Страница 36 из 52
– И никаких других подсказок?
– Никаких.
Аббат Жели возразил:
– Месье Деван, возможно, имеет смысл сослаться на две цитаты?
– О, – со смехом вскричал Деван, – наш месье кюре – большой знаток архивов, поклонник мемуаристики, все, имеющее отношение к замку Тибермениль, вызывает его глубокий интерес. Но объяснение, которое он имеет в виду, на самом деле еще больше все запутывает.
– И все-таки?
– Вы настаиваете?
– Решительно.
– Итак, в результате его штудий стало известно, что в эту тайну были посвящены два французских короля.
– Два короля!
– Генрих Четвертый и Людовик Шестнадцатый.
– Да, это не какие-то там первые встречные… А как же господин аббат узнал об этом?
– О, это очень просто! – продолжал Деван. – Накануне битвы при Арке[36] король Генрих Четвертый ужинал и ночевал в этом замке. В одиннадцать вечера герцог Эдгар привел к нему через подземный ход Луизу де Танкарвиль, первую красавицу Нормандии, раскрыв ради этого их семейный секрет. Позднее Генрих Четвертый выдал тайну своему министру Сюлли, а тот описал этот эпизод в своих мемуарах «Королевская экономика», снабдив таким малопонятным комментарием: «Топор повернется и воздух содрогнется, но распахнется крыло, и мы направимся прямо к Богу».
Все молчали, и Вельмон пошутил:
– Нельзя утверждать, что это ясно как день.
– Ведь правда? Господин кюре считает, что Сюлли приводит здесь разгадку, но так, чтобы не поняли писцы, которым он диктовал свои мемуары.
– Очень остроумная гипотеза.
– Допускаю. Но что это за топор, который крутится, и крыло, которое распахивается?
– И что идет прямо к Богу?
– Это тайна!
Вельмон продолжал:
– А славный Людовик Шестнадцатый велел воспользоваться подземным ходом тоже ради свидания с дамой?
– Этого я не знаю. Могу лишь сказать, что в тысяча семьсот восемьдесят четвертом году Людовик Шестнадцатый останавливался в Тибермениле и что в знаменитом железном шкафу, найденном в Лувре по доносу Гамена, обнаружили лист бумаги с такой надписью: «Тибермениль: два-шесть-двенадцать».
Орас Вельмон расхохотался:
– Победа! Мрак отступает. Дважды шесть равно двенадцати.
– Смейтесь, сколько душе угодно, месье, – сказал аббат, – но не исключено, что в этих цитатах заключена разгадка, и придет день, когда кто-то сумеет истолковать ее.
– Прежде всего Херлок Шолмс, – сказал Деван, – если только Арсен Люпен не сумеет опередить его. Что вы думаете, Вельмон?
Вельмон встал, положил руку на плечо Девана и заявил:
– Я думаю, что в дополнение к данным, почерпнутым в вашей книге и в томе библиотеки, нужно было еще одно очень важное указание, которое вы сейчас любезно мне предоставили. Я весьма признателен.
– Таким образом?..
– Таким образом, когда топор повернется, крыло распахнется, а дважды шесть составит двенадцать, мне останется лишь приступить к действиям.
– Не теряя ни минуты.
– Не теряя ни секунды! Ведь мне нужно сегодня же ночью до прибытия Херлока Шолмса успеть ограбить ваш замок.
– Да, тогда время поджимает. Хотите, я подвезу вас?
– До Дьеппа?
– До Дьеппа. В любом случае мне нужно встретить на вокзале месье и мадам д’Андроль и дочь их друзей, они прибывают поездом в полночь.
И, обращаясь к офицерам, Деван добавил:
– Впрочем, мы встречаемся здесь утром за завтраком, господа, не правда ли? Я очень рассчитываю на вас, поскольку в одиннадцать часов ваши полки должны окружить замок и взять его штурмом.
Приглашение было принято, гости распрощались, и мгновения спустя автомобиль «Золотая звезда 20–30»[37] уносил Девана и Вельмона по направлению к Дьеппу. Деван высадил художника у казино и поехал на вокзал.
В полночь его друзья вышли из поезда. В половине первого автомобиль въехал в ворота Тибермениля. В час ночи после легкого ужина, поданного в зале, все разошлись по своим комнатам. Одна за другой гасли лампы. Глубокая ночная тишина окутала замок.
Но луна раздвинула скрывавшие ее тучи, заглянула в окна и наполнила гостиную белым светом. Это продолжалось лишь мгновенье. Она сразу же скрылась за линией холмов, и стало совсем темно. В полной темноте тишина казалась совсем глухой. Время от времени ее едва нарушал скрип мебели или шелест тростника в пруду, омывавшем зеленой водой стены старого замка.
