Радужная пандемия

Лицо начальницы, ухоженное, румяное, пышущее здоровьем, приобрело сероватый оттенок, подбородок нервно задёргался. Представитель Минздрава, расплылся в глумливой, самодовольной улыбке, обнажив ряд кривых зубов, погладил жирное брюшко, как сытый крокодил.

– Уверяю вас. Лиза – то, что надо! -

Ирина Викторовна сама подвинула коротышке чашку кофе, попятилась в сторону двери, продолжая, заискивающе вглядываться в круглощёкое лицо гостя. – Ну ладно, у меня ещё дела. А вы тут сами с Лизаветой побеседуйте, всё ей объясните.

Начальница ушла, быстро, не оглядываясь, словно боялась, что её в любой момент остановят.

Мы с коротышкой остались одни.

– Ведьмочка, – закудахтал он, потирая пухлыми ручонками. – Вы ведь очень слабы здоровьем, вам категорически нельзя в радужную зону. Не в коем случаи нельзя!

Я молчала, не желая принимать правила навязанной игры, хотя догадывалась, к чему клонит коротышка. На данный момент я находилась в ситуации, где какой палец не укуси – будет больно. На лево пойдёшь- коня потеряешь, на право пойдёшь- голова с плеч. Можно, конечно отказаться и от той и от другой дороги, но тогда, мне светит трибунал, а так, как я ещё и ведьма, без привлечении к моему делу инквизиции никак не обойдётся.

– Очень уж тебе, ведьмочка, будет тяжко. Ты же, милая, жизнь свою там положить можешь. Ой не повезло, не повезло. В такой ситуации нужны связи, хорошие связи с влиятельным человеком. Без них – пропадёшь. Жаль будет красоту такую. Ты же молодая.

Коротышка цокал языком, шевелил кустистыми бровями, потирал потные ручонки и пялился на ту часть моего тела, где должна быть грудь, а выпирали жалкие бугорки. Правда представителя министерства этот факт не смущал, ему, вероятно, и бугорки нравились.

– Это мой гражданский долг! – гордо произнесла я. – Где нужно подписать?

Коротышка протянул мне лист с уже отпечатанным заявлением, вздохнул, в очередной раз, обдав меня запахом рвоты, укоризненно покачал головой.

Интересно, как бы отреагировала мамочка, если бы я согласилась на предложение коротышки?

Разговор теперь уже не просто раздражал, он бесил. Маме было страшно, как и всем, но вместо того, чтобы находить способы успокоения, она предпочитала выливать весь свой негатив на мою бедную головушку. Ведь мы- семья и должны функционировать слажено, как один организм. И если уж мама боится, то и я должна бояться вместе с ней, и не по-своему, а именно так, как это делает она.

Гудел старый холодильник, капала из крана вода, радио бубнило о том, что объявлен карантин по всей стране, граждан убедительно просят остаться дома. О том, что каждой семье позволяется отправлять своего представителя для решения бытовых вопросов или походов в магазин ни чаще двух раз в неделю, при условии предъявления специального пропуска. Легко сказать, а вот посиди дома с моими папочкой и мамочкой, послушай их упрёки и нравоучения все двадцать четыре часа в сутки. Хотя, я сама виновата, надо было замуж выходить. Да. ведьм особо замуж не зовут, но можно было бы попытаться. А я даже не пыталась, боялась огорчить родителей. Ведь замужество планировалось только после окончания института и никак иначе. Да и не вращалась я в кругу своих сверстников, отучилась и домой. Никто никуда меня не приглашал, да и я никого не звала. Моими целями были хорошие оценки да похвала родителей. Мама, папа, я – отличная, образцово- показательная семья, вот и вся моя юность, вся моя молодость.

– Ты должна была посоветоваться с родителями! – голос матери достиг самой высокой октавы. – Я всё расскажу папе! Он будет недоволен!

Мать рванула в прихожую, зашуршала в недрах своей необъятной, словно брюха гиппопотама, сумки, в поисках телефона. Я тоже встала с дивана, чтобы собрать вещи, скоро должен был приехать автобус, который повезёт сотрудников в инфекционную больницу, где нам предстояло теперь и жить, и работать. Чёрт! Работа, тяжёлая, опасная, изнуряющая, ещё не началась, а я уже устала.

