Страница 20 из 24
Лора никогда в этих снах не видела себя со стороны, она смотрит на происходящее своими глазами. Тени перестают сновать в хаотичном порядке, они начинают окружать, замыкаясь за её спиной плотным кольцом. И она чувствует боль, не свою – чужую. Но почему чувствует? Почему она? Тени приближаются, уже практически видны их лица, как вдруг одна из сущностей делает резкий выпад рукой, большой и сильной, и мощные пальцы сжимают её шею, пока не слышится хруст.
– Лора!
Открыв глаза, она подскакивает на месте, пытаясь оглядеться, пытаясь отдышаться, только не получается. Глаза полные страха и нет слёз, их нет, пока она не понимает, что это её собственная рука давит на горло, забирая жизненные силы и такой необходимый воздух.
– Лора!
Чёткий голос мужа чертит яркую полосу между вымыслом и реальностью и больше ничего не хочется, только обнять его, чтобы убедиться, что рядом, чтобы убедиться, что с ней.
На часах три ночи. По углам комнаты горят тусклые ночники, которые не освещают, а лишь дают смутную надежду на то, что это больше не повториться. Только она и так знает, что не повториться. Потому что больше не сможет уснуть. И будет смотреть в темноту комнаты, вслушиваться в её тишину, всем телом ощущать удары сердца мужа за спиной и его размеренное дыхание. В такие ночи он не спит. Иногда Лору посещают мысли, а спит ли он в другие ночи или предпочитает всегда оберегать её сон? Только раньше об этом не задумывалась, а сейчас со снотворным всегда засыпает быстро и крепко. Он надёжно обнимает и прижимается губами к волосам, под утро, желая успокоить, начинает легонько гладить их ладонью. Приятно, но об этом не думаешь. Только когда прикосновения исчезают, понимаешь, что чего-то не хватает. В это утро рассвет был особенным, с ярким оранжевым солнцем и лиловыми облаками, как на море. Необычно и очень красиво.
– Почему ты никогда не спрашиваешь, что мне снится? – Вдруг спросила Лора и отметила, что ладонь, касающаяся волос, остановилась.
На самом деле и не хотела ответа, только вот он сорвался с губ.
– Ты никогда не хотела мне об этом рассказать.
– Почему?
– У меня должен быть ответ на этот вопрос?
– Я не знаю. Сейчас впервые об этом задумалась. Я делюсь с тобой своими мечтами, переживаниями, планами на будущее. Я могу рассказать, что ела на завтрак, о чём разговаривала с людьми и мне всегда важно, чтобы ты выслушал, важно твоё мнение. Но я никогда не хотела рассказать, что происходит в моей голове, а ты не спрашиваешь. Почему?
– Я знаю, что тебе сниться. – Вкрадчиво проговорил он и позволил повернуться к себе лицом, чтобы принять пытливый взгляд. – Ты разговариваешь во сне. Тихо. Ты просишь о помощи, ты спрашиваешь, чего они хотят.
– Они?
– Тебя преследуют тени.
– Я шизофреничка. – Призналась, но обманчиво спокойно улыбнулась. – Кажется, голоса в голове это оттуда. Разве нет?
– Всё образуется. Это просто испытание. Очередной жизненный этап, который мы должны пройти вместе.
– Это мой второй вопрос. Зачем тебе всё это? Тебе! Когда ты владеешь миром. – Лора видела, что ни один мускул не дрогнул на его лице. – Разве любовь бывает такой?
– Если не больно, то это не любовь. – Лёгкий поцелуй собрал с губ все сомнения.
– Странная философия. Мне казалось, что каждый человек ищет счастья.
– У каждого оно своё. Для кого-то деньги. Для кого-то связи и самовыражение. Для меня – ты.
– А почему не больно мне?
– Потому что ты слабее, чем хочешь казаться. Но сильнее, чем думают остальные.
– Противоречивые высказывания. Разве нет?
– Всё зависит от ситуации. Ты сильная, но забываешь, что не нужно быть сильной со мной. Я всегда смогу тебя защитить. – Говорил он громким внушительным шёпотом, глядя прямо в глаза.
Он вообще всегда смотрел в глаза. У многих такая его привычка вызывала панику, у неё – безграничное доверие. И сейчас она ему верила, хотя странные мысли в голове шептали об опасности. Потому что она всегда его окружала.