Часы пересчитывали секунды, как бусины на четках. Пробило два часа. И снова торопливо и монотонно падали секунды в тяжелой ночной тишине. Потом пробило три.
И внезапно что-то щелкнуло, словно сработал откидной диск сигнала на железной дороге. Тонкий луч света, как стрела, прорезал зал из конца в конец, оставляя после себя сверкающий след. Он исходил из центральной каннелюры[38] в колонне, на которую справа опирался фронтон книжного шкафа. Сначала луч замер, распластавшись ярким кругом на противоположной панели, потом прошелся из стороны в сторону, словно встревоженный взгляд, всматривающийся во тьму, потом почти растаял и вспыхнул снова, а тем временем целый отсек книжного шкафа стал поворачиваться вокруг своей оси, приоткрывая большой сводчатый проем.
Оттуда вышел человек с электрическим фонарем в руке. Следом за ним второй и третий, они несли мотки веревок и разные инструменты. Первый осмотрел комнату, прислушался и сказал:
– Зовите остальных.
Из подземелья вышло восемь крепких парней с энергичными лицами и начали выносить мебель.
Все шло быстро. Арсен Люпен переходил от одного предмета к другому, осматривал его и в зависимости от его размеров или художественной ценности либо не трогал, либо командовал:
– Выносите.
И предмет уносили в зияющую пасть тоннеля, отправляя в чрево земли.
Так исчезли шесть кресел и шесть стульев в стиле Людовика XV, гобелены Обюссона[39], канделябры работы Гутьера, два Фрагонара, один Натье, один бюст работы Гудона и несколько статуэток. Иногда Люпен останавливался возле какого-то сундука или восхитительного холста и вздыхал:
– Слишком тяжелый, слишком большой… какая жалость!
И продолжал свой отбор.
За сорок минут зал, как сказал Люпен, был «расчищен». И все это с соблюдением идеального порядка, бесшумно, словно предметы, попавшие в руки сообщников, были укутаны толстым слоем ваты.
Тогда он сказал, обращаясь к последнему, уносившему стенные часы, подписанные Булем[40]:
– Больше не возвращайтесь. Как договорились, как только перенесете все в грузовик, гоните к амбару Рокфора.
– А вы, шеф?
– А мне оставьте мотоцикл.
Когда тот ушел, Люпен повернул на место отсек книжного шкафа, уничтожил все следы своего присутствия, стер отпечатки ног, а затем приподнял портьеру и вошел в галерею, соединявшую замок с башней. Посередине галереи стояла витрина, именно из-за нее Арсен Люпен продолжил свои поиски.
В ней хранились всякие чудесные поделки – уникальное собрание часов, табакерок, колец, ожерелий, миниатюры тончайшей работы. Он вскрыл замок клещами и испытал невероятное наслаждение, когда у него в руках оказались эти золотые и серебряные вещицы, произведения столь тонкого и изящного искусства.
Он повесил на шею большой холщовый мешок, специально приспособленный для столь удачной находки, и наполнил его. То, что не поместилось, он рассовал по карманам пиджака, брюк и жилета. Он уже опустил левую руку на лежавшие горкой ридикюли, расшитые жемчугом, столь любимым предыдущими поколениями женщин и так почитаемым современными модницами, как вдруг до него донесся легкий шум.
Он прислушался: нет, он не ошибся, шум усилился.
И внезапно он вспомнил: в конце галереи есть внутренняя лестница, ведущая в пустовавшую квартиру, туда сегодня вечером должны были поселить девушку, которую Деван ездил встречать в Дьепп, она приехала с его друзьями.
36
Битва при Арке – сражение, произошедшее 15–18 сентября 1589 г. между французской королевской армией Генриха IV и войсками Католической лиги под командованием Шарля Лотарингского во время Восьмой (и последней) религиозной войны во Франции.
37
Марка автомобиля, придуманная Морисом Лебланом.
38
Каннелюры – вертикальные желобки на стволе колонны или пилястры.
39
В 1665 г. во французском городе Обюссоне была открыта мануфактура по производству гобеленов (изготовленных вручную настенных ковров с вытканными картинами), предназначавшихся для интерьера королевских дворцов.
40
Буль Андре-Шарль (1642–1732) – потомственный резчик по дереву и художник-гравер, создатель особого стиля в производстве мебели, именуемого «техника Буля». Его работы украшали интерьеры дворцов в Версале, Лувре, Шеверни и др.