Глава 5. Инструктаж

В актовом зале пахло пылью, потом, мокрыми шубами и пуховиками, чьими-то духами и еле-уловимой тайной, присущей всем актовым залам. Какая-то часть твоего сознания ждёт чуда, вот-вот погаснет свет, на сцене появятся персонажи детских сказок, заиграет музыка и ты погрузишься в придуманный кем-то мир, отключишься от реальности, отречёшься от своих проблем, ощутишь себя кем-то другим, капризной принцессой, хитрой лисицей, влюблённой русалкой, кроткой падчерицей. Вот, только сказок нам никто рассказывать не собирался, скорее всё, о чём нудным кислым голосом вещал лысеющий долговязый мужичок в помятом медицинском халате, больше напоминало фильм ужасов.

– Радужная лихорадка крайне опасна, – дребезжал в душном воздухе зала мужской голос. – Заболевание магической этиологии. Передаётся воздушно-капельным и контактно-бытовым путём. Клиническая картина развивается довольно быстро. Острое начало с подъёмом температуры до высоких значений, кожные высыпания на плечах, груди, и животе в виде небольшой визикулы с кровянистым содержимым внутри, вокруг которой располагаются разноцветные кольца, в точности напоминающие цвета спектра. Боль в грудной клетке, одышка, слабость, тахикардия, изнуряющая жажда. Специфического лечения пока не разработано. Прогноз в большинстве случаев – неблагоприятный.

Сидящая в зале разномастная толпа судорожно вздохнула, кто-то пукнул и в воздухе помещения с наглухо-забитыми окнами растёкся дух кишечных газов.

– Господи, – зашептала женщина, справа от меня. – У меня же дети, сын десятый класс заканчивает.

– И что за напасть такая, – вторила ей тётка, круглая, желтоволосая, напоминающая тыкву. – Когда же поймают эту ведьму проклятущую? Муж работы лишился, он ведь у меня повар в ресторане. А какие рестораны сейчас? Все по домам сидят.

Толстые пальцы нервно теребили носовой платок, ярко накрашенные губы кривились в скорбной гримасе.

– Ваш долг- облегчать больным страдания, выполнять рекомендации наших докторов и обеспечивать пациентам надлежащий уход. Для того, чтобы не заразиться и обезопасить себя вы должны уметь правильно использовать средства индивидуальной защиты.

Мужик ушёл за кулисы, но вскоре вернулся с огромным пакетом в руках. По толпе пробежал ропот.

– Итак, представляю вашему вниманию противочумный костюм. Кто помнит, как нужно правильно его надевать?

Шёпот, нервные смешки, недовольные вздохи. Наконец, на сцену выпорхнула загорелая брюнетка, стройная, в обтягивающих джинсах, кофточке с глубоким декольте. Красавица, грациозная пантера. Я завидовала таким девицам и боялась их. Такие красотки с прямой осанкой, уверенной походкой, безупречным маникюром и бровями-ниточками всегда оказывались стервами. А я, обделённая матушкой природой как ростом, так и фигурой, чувствовала себя рядом с ними неуверенно, стыдясь своей дурацкой, какой-то даже комичной, внешности. Все мои подростковые комплексы тут же выползали наружу, и Елизавета Юрьевна вновь превращалась в Лизку тихоню, дурнушку, которую и в серьёз-то воспринимать невозможно. Маленькая, худая, нескладная и угловатая, как мальчишка, востроносая, конопатая, с копной рыжих, непослушных, вьющихся волос. Однозначно, не львица и не тигрица, а так, недоразумение.

– Надеваем перчатки, – голос глубокий, с лёгкой сексуальной хрипотцой. Такие голоса нравятся мужчинам, им кажется, что их обладательницы сильны и самостоятельны, смелы как в жизни, так и в постели. – Затем, берём в руки комбинезон, разворачиваем и натягиваем штаны. После, просовываем руки в рукава поочерёдно и очень аккуратно, чтобы не порвать ткань.

– Чёрт, и здесь выпендривается кикимора, – ехидно усмехнулась девушка, сидящая слева от меня.

Пухленькая, с миловидным лицом, формой напоминающим блин, румяными щёчками и русым хвостиком на затылке.

Поймав мой взгляд, девушка улыбнулась, светло, легко и естественно, как улыбаются свободные от предрассудков и комплексов люди. Люди, любящие и ценящие жизнь, люди – способные шутить даже в самых серьёзных ситуациях, люди- везунчики, баловни судьбы.