Муж ушёл, а Лора ещё долго будет лежать в постели, стараясь не смотреть в одну точку. Раньше, в самом начале, она пыталась встать, заняться привычными делами, но накатывала нереальная усталость и, буквально на секунду закрыв глаза, она чувствовала, что эти тени уже стоят за спиной. В ужасе оглядывалась, но никого не находила. И этот раздражающий шёпот… Словно должна знать, что означают эти звуки, но она не знала.
На вторую ночь темнота всегда рассеивалась, открывая якобы знакомые пейзажи. Улицы, дома, комнаты. Лица становились светлыми и больше не были тенями. Отчётливые лица незнакомых ей людей, которые улыбались, здоровались. Это был уже другой сон, точнее, вроде и не сон, а именно вторая жизнь. Вот она входит в здание, садится за рабочий стол, вглядывается в тёмный экран стоящего на столе монитора и оттуда видит тени. Теперь они за экраном, за стеклом. Как за ширмой. Она слышит, как те переговариваются, и чувствует холод, который тянется по ногам, рассылая дрожь от них по всему телу. В один момент светлые стены вокруг превращаются в склеп или подвал, что-то тёмное и сырое, страх сковывает всё тело настолько, что нет сил шевелиться.
Эти сны всегда происходят по одному сценарию. И лица людей, и стены вокруг из грязно-коричневого кирпича, поросшего мхом, всегда остаются прежними. Мужчины. Вокруг много мужчин. Они смеются. А потом много говорят. Только она не понимает ни слова. Это другой язык. Они смотрят на неё и жестами предлагают подойти. Но ноги не идут. Она хочет подойти, чтобы понять, чтобы решить, но что-то не пускает. Что-то тяжёлое и неподъёмное. Это цепь. Толстые колючие звенья. Они притягивают к земле. Только нет оков. Цепь давит на неё одним своим присутствием. А потом наступает пустота.
Что происходит дальше, Лора раз за разом описывает в диалоге с врачом. Он слушает, помогает сделать выводы, но они каждый раз остаются неверными. Раньше Руслан объяснял это возможным тяжёлым детством, но детство Лора помнила хорошо и эти воспоминания приносили с собой тепло. Потом была теория, что эти сны, как отголоски того груза ответственности, который Лора взяла на себя, позволив решать, кому жить, а кому умереть. Ведь в её силах помочь многим, но инвесторы не глупые люди и окружили списком обязательств, правил, она просто научилась отказывать. Говорить своё громкое и чёткое «НЕТ». Она часто думала о порче или сглазе, но сама же себя и высмеивала, понимая, что не верит в такие вещи. А потом просто устала гадать. Не знала, что происходит и не знала, как от этого спастись.
Третья ночь. Впервые у неё была третья ночь. И это было страшно. Проснувшись, долго смотрела на свои руки, пытаясь стряхнуть с них липкую и вязкую жидкость. Изморозь, бродившая по телу, не покидала даже под двумя слоями одеяла, даже горячие объятия мужа не спасали. Не могла лежать, казалось, всё вернётся вновь, поэтому сидела, подобрав колени, и стучала зубами, глядя в одну точку. В тот день на работу так и не вышла. Оставалась последняя ночь. Ночь, после которой она всерьёз задумалась о том, что сходит с ума.
Лора больше не рассматривала свои ладони. Она не смотрела в одну точку. Потому что бежать хотелось! От самой себя и от этих кошмаров хотелось бежать.
– Лора, три часа ночи. – Стал у дверей муж.
– Мне нужен Руслан! – Твердила как заведённая, натягивая на ночную рубашку толстый свитер.
– Три часа ночи. Все спят.
– Никто не спит. У меня такое чувство, что в этом доме никто не спит. Зачем… ну, зачем ты держишь в доме эту Фаину?! – Бросилась к двери, в надежде прорваться и со стоном разочарования вывернулась из объятий мужа.
– Лора, успокойся.
– Она пугает меня. Она сводит меня с ума!
– Она не приближается к тебе.
– А я не хочу! Не хочу, чтобы приближалась, чтобы смотрела на меня. Что мне делать?! – Схватила за полы его халата, пытаясь сотрясти, но казалась себе самой мотыльком, который вот-вот и разобьётся о стекло скоростного автомобиля. – Отвези меня к Руслану… – Взмолилась, опадая в его руках. – Мне нужно… нужно с ним поговорить.