаю. Я даже девушку эту не помню.

– Видимо, хотят задать вам несколько вопросов. Узнать, может, вы что видели, ведь вы одной из последних покинули факультет, – Алексей Андреевич снял очки и начал протирать их носовым платком.

– Да что я могла видеть?

– Вот и я думаю, ничего, но сами понимаете, дело такое… В общем, съездите в следственный комитет.

– У меня ещё одна лекция, до 17 часов, я не успею никуда съездить.

– Они настоятельно просили вас приехать сегодня. Всё-таки убийство нашей студентки – дело нешуточное. Чем быстрее полиция разберётся, тем лучше.

– Да, вы правы, Алексей Андреевич, но как же лекция?

– Давайте так поступим, – он глянул на часы. – Уже начало четвёртого. Вы прямо сейчас поезжайте в полицию, а я попрошу Олега Дмитриевича заменить вас на лекции. Идёт?

– Идёт, – неуверенно улыбнулась Женя. – Только у меня там Батый… Мне бы лучше самой.

– Я уверен, Олег Дмитриевич справится и с Батыем, и со всей Золотой Ордой. А вы отправляйтесь в полицию.

– Что же поделаешь, – вздохнула Женя.

Она остановилась в дверях.

– Алексей Андреевич, может, конечно, сейчас не время, но что у нас с Куликовым полем?

– А что с ним? – удивлённо вскинул он бровь.

– Вы же обещали дать добро на экскурсию.

– Раз обещал, значит даю, – улыбнулся он. – Вы там с Юлией Сергеевной решите все организационные моменты.

– Мы ведь можем сделать это бесплатно для ребят?

– Евгения Георгиевна!

Женя насупилась.

– Алексей Андреевич, это же какие-то копейки, ну что вам стоит?

– А ты попробуй эти копейки выбей.

– Вы предлагаете мне к ректору сходить?

Алексей Андреевич знал, что Женя со своей одержимостью может действительно пойти к ректору.

– Ну уж нет, будет вам бесплатная экскурсия.

– В ближайший выходной?

– Это уж как получится.

– Хорошо, но не позже, чем через две недели, а то вы мне весь тематический план собьёте.

– Женя, – перешёл он на отеческий тон. – Если б знал, какая вы дотошная, не взял бы вас на работу.

– Ещё как взяли бы. Вы же сами меня уговаривали и кандидатскую писать, и докторскую.

– Уговаривал, твоя правда, – засмеялся Алексей Андреевич. – Таких талантливых студенток, как ты была, – одна на миллион.

– Скажете ещё, – засмеялась Женя.

– Так, все, поезжайте скорее к следователю.

– Да, кстати, дайте мне адрес и скажите, к кому там обратиться.

Женя добралась до следственного управления только в половине шестого вечера. Пробежав через парк, теперь, после убийства, казавшийся зловещим, она вышла к остановке. Ей пришлось минут 20 ждать автобуса. Мелко накрапывал дождик, а она по традиции забыла зонтик. Потом Жене пришлось помотаться по Москве в поисках нужного адреса и, конечно, она умудрилась заплутать в улицах и переулках. Когда она нашла-таки нужное ей здание, дождь уже изрядно вымочил и ее одежду, и, что ещё хуже, волосы, которые, волнистые от природы, начинали закручиваться в мелкие тугие локоны из-за высокой влажности. Кое-как пригладив непослушную гриву рукой, Женя постучалась и вошла в кабинет старшего следователя Нургалиева, который, будучи занят разговором по телефону, лишь мельком взглянул на неё и кивнул на стул, приглашая девушку сесть. Женя на ватных ногах подошла к стулу и села на самый краешек, ведь едва открыв дверь, она тут же узнала мужчину. Следователь Нургалиев оказался никем иным, как тем самым «Мамаем», который не так давно окатил Женю водой из лужи, а она… А она бросила вслед удалявшейся машине камень. И что теперь будет? Узнал ли он ее, было неясно. По крайней мере, он никак этого не выказывал, встав напротив окна и что-то обсуждая по телефону. Женя была так ошарашена, увидев своего обидчика, который к тому же оказался и следователем, что не могла толком соображать и даже не слышала, о чем мужчина говорит по телефону. Он же, казалось, вообще забыл о ее существовании. Может, всё-таки не узнал её? Или что более вероятно, брошенный ею камень не достиг цели, и он уже и забыл о том инциденте. Успокоенная этой мыслью, она села поудобнее, немного расслабившись.

Пока мужчина вёл беседу, Женя украдкой рассмотрела его. Следователь Нургалиев казался огромным, фигурой и статью напомнив ей русских былинных богатырей, какими их изображали на старинных картинах. Высокий и широкоплечий. При малейшем движении бицепсы натягивали ткань рубашки так, что, казалось, она вот-вот затрещит по швам. Ни дать ни взять – богатырь. Однако на этом сходство и кончалось. Они с Натальей были правы, прозвав его «Мамаем». В мужчине действительно явно читались азиатские черты. Чёрные волосы, в которых кое-где мелькали белые нитки седины. Чёрные же глаза, хоть и большие, но с явно выраженным азиатским разрезом. Высокие скулы. Женя не могла не отдать ему должное: он был очень привлекательным мужчиной, хотя уже и немолодым. Наверное, лет 45, может, чуть меньше.

Тем временем он закончил разговор и сел за стол напротив Жени, бросив на неё хитрый с прищуром взгляд, от которого она вжалась в стул. Женя поняла, что он узнал ее, как только она вошла, и специально тянул время, заставляя ее сидеть на неудобном стуле и чувствовать себя ещё более неловко. Дверь открылась, и в кабинет влетела молоденькая девушка в форме.

– Тамерлан Ниязович, – заискрилась она улыбкой. – Здесь бумаги, что вы просили.

«Вот это имечко!» – промелькнуло в голове у Жени. Он оказался не Мамаем, а ещё хуже. Тамерланом. Супостатом. Извергом, вырезавшим целые города и складывавшим из отрубленных голов «минареты». Исфахан, Багдад, Герат… Женя оборвала ход своих мыслей, прислушавшись к разговору.

– Спасибо, Анечка.

– Вам что-нибудь ещё нужно, Тамерлан Ниязович?

– Нет, Анечка. На сегодня все.

– Тогда я пойду?

– Ещё нет шести, как же я без вас рабочий день закончу? – в его голосе слышался смех, но молодая сотрудница, видимо, восприняла все за чистую монету.